Сентябрь 1939 (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич - Страница 9

Поскучневший начштаба, вопреки моим опасениям, не стал спорить — только дисциплинированно козырнул, коротко бросив:

— Есть.

Но после неожиданно добавил:

— Зря ты так, Семеныч. Я ответственности не боюсь, ежели что — в сторону не отойду.

Я максимально тепло улыбнулся товарищу, одновременно с тем возликовав в душе — ведь получилось, получилось же!

— Знаю друг. Знаю.

…Выслушав ответ офицера-парламентера, полковник Фердинард Шернер болезненно дёрнул щекой — и чуть оттянул ворот кителя; ему вдруг стало трудно дышать. Впрочем, прикосновение к заслуженной боевой награде, выданной ещё молодому лейтенанту в годы Великой войны, чуть успокоили полковника. В каких только заварухах ему довелось побывать младшим офицером, сколько раз пришлось рисковать жизнью… А битва при Капоретто? Тогда его, простого ротного командира наградили высшим прусским орденом, «Голубым Максом»!

Кстати, тогда же, именно за Капоретто, получил «Голубого Макса» и Эрвин Роммель, будущий генерал и любимец фюрера. Последний, командуя все теми же горными егерями, захватил важный опорный пункт итальянцев — и заставил отступить целую дивизию противника! Вот где успех, вот достойный восхваления подвиг…

Три ранения Шернера, награды — и бесценный боевой опыт, они обеспечили обер-лейтенанту место в армии Веймарской республики. Они же позволили избежать опалы за то, что выполняя свой долг, Фердинанд участвовал в подавлении «Пивного путча» будущего фюрера!

И вот новая война — польская кампания против заметно более слабого врага. Немецкие лётчики, едва ли не в полном составе «отстажировавшиеся» в Испании, без особого труда завоевали господство в воздухе… Равняя с землёй укрепления славян на пути танковых дивизий и ударных «кампфгрупп»!

Конечно, последние несли потери от огня немногочисленной уцелевшей польской артиллерии и в редких, но довольно болезненных для панцерваффе танковых засадах… Благо, что сравнительно слабую кормовую и бортовую броню даже самых новых Т-3 и Т-4 (не говоря уже о пулеметных танкетках и чешских трофеях) брали не только 37-миллиметровые орудия танка 7ТР (копии британского «Виккерса 6-тонного») но и 20-миллиметровые автоматы польских танкеток.

Немецкое командование выводы сделало, задумав усилить броню и увеличить калибр на «тройке». Также в штабах заговорили и про ускоренное вооружение панцерваффе долгожданными самоходками-истребителями танков… Но для «горного стрелка» Шернера все это было малоинтересно. Он желал выслужиться, совершить свой подвиг — чтобы получить, наконец, долгожданное золото на погоны, стать генералом! И вот когда в штабе дивизии заговорили о захвате Лемберга (командование возжелало сделать фюреру подарок, вернув Рейху все бывшие австрийские земли), Фердинанд решился действовать на опережение, проявить деятельную инициативу.

Да, у первой горнострелковой дивизии не было своих танков — но имелось в наличие какое-то число бронетранспортеров, мотоциклов, грузовиков и тягачей, несколько мобильных броневиков разведки. Опытный и решительный полковник предложил генералу Людвигу Кюблеру собрать их в единую кампфгруппу, взять по максимуму десанта на броню, к тягачам прицепить гаубицы… Да, техники хватило всего на пару батальонов и транспортировку гаубичного взвода — не считая зенитных автоматов, лёгких противотанковых пушек и взвода «метателей тумана», тяжёлых миномётов калибра 10 сантиметров. Но ведь польская кампания стремительно шла к логическому завершению! Основные силы славян были разбиты — а успешную вначале попытку контрудара под Кутно погасили массированные удары люфтваффе. Наконец, уже и сама Варшава взята в кольцо окружения… Так что полковник не сомневался в успехе — его горные стрелки без труда продавят оборону деморализованных поражением польских недобитков и плохо обученных да столь же плохо вооруженных новобранцев.

А если что, гаубицы и тяжёлые миномёты «расслабят» оборону врага — после чего в бой пойдут опытные егеря под прикрытием пулеметного огня бронетранспортеров и лёгких, мобильных противотанковых пушек… Наконец, полковник Шернер делал ставку на внезапность удара мобильной кампфгруппы — по замыслу Фердинанда, стремительный натиск должен был застать поляков в Лемберге врасплох, не позволив им как следует организоваться и выстроить оборону. Окончательно деморализовать противника и принудить к сдаче, повторив подвиг Роммеля…

Скорость, маневр, натиск! Это и есть «Блицкриг», молниеносная война!

Однако ставка на внезапность себя не оправдала. Славяне действительно не успели подготовить оборону и остановить врага на подступах — но когда передовой отряд кампфгруппы уже вошёл в город, поляки встретили его пулеметно-пушечным огнём на одном из опорных пунктов. Враг занимал оборону прямо под очередями машинегеверов! И следует признать, сражался довольно упорно — даже остервенело.

Это вместо того, чтобы бежать, бросая оружие…

Конечно, первая неудача не смогла обескуражить Шернера. Послав подкрепление передовому отряду, он взломал польскую оборону, егеря заняли костёл Святой Эльжбеты — но под давлением превосходящих польских сил они вынужденно перешли к обороне… На следующий день, 13 сентября, грамотно спланированный и организованный полковником удар позволил немцам занять господствующую над городом высоту, Кортумову гору — где Фердинанд разместил тяжелую артиллерии. Кроме того, удалось занять и железнодорожный вокзал — но на этом успехи кампфгруппы Шернера практически закончились.

Ведь как оказалось, его неполному полку из двух батальонов противостоит, де-факто, полнокровная польская дивизия из одиннадцати батальонов! И пусть они действительно плохо обучены и слабо вооружены — но они готовы драться и у защитников города хватает артиллерии. Более того, полякам регулярно подходят подкрепления! В частности и кадровые армейские части, и артиллерия — и даже два бронепоезда.

Естественно, свежие силы горнострелковой дивизии постепенно подходят на помощь и к Шернеру. Однако полковник, отказавшийся от решительного штурма и перешедший к осаде с занятием ключевых высот и последующим выдавливанием защитников Лемберга, был вынужден распределять подкрепления, замыкая вокруг города плотное кольцо блокады. Активные удары и контратаки следовали с обеих сторон — а между тем, командование уже нацелело на Лемберг восемнадцатый армейский корпус, включая вторую танковую дивизию, дейсивующую во взаимодействии с пятой танковой, рвущейся к нефтяным месторождениям…

Таким образом, никакого «подвига» у Шернера не получилось — и очевидно, лавры «покорителя Лемберга» уйдут кому-то другому (например, командиру второй танковой). Но это ещё полбеды — а ведь в городе неожиданно объявились танкисты большевиков… Собственно немецкие артиллеристы приняли их за польское подкрепление — и только в ходе скоротечного, кровавого боя удалось установить, что это русские! Столь скорое появление которых в Лемберге сам Фердинанд не ожидал — большевики ведь перешли восточную границу Польши только 17-го сентября…

С одной стороны доблестным зольдатам вермахта был дан чёткий, недвусмысленный приказ с русскими в бой не вступать. Но с другой, армейское командование всячески поторапливало Шернера и командира первой горно-стрелковой Кюблера занять Лемберг ДО подхода большевиков — и город им не сдавать… Увы, Фердинанд не успел — а между большевиками и нацистами уже случилось два боестолкновения. И судя по ультиматуму русских, про уничтожение двух бронеавтомобилей в немецкой засаде на выезде из города (бой случился в половину шестого утра), они также знают.

Однако ультиматум полковник не собирался принимать ни при каких раскладах — до руководящих указаний командира дивизии и штаба корпуса, понятное дело. И суть вопроса даже не в унизительном требовании извиниться перед евреями со стороны Шернера. Если честно, сам он не был убежденным нацистом в вопросе отношения к иудеям — как и большинство старых офицеров вермахта, он лишь всей душой надеялся на реванш за «Компьенский позор»! И пока фюрер твёрдой рукой вёл Рейх к реваншу, Фердинанд предпочитал закрывать глаза на заскоки «богемского ефрейтора».