Дураки умирают по пятницам - Гарднер Эрл Стенли - Страница 35

Я продолжал:

– Я хотел задать мисс Отис несколько вопросов, кое-что выяснить до того, как о деле узнает пресса. А куда от нее денешься, раз был звонок в полицию.

Селлерс повернулся к Берте:

– Мне кажется, что с этого момента вы будете работать в одиночку, моя милая.

– Как это понимать? – испуганно спросила Берта.

– После того что рассказал нам мистер Лэм, он как бы обвинил себя в соучастии в преступлении и в ближайшие пятнадцать-двадцать лет будет вынужден вести очень одинокий образ жизни.

– Вы это серьезно? – задала вопрос Берта.

– Да, – ответил он. – Теперь ему не поздоровится. Честно говоря, этот горе-стратег мне поднадоел.

Он поднялся, но я сказал:

– Присядьте еще на минутку, инспектор, и давайте поговорим разумно.

– Да неужели! – фыркнул он, презрительно глядя на меня. – Мы уже достаточно поговорили разумно. Ваше личное участие в этом деле не подлежит сомнению.

И тем не менее я продолжал:

– Так как у меня на руках не было доказательств, я должен был убедиться в правильности всего, а потом уж идти в полицию. Я не хотел сбивать вас с толку в случае ошибки.

– Какой ангелочек! – сказал он.

– Слушайте, сержант, не забирайте мисс Отис. Она никуда не денется. И пресса ничего не узнает. Нам с вами нужно еще два часа, и настоящий преступник будет в руках.

Селлерс ухмыльнулся:

– А зачем? И так все ясно. Вставайте оба, и едем в полицейское управление.

– У вас есть сердце, Селлерс?

– А, бросьте вы это! При моей профессии нужна в первую очередь голова, а не сердце.

– Если вы арестуете девушку и об этом станет известно прессе, подлинного убийцу вам не видать.

– Да он уже в моих руках. Может быть, даже двое. Знаете, как все было, мистер Лэм?

– Как?

– Полагаю, вы как раз были в квартире этой Отис, когда вас вспугнула Этель Ворли. Чтобы отвертеться, вы ударили ее по голове, но слишком сильно. Потом связали ее, чтобы не было шума. И может, даже нарочно придушили ее. Да, это вполне возможно. Ведь вы далеко не ангел. Берте вы доставляли сплошные неприятности.

– Сплошные деньги, вы хотите сказать?

– Ну уж на этом деле она не заработает, – заметил Селлерс.

– Всего два часа.

– Ни минуты.

– Я могу позвонить?

Он рассмеялся мне в лицо.

– Только один звонок.

– Кому?

Я посмотрел на часы:

– Моему букмекеру. Хотел бы я знать, как закончился забег.

– Я сам позвоню. Нет, пусть позвонит Берта.

Она набрала номер и сказала в трубку:

– Алло? Я хотела бы позвать... Ах, это вы? Как там наша лошадка?

С большим волнением я следил за выражением лица Берты – прежде бега меня никогда так не занимали. И когда я увидел, как просветлело ее лицо, я облегченно вздохнул и закурил сигарету.

– Добрая старая кляча, – восхищенно произнесла она, вешая трубку.

– Сколько? – спросил Селлерс.

– Обошла на голову, – ответила Берта. – Двести пятьдесят долларов. Сотня ваша, Селлерс.

– Как бы не так, сотня. Я же вам еще тогда говорил, что играем поровну.

– Разве? А я решила, что вы поставили только двадцать.

– Чепуха! – ответил тот.

– Ну пусть будет так. Неужели я буду спорить с вами из-за каких-то вшивых двадцати пяти долларов?

– Так-то лучше.

Я ввязался в разговор:

– Вот в этом весь Селлерс. Карьеры вам не видать.

– О чем это вы, черт побери?

– Вот сейчас вы арестуете мисс Отис, тотчас поднимется шум. Я уже вижу броские заголовки в газетах: «Инспектор Селлерс арестовывает убийцу!», «Современная Лукреция Борджиа выведена на чистую воду благодаря прозорливости инспектора Селлерса».

Тот ухмыльнулся:

– Неплохо, Лэм. Вы и для себя можете заготовить заголовок.

– Наверняка вы будете знаменитостью дня. И одновременно разрушите единственную надежную систему, с помощью которой можно выиграть на скачках. Дело в том, что этот парень по уши завяз в этой истории, и как только он узнает о ваших арестах, он быстро смоется и унесет с собой все доказательства, которые он имеет по делу Баллвинов.

Селлерс задумчиво поскреб голову.

– Ладно, вы арестуете мисс Отис и меня, поскольку так складываются обстоятельства, но вы полностью на ложном пути. А всего-то и нужно немного пошевелить мозгами, свериться с таблицей, набрать код, нажать кнопку – и, пожалуйста, ответ готов.

Берта сказала, чуть не плача:

– Пять к одному, Фрэнк. Представьте себе, если бы мы поставили пятьсот долларов, то выиграли бы две тысячи пятьсот долларов.

Селлерс зажег свою изжеванную сигару. Он некоторое время пускал дым в потолок, потом спросил:

– Где лавочка этого парня, Лэм?

Я лишь с улыбкой посмотрел на него. Внезапно он повернулся к Рут, которой до сих пор почти не уделял внимания.

– Я еще не слышал вашей версии. Ну-ка, послушаем.

Я энергично вмешался:

– Молчите, Рут.

Лицо Селлерса налилось кровью, и он набросился на меня:

– Да кто вы такой, черт побери? Как вы смеете...

Я выпустил дым в потолок.

– Я тот, благодаря кому вы выиграли на скачках.

Селлерс и Берта обменялись взглядами, потом он сказал:

– Ну хорошо, я дам вам шанс. Сколько времени вам нужно?

Я радостно ответил:

– Вы можете оставить здесь Берту с мисс Отис. Гарантия надежная, потому что Берта и вы играете в одну дудку. Мы поедем вместе, и я познакомлю вас с этим малым.

– А дальше?

– Дальше мы пороемся в его лавочке.

– Мы?

– Ну конечно! Вы будете искать доказательства, а я буду свидетелем.

– Тоже свидетель нашелся, – буркнул Селлерс. – Вы арестованный.

– Хорошо, пусть будет так, – согласился я. – Только делайте как я вам скажу.

– Это почему же?

– Чтобы выиграть. Так же, как вы выиграли на Файр Леди.

Рут сказала:

– Что касается меня...

– Ни слова! – Мой тон сразу заставил ее замолчать.

Берта подбодрила Селлерса:

– На меня вы можете положиться, вы это знаете, Фрэнк. И если эта маленькая чертовка что-нибудь вздумает сделать, я быстро приведу ее в чувство.

Селлерс с уважением посмотрел на мощные плечи Берты.

– В этом я убежден, – сказал он, улыбаясь.

Глава 19

Мы шли по коридору здания Паукетта, минуя кабинет доктора Квая.

Селлерс с любопытством посмотрел на меня:

– Значит, это не Квай?

– Нет.

– Только не водите меня за нос, Лэм.

– Зачем мне это?

– Мы пришли к обоюдному соглашению, и я ожидаю, что вы честно выполните его. Так куда мы идем?

Я остановился перед дверью:

– Вот здесь.

Я довольно громко постучал в дверь. Вскоре послышались шаги, и Китли открыл дверь.

– Смотри-ка, мистер Лэм! Так скоро я вас не ожидал. Все еще рыщете по этому делу?

– Я хотел бы познакомить вас с Фрэнком Селлерсом.

Китли бросил на него беглый взгляд и протянул руку. Если он и знал, что Селлерс из полиции, то никак этого не показал.

– Мы бы охотно побеседовали с вами, – начал Селлерс.

Китли, стоявший в проходе, отступил в сторону и, сказав «минутку», закрыл дверь перед самым нашим носом.

– Это еще что за шутки! – прорычал Селлерс, когда дверь захлопнулась на замок. Он быстро схватился за ручку, мощно потряс ее и всем телом приналег на дверь. – Немедленно откройте!

Китли открыл дверь.

Селлерс отвернул ворот куртки, показал ему полицейский значок и зло фыркнул:

– Что все это означает?

– Да так, кое-что забыл, – сказал Китли.

– Что вы хотели спрятать от нас? – спросил Селлерс.

Китли пропустил вопрос мимо ушей.

– Чем обязан вашему визиту, инспектор?

– Я должен проверить, чем вы тут занимаетесь.

– Я содержу бюро, чтобы в мире и покое заниматься любимым делом.

– А что это за дело?

– Ответ частично содержится в самом названии фирмы, так как я иногда делаю ставки на лошадок.

– И каким образом вы это делаете?

– Так же, как и любой другой, ставлю на лошадь, которая мне кажется более подходящей в данный момент. Временами выигрываю, иногда – нет.