Современный зарубежный детектив-4. Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Барнс Дженнифер Линн - Страница 60

– Если вы в ближайшее время отсюда не выйдете, ваше отсутствие станет заметным, – предупредила Алиса. – На него уже обратили внимание. В любом случае вам стоит поскорее вернуться в зал.

Я ведь приехала сюда только потому, что во мне жило странное, диковатое убеждение, что, изобразив беспечность на публике, я смогу защитить Либби. В конце концов, вряд ли я бы сюда заявилась, если бы родная сестра и впрямь пыталась меня убить, так?

– Договорились, – процедила я. – Но только ради вас. А вы взамен пообещайте, что защитите мою сестру всеми возможными путями. Плевать мне, что там творится между вами и Нэшем – и между Нэшем и Либби. Отныне вы работаете не только на меня. Но и на нее.

Я видела, как Алиса стискивает зубы, чтобы не произнести то, что крутится на языке. В итоге она ограничилась коротким:

– Даю вам слово.

Главное – переждать ужин. Потом танцы – один или два. И аукцион. Впрочем, легко сказать. Алиса отвела меня к столикам, зарезервированным для попечителей Фонда Хоторна. Слева, во главе группки седовласых гостей, сидела прабабушка. Справа – половина семейства в лице Зары, Константина, Нэша, Грэйсона и Ксандра.

Я поспешила было к столу прабабушки, но Алиса подошла ко мне и усадила по соседству с Грэйсоном, а сама села на соседнее место. В итоге осталось всего три свободных стула, один из которых, вероятнее всего, дожидался Джеймсона.

Грэйсон со мной и словом не обмолвился. Я боролась с собой до последнего, но проиграла эту битву и все-таки покосилась на него. Он смотрел прямо перед собой, избегая моего взгляда – да и всех остальных тоже.

– Я не нарочно, – шепотом сообщила я ему, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица, чтобы окружающие – будь это светские львы или просто фотографы – ничего не заподозрили.

– Не сомневаюсь, – ответил Грэйсон холодным, металлическим тоном.

– Я бы расплела косу, если б могла, – продолжила я. – Но самой мне это не под силу.

Он едва заметно опустил голову и на миг закрыл глаза.

– Знаю.

Мне тут же живо представилось, как Грэйсон помогает Эмили распустить волосы, как аккуратными движениями расплетает потихоньку, прядка за прядкой, ее косу.

Неловким движением я задела бокал Алисы, полный вина. Она попыталась его поймать, но не успела. Когда на белоснежной скатерти проступило алое пятно, я вдруг осознала то, что было очевидно с самого начала, еще на оглашении завещания.

Мне в этом мире не место, как не место и на таком празднике, рядом с Грэйсоном Хоторном. И так будет всегда.

Глава 75

Ужин завершился без новых покушений. Джеймсон так и не появился. Я сказала Алисе, что мне надо проветриться, но на улицу не пошла. Новых встреч с прессой, да еще так скоро, мне совсем не хотелось, так что я решила осмотреть соседнее музейное крыло. Орен безмолвной тенью устремился следом.

Само крыло было закрыто. Свет приглушили, выставочные залы заблокировали, но коридор остался открытым. Я прошлась по нему, отчетливо слыша за собой эхо шагов Орена. Впереди показался свет, разбавлявший полумрак. Вход в комнатку, в которой он горел, тоже был загорожен, но ограждение сдвинули в сторону. Я заглянула внутрь. Чувство было такое, будто я только что вышла из темного кинозала на яркое солнце. В комнате было до того светло, что даже рамы картин казались белыми. Посреди стояла одинокая фигурка в смокинге, но без пиджака.

– Джеймсон! – Я позвала его, но он не обернулся. Он стоял у небольшой картины, на расстоянии трех-четырех футов, и пристально ее рассматривал. Я направилась к нему. Он бросил на меня взгляд и снова повернулся к картине.

Ты же видел меня, пронеслось в голове. И наверняка заметил мою прическу. В комнате было так тихо, что я слышала стук собственного сердца. Скажи что-нибудь.

Джеймсон кивнул на картину.

– Это Сезанн, «Четыре брата», – сообщил он, когда я остановилась рядом. – Любимая картина семейства Хоторнов, нетрудно догадаться почему.

Я заставила себя посмотреть на картину, а не на Джеймсона. На холсте были изображены четыре размытые фигуры. Я различила очертания упругих мускулов. Люди были запечатлены в движении, художник явно не стремился к реализму. Я опустила взгляд на золотую табличку под картиной.

Четыре брата. Поль Сезанн. 1898. Из коллекции Тобиаса Хоторна.

Джеймсон повернулся ко мне.

– Я знаю, что ты отыскала Давенпорт, – вскинув бровь, заметил он. – Один-ноль в твою пользу.

– Грэйсон тоже его нашел, – уточнила я.

Джеймсон помрачнел.

– Ты была права. То дерево в Блэквуде к делу отношения не имеет. Подсказки – в цифрах. Восемь. Один. Один. Нам надо отыскать еще одну.

– Нет никаких «нас», – возразила я. – Ты меня вообще воспринимаешь как живого человека, а, Джеймсон? Или я для тебя просто инструмент?

– Возможно, я это все заслужил, – сказал он, не отводя от меня взгляда еще пару мгновений, а потом снова воззрился на картину. – Старик любил повторять, что хватка у меня бульдожья, вот только я могу сосредоточиться лишь на чем-то одном.

Интересно, что он имел в виду под этим «на чем-то одном» – игру или ее.

– С меня хватит, Джеймсон, – сказала я, и эхо моих слов разнеслось по белой комнате. – Все кончено. С тобой. Со всей этой историей. – Я повернулась, чтобы уйти.

– Мне плевать, что у тебя такая же прическа, как у Эмили, – произнес Джеймсон. Он явно знал, что сказать, чтобы меня остановить. – Мне плевать, – повторил он, – потому что плевать на саму Эмили. – Он судорожно выдохнул. – В тот вечер мы с ней расстались. Я устал от этих ее игр. Сказал, что с меня довольно, а через несколько часов она умерла.

Я обернулась, и его зеленые глаза с красноватой сеткой потрескавшихся сосудов уставились на меня.

– Мне очень жаль, – сказала я, задумавшись о том, сколько раз он прокручивал в голове их последний разговор.

– Пойдем со мной в Блэквуд, – взмолился Джеймсон. Он был прав. Хватка у него и впрямь была как у бульдога – ничем не отвлечь. – Целовать меня необязательно. Да и любить тоже. Главное, Наследница, – не заставляй меня идти в одиночку.

В его голосе слышались надрыв и горечь, которых я еще никогда у него не замечала. Целовать меня необязательно. Прозвучало это так, будто на самом деле он этого хотел.

– Надеюсь, я не помешаю?

Мы с Джеймсоном одновременно повернулись к двери. Неподалеку от нас стоял Грэйсон, и я вдруг осознала, что пока он шел от двери к этой точке, всю меня ему видно не было – только косу.

Братья уставились друг на друга.

– Если тебе вдруг захочется меня отыскать, ты знаешь, куда я пойду, Наследница, – сказал Джеймсон.

Он скользнул мимо брата, устремившись к двери. Грэйсон проводил его долгим взглядом, а потом посмотрел на меня.

– Что он сказал, когда вас увидел?

Когда увидел мои волосы. Я сглотнула.

– Сказал, что расстался с Эмили в тот самый вечер, когда ее не стало.

Тишина.

Я подняла взгляд на Грэйсона.

Он стоял, закрыв глаза, а все его мышцы до единой были напряжены.

– А Джеймсон сказал вам, что это я ее убил?

Глава 76

Грэйсон ушел, а я еще минут пятнадцать стояла в галерее и в полном одиночестве разглядывала «Четырех братьев» Сезанна, пока Алиса не прислала за мной «гонца».

– Согласен, – заявил Ксандр, хотя, учитывая мое молчание, соглашаться было не с чем. – Вечеринка получилась так себе. Ну кто в здравом уме согласится променять сконы на светских львов, правда же?

Мне сейчас было откровенно не до его кондитерских острот. Джеймсон сказал, что порвал с Эмили. Грэйсон признался, что это он ее убил. Тея использовала меня, чтобы покарать их обоих.

– Все, я уезжаю, – заявила я Ксандру.

– Пока нельзя, – парировал он.

– Почему это? – спросила я, смерив его взглядом.

– Потому что только что начались танцы, – пояснил он, поигрывая одинокой бровью. – А ты же хочешь, чтобы журналистам было что посмаковать, так ведь?