Дело зеленоглазой сестрички - Гарднер Эрл Стенли - Страница 28

– Почему вы выделили насильственную смерть?

– Потому что при естественной смерти температура тела может быть повышенной. Если, к примеру, температура была равна 103 градусам и человек умер естественной смертью, то здесь нужны одни расчеты времени смерти. Но если человек здоров и умирает насильственной смертью, мы смело можем принять температуру тела равной 98,6.

– То есть в данном случае вы установили время наступления смерти по температуре тела?

– Главным образом. Кроме того, я учитывал распространение трупного окоченения, состояние пищи в пищеварительном тракте и трупные пятна.

– Вы приняли во внимание то, что тело было без верхней одежды?

– Да, сэр. Я принял во внимание различные температурные элементы: температуру воздуха и тот факт, что тело было раздетым.

– А вы уверены, что в момент смерти тело было раздетым?

– Я допускаю, что да.

– Такое же приблизительное допущение, доктор, вы сделали относительно последовательности нанесения ранений, основываясь лишь на том, что показалось вам наиболее вероятным.

– Нет, сэр. Мы тщательно осмотрели одежду в шкафу в квартире покойного.

– Это напротив квартиры Брогана?

– Да, сэр. Мы внимательно осмотрели всю одежду.

– Что вас интересовало?

– Отверстия от оружия или пятна крови.

– Вы обнаружили что-нибудь?

– Нет, сэр.

– То есть, другими словами, вы хотите сказать, что перед смертью Фрич расхаживал по квартире Брогана в майке и трусах?

– Нет, сэр, не хочу и не могу этого утверждать. Но я могу утверждать, что если человек был в обычной своей одежде и ее сняли с него тотчас же после смерти, то это бы не повлияло на мои расчеты времени наступления смерти по температуре тела. Я сделал значительную поправку в виде трехчасового интервала и абсолютно уверен, что смерть наступила не раньше полуночи и не позднее трех часов ночи.

– Вы уверены в невозможности наступления смерти до полуночи?

– Да.

– А позднее трех часов ночи?

– Да, сэр, уверен.

– Вы готовы поручиться в этом своей репутацией врача?

– Да, сэр. Заявляю это со всей ответственностью.

– Благодарю вас, доктор. У меня все, – заключил Мейсон.

– Один момент, доктор, – сказал Мун. – Я тоже хочу задать вам несколько вопросов, касающихся тех же обстоятельств, которыми интересовался и мистер Мейсон. Итак, доктор, где вы впервые увидели тело Фрича?

– Оно лежало на полу в квартире Джорджа Брогана.

– В каком месте?

– Прямо перед буфетом, и должен напомнить, что человек, утверждающий, что нашел это тело, заявил, будто оно выпало из буфета, когда открыли дверцу.

– Одну минуту, – вмешался Мейсон. – Я прошу изъять из показаний эту последнюю часть ответа как основанную только на слухах.

– Возражение принимается. Просьба обоснованна, – заявил судья Кейлор.

Мун, понимая справедливость возражения, продолжал как ни в чем не бывало:

– Как по-вашему, доктор, возможно ли вообще такое, чтобы это тело засунули в буфет и, когда дверцу открыли, оно выпало бы оттуда?

– Нет, сэр. Это предположение опровергается в первую очередь положением рук. Трупное окоченение протекало при согнутых руках. Локти были прижаты к бокам, ладони почти упирались в подбородок. Однако ничто не указывало на то, что руки были связаны. Это говорит о том, что после наступления смерти тело не могло находиться в вертикальном положении в буфете или еще где-то. В последнем случае руки бы свисали и трупное окоченение зафиксировало бы их в этом положении. Тот факт, что руки были подняты, а локти прижаты к бокам, свидетельствует, что тело лежало на спине, а не находилось в вертикальном положении, удерживаемое чем-то. Только в этом случае руки могли окоченеть в том положении, в каком мы их нашли.

– У вас есть другие причины так думать?

– Да, сэр. Это расположение трупных пятен. Я уже говорил.

– Благодарю, доктор. У меня все.

– Извините, – сказал Мейсон, – у меня есть еще несколько вопросов к доктору.

– Пожалуйста, задавайте.

– Доктор, вы обсуждали свои показания с обвинителем?

– Да, сэр.

– И договорились, что во время перекрестного допроса попытаетесь упомянуть о том, что человек, нашедший тело, заявил, что оно выпало из буфета.

– Но так оно и было. Я сам слышал.

– В тот день, когда нашли тело?

– Позднее. Я беседовал с этим человеком.

– Но вы условились упомянуть об этом на перекрестном допросе?

– Ну… я… только сказал, что это утверждение явно не соответствует действительности, и мистер Мун предложил, чтобы я при случае указал на это во время перекрестного допроса.

– В случае возможности, не так ли? Вы условились об этом?

– Ваша честь, мне кажется, мы уже много раз все это слышали, – сказал Мун. – Я готов признать, что этот свидетель находится на стороне обвинения.

– Тогда, – сказал Мейсон, – я не буду настаивать на ответе на этот вопрос. Мне нужно только, чтобы суд понял, что показания данного свидетеля играют на руку обвинению.

– Я не это имел в виду, – сказал Мун.

– Зато это имею в виду я, – парировал Мейсон, – и не отступлюсь от его допроса, пока все не убедятся в справедливости моих слов.

– Ну, продолжайте, – устало проговорил Мун. – Давайте, наконец, покончим с этим вопросом. Он несуществен и меня совершенно не интересует.

– Могло ли быть так, доктор, чтобы тело поместили в буфет с поднятыми руками и, когда дверцу закрыли, руки остались бы поднятыми? – спросил Мейсон.

– Тогда было бы невозможно закрыть дверцу, предварительно не связав рук, – сказал доктор Гановер, – но и в этом случае расположение трупных пятен было бы совершенно другим. Учитывая это, можно считать, что после наступления смерти тело лежало на спине примерно в том положении, в каком его обнаружила полиция.

– Вы обследовали ковер, чтобы обнаружить кровь?

– Вы имеете в виду ковер перед буфетом?

– Ковер, на котором лежало тело.

– Да, сэр, обследовал.

– Вы нашли кровь?

– Нет.

– У меня все, доктор.

– Минутку, доктор, – сказал Мун. – Вы рассчитывали, что обнаружите кровь?

– Не обязательно. Кровотечение было небольшим из-за узости ран, которые почти сразу закрылись. Имело место внутреннее кровотечение, но наружного почти не было. Вполне вероятно, что всю кровь впитал материал майки.

– У меня все, доктор.

– Еще один вопрос, доктор, – сказал Мейсон, улыбнувшись. – Вы обычно пользуетесь очень эффективным и точным методом для определения наличия крови, не так ли?

– Да, сэр.

– Этот метод позволяет обнаружить даже микроскопическое количество крови?

– Да. Кроме того, он помогает обнаружить и некоторые другие вещества.

– Вы обследовали ковер с помощью этого метода?

– Нет, сэр. Мы просто осмотрели поверхность ковра, но следов крови не обнаружили.

– Почему вы не воспользовались тем методом?

– Честно говоря, мы тогда не думали об этом, мистер Мейсон. Когда полицейские впервые увидели тело, они предположили, что, как и утверждал обнаруживший тело человек, оно вывалилось из буфета, когда открылась дверца. И только после экспертизы стало ясно, что это утверждение не соответствует истине. К тому времени этот ковер уже основательно потоптали, и в офисе обвинителя решили, что теперь искать там какие-либо улики и тем более всерьез говорить о них в суде – дело напрасное.

– У меня все, – сказал Мейсон.

– Это все, доктор, – подтвердил Мун.

Доктор Гановер с явным облегчением покинул свидетельское место.

– В качестве следующего свидетеля обвинения вызывается миссис Эрма Нортон, – сказал Делберт Мун.

На свидетельском месте появилась высокая, тощая женщина с близко посаженными глазами и тонкой ниточкой решительного рта. Она назвала свое имя и сообщила, что проживает в «Мендон Апартментс».

– Это тот многоквартирный дом, в котором находятся квартиры мистера Брогана и мистера Фрича?

– Да, сэр.

– Я попрошу вас мысленно вернуться в ночь с шестого на седьмое число, миссис Нортон, – сказал Мун, поднимаясь с места. Он разгладил пиджак, поправил волосы и обвел взглядом публику, всем своим видом как бы обещая ей сенсационную новость.