Осада. Часть 2 (СИ) - Садов Сергей Александрович - Страница 4

— Однако, — Аргот явно был изумлен.

— Вот-вот. Так что напрасно думаешь, что я там ничего не делала. Я там одним своим присутствием заставляла всех исполнять свою работу быстро и четко. Аргот, я ведь не хотела кого-то там за руку поймать или наказать. Мне нужно было, чтобы все было готово в срок и с приемлемым качеством. Проблема в том, что пока некоторым демонстративно по башке не настучишь, остальные шевелиться не будут. Хотя, надо признать, тут хватило всего несколько демонстративных наказаний, чтобы в магистрате уяснили мой посыл и начали реально шевелиться в правильном направлении. А с полученных отчетов, кстати, тоже польза была — граф Ряжский получил дополнительную информацию для анализа.

Тут заявился Картен, явно спешил, видно было по виду.

— Прошу прощения, ваша светлость, возникли срочные дела — пришли новые донесения.

— Что-нибудь важное?

— Важное, но не спешное. Но как раз в тему парламентёра.

— Отлично. — Элайна передвинула стул, уселась поудобнее за стол, приготовила листы и карандаш. — Аргот, извини, но наш, безусловно, очень занимательный разговор, продолжим в следующий раз.

Отец недвусмысленно указал Арготу на дверь, велев забрать и остальных. Аргот вздохнул печально, но не спорил и послушно удалился, уводя брата с сестрой. Убедившись, что дверь закрыта, Картен устроился за столом напротив.

— Что именно вы бы хотели узнать, леди?

— Всё про парламентёров с точки зрения гарлов. Их обычаи, можно ли обратно отправить голову парламентёра…

— Леди…

— Картен, успокойтесь, ради Единого, я не собираюсь никому голову рубить. Я хочу уяснить именно позицию гарлов по этому вопросу. Их обычаи и всё, что с этим связано. В том числе и неблаговидные поступки в этом плане. Где их предел, после которого последует жесткое «а-та-та»?

— Хм… Обычаи гарлов, значит? — Картен задумался. — Что ж, пожалуй, мне есть что рассказать на эту тему…

Вальд, полный дурных предчувствий, ехал во главе колонны мимо сгоревших полей. Ветер лениво перегонял пепел, задувая его и на дорогу. В очередной раз стряхнув с рукава пепел, огляделся. Всюду гарь. Нигде не видно золотистого цвета пшеницы. От деревень тоже остались головешки. Слева подъехал Осмон и тоже огляделся по сторонам. Глянул на Вальда.

— Что скажешь, великий стратег Лата?

— Я должен что-то сказать?

— Ты же понимаешь, что сейчас у нас единственный шанс — быстро взять Тарлос? — Но если я правильно понимаю, то гарнизон его нам ослабить не удалось. Более того, туда стянули все возможные силы.

— Их всё еще сильно меньше нас.

— Они за крепкими каменными стенами города.

— У нас есть имперские инженеры.

— У нас нет своих инженеров. И нет понимания, что война давно уже не ведется в чистом поле. Вальд, ты спрашивал, почему я поддержал Лата? Так отвечу. Именно потому, что понимал — войны меняются. На первый план выходят не храбрые воины, а дисциплинированные солдаты и инженеры с их машинами. И мы либо изменимся, либо исчезнем. Я не хочу, чтобы гарлы исчезли.

Вальд молча глядел на Осмона, который, словно не замечая этого, оглядывался по сторонам.

— У тебя есть что сказать, кроме очевидных вещей?

— На твоем месте я бы думал, что делать, если нас постигнет неудача… Я поддержу вас.

Вальд снова посмотрел на Осмона.

— Рано говорить еще о нашем поражении.

— Нас заставили сделать то, что хотел враг. Это уже наш проигрыш. Нас заставили плясать под чужую дудку, и ты должен это понимать. А я ведь говорил на племенном сборе вождей, что не надо сразу ставить столь амбициозную цель. Нам сначала надо научиться действовать в единстве. Но нет, на севере нет столько добычи, нет достойных целей. Хотя ясно, что вопрос добычи был самым важным. Эх, молод ты еще, Вальд, хотя и талантлив. Опыта бы тебе побольше.

— Что ж тогда не настаивал?

— А смысл? Кто б меня там послушал? У всех перед глазами стояла возможность уничтожить герцогство, которое постоянно нам мешало. И добыть огромную добычу, которой все предки завидовать будут.

— Не рано ли ты сдаешься, Осмон?

— А кто сказал, что я сдаюсь? Зачем, по-твоему, я собираюсь отправиться с парламентёром? Я хочу лично посмотреть, чем дышит город и как он живёт за стенами. Всё-таки впервые к его стенам приходит такая армия. Высота и толщина любых укреплений не играет никакой роли, если нет тех, кто готов их защищать. Это я и хочу узнать.

Вальд и хотел бы возразить, но Осмон слишком умён, чтобы с ним можно было играть в какие-то игры. И понимал он многое. Даже планы Вальда легко прочитал. Как понял и то, что они не удались и всё свелось к лобовому столкновению. Отвага против стен. Всё, как любит Лат, но чего старательно пытается избежать Вальд, стараясь обеспечить победу еще до того, как выдвинутся первые отряды. С племенами гарлов это работало, а тут провал. Похоже, Осмон оказался во всём прав, не стоило так лезть, не изучив внимательно противника. Точнее он-то как раз думал, что изучил, но оказалось, что маленькая песчинка в колесе и телега покатилась совсем не туда, куда нужно.

Себе Вальд вынужден был признать, что с ним сыграло злую шутку головокружение от успехов. Он сам поверил в собственный талант и удачу и забыл про осторожность. И теперь приходилось все планы пересматривать заново. И на север идти уже поздно. Одно успокаивает — если удастся захватить Тарлос, то все прошлые их неудачи станут уже неважны.

Наконец дорога сделала поворот, и вдали показались стены Тарлоса. Вальд огляделся, заметил холм и направил коня туда. В этот момент он не знал, да даже если бы и знал, вряд ли это вызвало бы у него хоть какую-то эмоцию, но сейчас он остановил своего коня почти на том самом месте, на котором при подъезде к городу останавливалась и Элайна. Даже на город он смотрел почти с той же точки.

Рядом остановился Лат. Огляделся.

— Красиво. Но будет тяжело. Скоро там наши инженеры пойдут?

— Я решил не рисковать ими, потому отправил их в центр войска. Сейчас они всё равно тут не нужны. Только их главный здесь, скоро он осмотрит окрестности и будет размечать наши позиции.

Лат поморщился, как делал всякий раз, когда речь заходила о каком-то, как он считал, умничаньи. Меч, конь и вперёд. Но он был достаточно умён, чтобы понимать важность инженеров, а также то, что не всегда хорошо бездумно нестись вперёд. Понимать-то он понимал, но это не значит, что всё это ему нравилось.

— Хорошо. Пусть ставят мой шатёр, а когда этот имперец закончит осмотр, пусть идёт ко мне и расскажет, что он там придумал. И вот ещё что… Вальд, захвати Осмона… Должен признать, — тут Лат уже совсем скривился, — его советы бывают полезны. Хитёр, старый лис, и, должен признать, во многом был прав.

Оказывается, Лат не забыл те споры на сходе племён. И он умел признавать ошибки. Вот и сейчас, сидя в седле, он мрачно глядел на городские стены и людей на них. Повернулся в седле и осмотрел подходящее войско.

— Надо бы людей начинать размещать…

— Я бы прислушался к имперцу по поводу лагеря, — заметил Вальд.

Лат только отмахнулся. Как он вообще представляет свести в одно место кучу племён? Без драки точно не обойдётся. И надо ещё сделать так, чтобы враждующие племена не оказались рядом.

— Пусть инженер этот намечает места для размещения, а там мы уже сами разберёмся. Если кто из вождей не прислушается к совету и потом пострадает от лакийцев — сам идиот.

— Опять будут крики, что ты своим выделяешь лучшие места.

Лат нехорошо улыбнулся.

— Я выбираю те места, которые должны прикрыть лучшие. Но если они будут настаивать, пусть встанут на наше место, возражать не буду.

Лат мог сколько угодно казаться этаким простоватым воякой, но он точно таким не был и обладал какой-то лисьей хитростью в некоторых вопросах. Может, ему не хватало широты мышления и стратегического таланта, но в вопросах тактики он ошибался редко. И если он решил на те места, которые обычно занимали его доверенные люди, поставить других — значит, что-то задумал. И, словно в подтверждении мыслей Вальда, добавил: