Дело зеленоглазой сестрички - Гарднер Эрл Стенли - Страница 29

– Да, сэр.

– Что вы делали около половины первого ночи седьмого числа?

– Я находилась в своей квартире.

– А чем вы конкретно занимались?

– Я собиралась ложиться спать, но ждала, когда придет соседка.

– Кто эта соседка?

– Женщина, которая живет в соседней квартире.

– Какой номер вашей квартиры?

– Шестьсот семь.

– А квартиры соседки?

– Шестьсот девять.

– Расскажите подробней о вашей соседке.

– Это молодая женщина. Моя знакомая.

– Она вам небезразлична? Между вами установились доверительные отношения? Вы можете сказать только «да» или «нет».

– Да.

– Настолько доверительные, что вы заинтересовались тем, когда она в ту ночь вернется домой?

– Да, сэр.

– И не ложились спать именно поэтому?

– Да.

– И каков был результат ваших наблюдений?

– Дверь моей квартиры была чуть приоткрыта. Я прислушивалась к шуму лифта. И без двадцати пяти час…

– Вы услышали шум лифта?

– Да, сэр.

– Что было потом?

– Я услышала, как дверь лифта отворилась и в коридоре раздались шаги. Я решила, что это моя знакомая, и хотела дать ей знать, что не сплю – на тот случай, если ей понадобится какая-нибудь помощь, – и открыла дверь, чтобы окликнуть ее. Но я не услышала шагов, приближающихся к моей квартире, и поняла, что кто-то стоит у лифта и смотрит на номера квартир, и выглянула из двери.

– Вы можете назвать человека, которого увидели?

– Да, сэр. Это обвиняемая в настоящем процессе.

– Та, что сидит сейчас рядом с адвокатом Мейсоном?

– Да, сэр.

– Если суд позволит, я попрошу обвиняемую встать.

– Встаньте, – сказал судья.

Хэрриет Бэйн поднялась.

– Это та женщина? – спросил Мун.

– Да, сэр. Это она.

– Вы видели, куда она направилась тогда?

– Да, сэр. Я продолжала наблюдать за ней. Она направилась в конец коридора, к квартире, которую снимал Фрэнк Риди.

– Вы имеете в виду мужчину, которого знали тогда как Фрэнка Риди?

– Да, сэр.

– Теперь вам известно его настоящее имя?

– Да, сэр.

– Назовите его.

– Дж. Дж. Фрич.

– Посмотрите на эту вот фотографию покойного Фрича и скажите, этого ли человека вы при его жизни знали как Фрэнка Риди.

– Да, это он.

– Я прошу зафиксировать опознание, ваша честь. А теперь, миссис Нортон, скажите, что делала обвиняемая?

– Она позвонила.

– В квартиру Фрича?

– Да. Она позвонила два или три раза. И мистер Риди, то есть мистер Фрич, открыл дверь и впустил ее.

– Вы видели, как она выходила из этой квартиры?

– Нет, сэр.

– Вы продолжали какое-то время наблюдать?

– Да, сэр.

– Как долго?

– Минут десять.

– А потом?

– Наконец вернулась моя знакомая, сказала мне, что все у нее утряслось, и я легла спать.

– Можете начинать перекрестный допрос, – сказал Мун.

– Вы без труда опознали обвиняемую? – улыбнулся свидетельнице Мейсон.

– Да, сэр.

– У вас отличное зрение?

– Да, сэр, я хорошо вижу.

– Вы носите очки?

– Нет, сэр.

– Вы никогда их не надеваете?

– Только когда читаю.

– Вы всегда надеваете их, когда читаете?

– Да.

– Вы видите без очков?

– Да, сэр.

– Но читать без них не можете?

– Да, сэр.

– Для чтения вам необходимы очки?

– Да, сэр. Необходимы. Я уже вам говорила, – ответила женщина раздраженно.

– А сейчас на вас нет очков?

– Вы же видите, сэр, – нет.

– Но вы смогли опознать обвиняемую, когда она встала?

– Да, сэр.

– Сегодня вы впервые после той ночи увидели обвиняемую?

– Нет, сэр.

– Вы видели ее в тюрьме?

– Да, сэр.

– Среди других женщин?

– Нет, сэр. Она была одна.

– Ее вам показали?

– Да, сэр.

– Кто?

– Сержант Голкомб.

– И что сказал вам сержант Голкомб?

– Если суд позволит, я возражаю против такого вопроса как неправомерного и основанного на слухах, – сказал Мун.

– Возражение принимается, – решил судья Кейлор.

– Вам кто-нибудь тогда указал на обвиняемую?

– Я сама указала на нее.

– Вы сказали, что эта женщина является обвиняемой?

– Да, сэр.

– Но кто первым обратил на нее ваше внимание?

– Ну конечно, полицейские, они хотели знать, опознаю ли я ее. Для этого меня и повезли в тюрьму.

В зале послышался смех.

– Значит, сначала полицейские указали вам на обвиняемую, а затем вы указали на нее полицейским?

– Да, я подтвердила, что именно ее видела в нашем доме.

– Вам ее только показали?

– Да, сэр.

– И вам сообщили, что эта женщина – Хэрриет Бэйн, арестованная за убийство Фрича?

– Да, сэр.

– А теперь скажите, как вы смогли без очков опознать Фрича на фотографии?

– Я… Мне было видно.

– Вы видели достаточно хорошо, чтобы опознать его?

– Да, сэр.

Мейсон взял со стола книгу со сводом законов и протянул ее свидетельнице.

– Пожалуйста, прочитайте один абзац, любой абзац вот на этой странице. Прочитайте без очков.

Она взяла книгу, прищурилась, поднесла ближе к глазам, затем отнесла подальше.

– Я не могу прочитать без очков, – сказала она. – Я плохо различаю буквы.

– А как же вы различили черты лица на фотографии?

– Я знала, чья это фотография, – гордо заявила она.

– Откуда?

– Помощник окружного прокурора, мистер Мун, сказал мне, что это фотография Фрича, – снисходительно пояснила женщина.

– Благодарю вас, – опять улыбнулся Мейсон. – У меня все.

Мун, для которого такой поворот дела был явно неожиданным, сердито спросил свидетельницу:

– Но ведь несмотря на то, что на вас нет очков, вы видели эту фотографию достаточно хорошо, чтобы узнать на ней человека, который был вам известен как Фрэнк Риди, не правда ли?

– Возражаю против этого вопроса как наводящего, – сказал Мейсон.

– Я задаю его после перекрестного допроса, ваша честь, – сказал Мун.

– Не имеет значения, – возразил Мейсон. – Нельзя подсказывать своему свидетелю.

– Вам лучше по-иному сформулировать вопрос, – посоветовал судья Кейлор.

– Но, ваша честь, после перекрестного допроса часто появляется необходимость заострить внимание свидетеля на определенной части его показаний – той части, которую желательно опровергнуть.

– Задавайте вопросы, – сказал Мейсон, – только не подсказывайте.

– Вы не имеете права мне указывать.

– Похоже, и судья не имеет права. Суд уже вынес решение.

– Ну, полноте, джентльмены, – вмешался судья Кейлор, – не нужно личных выпадов. Суд принял возражение адвоката. Сформулируйте ваш вопрос иначе, мистер помощник окружного прокурора.

– Вы видели эту фотографию? – спросил Мун свидетельницу.

– Да, сэр.

– Вы опознали человека на ней?

– Да, сэр.

– У меня все.

– Минутку, – сказал Мейсон. – Как вы ее опознали, миссис Нортон? Вы не смогли прочитать ни строчки в книге, которую я вам дал, но сумели различить лицо на фотокарточке?

– Я знала про эту фотокарточку, поскольку мистер Мун предупредил меня, что на суде я должна буду ее опознать.

– И вы поверили ему на слово?

– Разумеется.

– И когда полицейские указали вам на обвиняемую по этому делу и сказали, что это ее вы видели тогда в коридоре, вы тоже поверили им на слово?

– Но это совсем другое дело. Насчет нее я уверена.

– Следовательно, насчет человека на фотографии вы не были уверены?

– Возможно, я сомневалась, но я не могла не поверить мистеру Муну. Он раньше дважды показывал мне эту фотокарточку, и я ее опознала.

Мейсон улыбнулся:

– Откуда вы знаете, что это именно та фотокарточка?

– Полагаю, я могу верить слову окружного прокурора! – взвизгнула она.

– Как и слову сержанта полиции?

– Да.

– У меня все.

– У меня тоже все, – раздраженно сказал Мун. – Сейчас мы покончим с этим делом. Позовите Фрэнка Хэзвелла.

Фрэнк Хэзвелл – высокий, худощавый мужчина, медлительный и добродушный на вид – удобно устроился в кресле для свидетелей, будто собирался оставаться в нем долго.