Ком 9 (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 29

Витгенштейн слегка смутился.

— Видишь ли, мы могли бы их и тихо взять… Но опасались повторения чего-либо такого… Уж больно лакомый кусок.

— И решили совместить с акцией устрашения?

Петя покаянно вздохнул, и тут к нам подошёл капитан, взял под козырёк:

— Ваша светлость, хочу вам напомнить о нашей договорённости.

— До смерти не убивать?

— Так точно.

— А что, уже есть имена?

— Да. Наш искромсанный друг внезапно начал обильно давать показания. У вас есть примерно сорок минут, чтобы успеть раньше оперативной группы, которую я обязан буду выслать, как только мы доберёмся до отделения и зафиксируем показания на бумаге.

Он вручил мне огрызок бумажки, на котором кривовато было накарябано: «Фетясов Павел Онисимович».

Мы по очереди заглянули в листочек и дружно пожали плечами. Капитан, въедливо переводящий взгляд с одного из нас на другого, досадливо крякнул:

— Не знаком, значит? А я так надеялся.

— А этот… Апполинарий?

— Говорит, что знает только имя. Зато подлинное!

— И где искать его прикажете?

— Тут не могу помочь, господа. Прошу простить, служба, — капитан ещё раз козырнул и побежал к кабине фургона.

— На почтамт, — сказал Хаген.

— Точно, к Виталию! — хлопнул я по бумажке. — Он всех знает или знает, у кого узнать!

ГАДКИЙ ЧЕЛОВЕЧИШКА

Виталий, завидев нашу компанию, решительно вперевшуюся к нему в кабинет, сначала вскочил и расплылся, а как выражения лиц разглядел, сразу улыбаться перестал:

— Добрый день, господа! Что случилось?

— Случилось, братец, — хмуро ответил я и предъявил ему огрызок бумажки с именем. — Глянь-ка, известен ли тебе сей субъект?

Виталий принял «документ» с тщательно сдерживаемым изумлением, разобрал имя и поморщился:

— Я бы на твоём месте не очень рвался познакомиться с этим господином.

— Не то знакомство, которым стоило бы гордиться? — сразу спросил Петя.

— Именно.

— Да вот видишь ли, — я забрал бумажку и спрятал в карман для сохранности, — очень мне нужно с этим господинчиком пообщаться. Есть, понимаешь ли, к нему некоторые вопросы.

— Ах, вот что! — Виталий понимающе прищурился. — Тогда проживает на Большой Арсенальной, пятый дом. Но сейчас он, скорее всего, на службе. В соседнем доме.

— Как — «в соседнем»? — удивлённо переспросил Петя.

— Очень просто. Служит он там.

— Там, где на время строительства главного корпуса нашего училища училищное начальство сидело? — следом удивился я. — А там теперь что?

— Там вообще-то наш отдел охраны сейчас сидит! — вместо Виталия ответил Петя. — Но этот гад не наш, я бы фамилию вспомнил!

— И правильно, что не вспомнили, — подтвердил Виталий. — Господин Фетясов — он в «Общевойсковом департаменте тылового обеспечения» служит, это в том же доме следующий подъезд. Руководит подотделом железнодорожного строительства. Дядюшка его раньше там служил, сильно за племянника хлопотал — вот, взяли, теперь не знают, как избавиться. Вроде и откровенных нарушений за ним нет, а…

— Гаденький человэчишко? — предположил Серго.

Виталя дипломатично поджал губы:

— Не пользуется авторитетом среди сослуживцев.

— Ладно, — я быстро глянул на часы, — пошли, пока ваш шустрый капитан не сообразил, что может вперёд меня успеть.

— Илья! — крикнул мне в спину зять. — Будь осторожен. Он довольно сильный маг. На земле специализируется.

— Понял. Буду.

Мы бодрой рысью перебежали из одного подъезда в другой, минуя промежуточный со строгой табличкой «СПЕЦИАЛЬНЫЙ ОТДЕЛ…» — и дальше несколько строчек мелкими буковками. На входе в «Общевойсковой департамент тылового обеспечения» нас попытался остановить охранник:

— Господа! Прошу предъявить ваши пропуска.

— Специальная операция! — Петя сунул ему под нос своё удостоверение и прихлопнул руку, тянущуюся к телефону. — Фетясов где находится?

— В своём подотделе.

— Подотдел железнодорожного строительства? — сурово уточнил Петя.

— Так точно! Двадцать четвёртый кабинет.

Быстрым шагом мы взлетели на второй этаж. Вот он, двадцать четвёртый кабинет. Внутри оказалось, как в любой конторе — шкафы, столы, бумаг полно, несколько человек — кто пишет, кто печатает, кто в папках роется. Посреди, возле одного из печатающих, стоял холёный, лощёный даже, я бы сказал, тип с папкой и что-то выговаривал печатающему. При нашем явлении все сразу отвлеклись от своих дел, а лощёный недовольно поморщился:

— В чём дело, господа?

— Кто тут Павел Фетясов? — без лишних политесов спросил я. И по скрестившихся на лощёном взглядах понял — он. А тот довольно неприязненно поправил:

— Павел Онисимович, с вашего позволения.

— Как по мне, тебе и Пашки хватит. Представляться не буду — ты ж меня узнал? Узна-а-ал, по глазам твоим подлым вижу. Я вызываю тебя на дуэль. Немедленно, оружием, которое тебе будет угодно. Вот мои секунданты. А эти господа, — я махнул в сторону служащих, — я надеюсь, не откажут тебе в любезности.

— Нет, это абсурд какой-то! — фыркнул Фетясов, на что я, не желая больше бесед с ним вести подошёл и дал ему коротким в подбородок.

Лаковые штиблеты мелькнули над столом, веером рассыпались бумаги из папки, а господинчик, немного растеряв свой лоск, грохнулся в проход перед столами. Я обошёл стол. Фетясов трясущимися руками прикладывал белоснежный платок к кровящей губе, увидел меня, засучил ногами, пополз назад, вскрикнув истерически:

— Не подходите! Вызовите охрану! Иннокентий!!!

— Э! Нэ дури, Кэша, целэе будэшь, — посоветовал Серго.

Я присел на корточки рядом с мерзавцем и рыкнул:

— Или ты примешь мой вызов — или я забью тебя прямо здесь. Загрызу сучонка. Выбирай.

— Вы не посмеете!

— Где-то я сегодня такое уже слышал, — задумчиво сказал Хаген.

А я не столько больно, сколько обидно подцепил Фетясова за шиворот, поднял, как кутёнка и усадил перед собой на стол:

— Принимаешь вызов?

— Охр… РАНА! — вторая часть слова вырвалась петушиным криком.

— Что — недостаточно, чтобы счесть себя оскорблённым? — удивился я. — А так? — и влепил ему пощёчину.

Голова мерзавца мотнулась, он попытался отползать от меня по столу, выкрикивая:

— Помогите! Помогите!

— Да дворянин ты или нэт⁈ — не выдержал Серго.

За дверями послышался шум и гул недоумевающих голосов. Кто-то толкнулся в кабинет, но предусмотрительный Хаген, оказывается, подпёр открывающиеся внутрь двери спинкой стула. Снаружи затарабанили.

— Помог!.. — возопил Фетясов, но я влепил ему ещё одну пощёчину.

— А я-то думал, — расстроенно сказал Петя, — будет настоящая дуэль, с валами земли и вспышками энергий. Думал, на наш учебный стадион поедем — а это что?

— Да уж, с такой соплёй драться — себя не уважать, — согласился Серго.

И Зверь внутри меня был с ними согласен. Недостоин он дуэли.

Я прихватил трясущегося типа за шею, слегка выпустил когти на правой руке и процарапал ему на лбу: «ВОР».

В дверь застучали:

— Третье отделение, откройте!

— Открой Хаген, — я отряхнул руки и кивнул вошедшему: Очень вы вовремя, господин капитан.

18. КАЖДОМУ ПО ДЕЛАМ ЕГО

НОГИ — ЭТО ВАЖНО

Вышли мы из департамента тылового обеспечения втроём — Серго, я и Хаген. Петя с капитаном остался, а мы в Карлук поехали. Настроение было хуже некуда.

— Как будто в лужу с тухлятиной наступил, — сказал вдруг Хаген, глядя в окно. — И теперь, куда ни идёшь, всюду за тобой омерзительный запах тянется…

— И верно, — мрачно согласился я. — Точнее не скажешь.

— Нет, Илья, ты послушай, как образно у него получилось, а⁈ — восхитился Серго. — Натуральный поэт! Правда лучше бы ты про что-нибудь красивое сочинял.

— Ага, как Фридрих, — усмехнулся я, — про яблоки в цвету. Вам осталось только объединиться и какую-нибудь поэму накатать, потомки Шиллера и Гёте.