Мое неземное солнце (СИ) - Гореликова Алла - Страница 6

— Дело о заблудившемся автопилоте? — съязвил Макс. — Кто такой этот ваш Карпетянский? Никогда не слышал.

— Я тоже никогда не слышал, — ответил Михай. — Но мы с тобой не знаем всех дельцов Фроста. Он нанял Саню на работу. До работы она не добралась. Подозрительно.

Макс потер спинку носа, как будто поправляя несуществующие очки.

— Да ладно, чушь какая-то! Кому мог помешать наемный работник? Если мешал бизнес этого деятеля, его и убрали бы. Прилетела бы девушка на пустое место. Или разворачиваться и обратно лететь, или те же конкуренты перекупят. Задешево.

— Труп бизнесмена из Фроста — это вопросы к его конкурентам. Мы же не знаем, кто он. Может, с Алмазовым кофе с коньяком по воскресеньям попивает или с его детьми в одном клубе тусит.

— Алмазов это кто? — спросила я.

— Губернатор наш, — ответил мне Михай. И продолжил мысль для Макса: — А сейчас что имеем? Уважаемый гражданин и деятельный бизнесмен жив-здоров, хотя насчет этого надо бы точно разузнать, а ключевой специалист, на котором был завязан весь бизнес-проект, внезапно залетел не туда и трагически исчез. Пустяки, дело житейское. Нового наймет. Только нового еще надо найти, нанять, дождаться, и не факт, что он тоже не залетит куда-нибудь не туда.

— Плюс вложения в посадочный материал, — добавила я. — Покупка, перевозка, оформление ввоза. Но с вашими ценами — окупится. Да еще, если я правильно понимаю, у вас здесь энергия чуть ли не дармовая.

Неоформленная, смутная мысль навязчиво крутилась на самом краю сознания. Мне нужно было немного тишины — подумать. И я спросила:

— У вас на верхнем этаже что? Можно там побродить?

В стандартной планировке верхний этаж — зона отдыха, но мало ли. Пугали нас историей, как одна такая база попала под излучение, и обычный зимний сад превратился в плотоядные заросли.

— Там пусто, пыльно, темно и холодно, — сообщила Марьяна Ивановна. — Уголок отдыха у нас рядом со столовой, через две двери налево.

Но меня тянуло наверх.

— Спасибо, — я встала, — поднимусь все-таки. Оттуда обзор хороший должен быть. Интересно посмотреть.

— Я с тобой, — заявил Михай. И нет, это совсем не было вопросом. Меня ставили перед фактом.

Глава 6

Михай

Верхний этаж стабильно вгоняет меня в злую тоску. И не потому что там «пусто, пыльно, темно и холодно». Огромное пространство под стеклянным куполом, а главное — за его пределами слишком ярко напоминает о прошлом.

Здесь обзор хороший. Вид на Разлом — во всей красе. А я пацаном любил здесь торчать и отлично помню, как выглядела местность тогда. Помню вышки метеостанции, пеструю кутерьму становища крионцев, монструозного вида буровую установку геологов. Помню, как все это рушилось в пропасть. Низкий гул, который не ушами слышен был, а всем телом, даже кости, казалось, вот-вот то ли сплющатся, то ли разлетятся на осколки. Зеленоватое свечение над снегом, как будто полярное сияние рухнуло с неба и расползлось по льду и сугробам. Толчок, мягкое покачивание сейсмической защиты станции. И неровная, зубастая полоса Разлома — как в жутком сне, как в дурном кино, все шире и шире.

До и после.

А ночью, когда не видно ни Разлома, ни ледяных скал, зато над головой бездонная россыпь звезд, лезет в голову, что до я собирался учиться на пилота. Мечтал облететь всю Галактику.

Нет, к демонам ледяным все эти мысли! Особенно сейчас, когда рядом стоит чудесная девушка, такая яркая и теплая на фоне закрутившей за окном вьюги.

— Сань, ты о чем мечтала в детстве?

— Мандаринов налопаться от пуза, — фыркнула она.

— Нет, правда?

— Серьезно. Аллергия была жуткая, чуть ли не на все, на что только можно. А по медстраховке только на лекарства убрали. Я уже когда сама зарабатывать начала, полное лечение смогла оплатить. Первым делом купила два кило мандаринов. Но оказалось, это совсем не то. Ну, не то, о чем мечталось много лет. Кислые, недозрелые, сплошное разочарование. Эффект обманутых ожиданий. Уже после поняла, что просто выбирать не умела. Вот с дерева — вкусные.

— Вкусные, — повторил я. — Я, наверное, когда-то их ел, но совсем не помню. Вообще почти ничего не помню. Снится только иногда — какие-то лавочки, качели и очень много зелени. И солнце. Огромное, не такое, как здесь.

— Ты не на Криосе родился?

— На Земле. Четыре года мне было, когда родители сюда завербовались.

Продолжать тему совсем не хотелось. Я взял Саню под руку и подвел к прозрачной стене.

— Смотри. Фрост — там. Проблема в том, что Разлом огибает станцию по дуге, видишь?

— То есть его надо облететь, — кивнула Саня. — Но он же не бесконечный, в самом деле?

— Там, — я махнул налево, — провал упирается в горы. Летать зимой над горами так себе идея, риски даже не пятьдесят на пятьдесят, а девяносто пять на пять. Там, — указал направо, — выходит к предгорьям, более-менее обжитым местными. Километров через пятьсот примерно. Пятьсот туда, пятьсот обратно, триста до Фроста. Но, тебе уже сказали, это приключение не для зимы.

— Я поняла, — кивнула Саня. — Наверное, надо как-то связаться с Карпетянским.

— Зачем? Заявить тем, кто тебя угробить хотел: «Не получилось, пробуйте снова»?

— Я просто не могу поверить! — она даже головой помотала. — Нет, ну правда! Кому я нужна? Все логично выглядит, а все равно не верю!

— Твой багаж, — напомнил я.

— Да! Из-за него и нервничаю! Не мое же, понимаешь? И сумасшедших денег стоит!

— В твоем договоре форс-мажор предусмотрен?

Она задумалась на пару секунд, не больше. Кивнула уверенно:

— Да. Это стандартный пункт, он точно был.

— Ты несешь ответственность за утрату груза в результате форс-мажора?

— Нет, но он ведь не утрачен.

— Считай, что он упал в пропасть вместе с тобой. Так легче?

Сейчас скажет: «Но я ведь тоже в порядке», — и рассказывай этой благополучной девочке из безопасного мира о неписаном законе наших мародеров: «Что на Криосе упало, то пропало»!

— Почему ты больше беспокоишься о неизвестном тебе дельце, чем о себе⁈ — не выдержал я. — Уж будь уверена, он прекрасно представлял все риски! А вот тебя ни о чем не предупредил, так? Ты сюда летела с пониманием, что ввязываешься в игру на миллионы, а в перспективе на миллиарды — или с мыслью, что будешь массовый товар выращивать? Окупаемый ровно настолько, чтобы тебе зарплату платить?

— Хватит! — тихо, но неожиданно твердо сказала она. — У тебя конкретные предложения есть? Кроме «сидеть здесь до весны и не высовываться, а потом улететь с Криоса контрабандой в грузовом трюме»?

— Сань, а ты сейчас сердишься или конструктивно общаешься? — я вроде как шутил, но и на самом деле было интересно. Очень уж у нее лицо стало выразительное — залюбуешься! Подбородок вздернут, из глаз разве что молнии не летят.

— Обсуждаю ситуацию! — отрезала она.

— Если ситуацию, то тебе в любом случае придется сидеть здесь до весны, это суровая правда жизни. Вычеркни Фрост из текущей картины мира и подумай, чем занять время.

Минуты три, не меньше, она молча сверлила меня взглядом. А я — я смотрел. Пока она не спросила сердито:

— Вот скажи, чего ты улыбаешься? Смотришь и улыбаешься, я что, такая смешная?

— Ты красивая, — честно ответил я.

— «Красивая…» — повторила она, кажется, с трудом сдержав очередной свой фырк. — Сам сказал, вас здесь пятеро всего. Любая метелка красивой покажется на таком безрыбье. Скажи лучше, почему здесь холодно так? Это ведь зона отдыха, здесь климат-контроль стоять должен. Вы отопление прикрутили, чтобы энергию зря не тратить, или что-то сломано?

— Это к Максу вопрос. Энергетика на нем у нас.

— А к тебе какие вопросы?

— Куда-нибудь полететь, — «кого-нибудь спасти», хотел еще добавить, но получилось бы, будто на нее намекаю. Вместо этого сказал: — На кого-нибудь поохотиться. Или что-нибудь добыть.

— Мамонта? — фыркнула она.

— Ты уловила фишку! Хочешь со мной на охоту?