Стратегия одиночки. Книга восьмая (СИ) - Зайцев Александр А. - Страница 27

Солнце уже перевалило зенит. Большинство местных рыбаков завершили утренний лов: кто возвращался к берегу с тяжёлым веслом в руках, кто уже разгружал улов — пусть не великий, но честно выловленный, пропахший потом, солью и терпением. У самых ушлых торговцев, крутившихся между лодками и ящиками с рыбой, глаза бегали быстрее, чем руки, каждый хотел урвать получше, подешевле, побыстрее, лишь бы успеть сбыть товар до вечера.

Над всем этим шумным, живым настоящим хаосом кружили сотни чаек, голосистых, наглых, вечно голодных. Их пронзительные крики рвали воздух и разносились над водой, над домами, над городом, будто добавляя в общую какофонию Фейста ещё одну, пернато-истеричную партию. Иногда одна из них резко пикировала вниз и, если удача была на её стороне, уносила с собой рыбину, заставляя рыбака в ответ лишь сыпать бессильными проклятиями.

В отличие от Дейтрана, Фейсту откровенно не повезло с прибрежной линией. Мелководье здесь было коварным и переменчивым: повсюду тянулись песчаные косы, прятались под поверхностью острые, словно зубы морского чудовища, скалы, а редкие фарватеры постоянно смещались из-за течений и наносов. Даже опытным штурманам сложно было ориентироваться в этих водах, не говоря уж о торговых караванах, чьи громоздкие суда с глубокой осадкой попросту рисковали сесть на мель или получить пробоину о подводный риф. Городские власти, конечно, пытались прорезать фарватер, расчищать путь, но всё это походило на борьбу с зыбучими песками — трудоёмко, дорого и почти безрезультатно. По сравнению с удобной глубоководной гаванью Дейтрана, местный порт выглядел жалкой попыткой играть в торговый узел.

Зато для мелких рыбацких лодок эти воды были настоящим благословением. Там, где тяжёлый корабль увяз бы уже у берега, лёгкая утлая лодка проходила легко и ловко. Небольшая глубина и особая роза течений создавали здесь благоприятную кормовую зону: рыбы водилось столько, что, по слухам, в особенно удачные годы её можно было черпать вёдрами прямо с причала. Пожалуй, это и было единственным утешением для тех, кто жил морем в этом городе — море здесь не давало путь к богатству, но хотя бы не давало умереть с голоду.

Из-за гомона активно спорящих между собой торговцев и рыбаков, а также неистового крика чаек, почти не было слышно шума накатывающих на берег морских волн, а ведь я стоял всего в нескольких шагах от линии прибоя. Не поворачивая головы, тихо произнёс, точно уверенный, что меня услышат:

— Нам нужна лодка.

— Нам? — с лёгкой долей наигранного удивления произнёс стоящий за спиной воин-маг Мифрилового ранга.

— А вы меня хотите отпустить на поиски одного? — не скрывая сарказма, сказал я, по-прежнему не поворачивая головы.

— Значит, лодка, — протянул жрец Сегуны.

— Я мог бы её нанять сам, но уверен, у вас это получится сделать лучше и, к тому же, не привлекая лишнего внимания.

Если уж я решился пойти этим путём, то почему бы по полной не воспользоваться сложившейся ситуацией, переложив какую-то часть работы на своего временного спутника.

— Твоя наглость не знает границ.

В голосе главы гильдии воров мне послышался скрежет металла, словно два острых кинжала столкнулись лезвиями. Развернувшись к собеседнику, я произнёс с наигранно независимым видом:

— Как говорят у меня на родине: «наглость — второе счастье».

— Ха! — мой собеседник улыбнулся, продемонстрировав гнилые, буквально сожранные кариесом зубы, впрочем, это была не более чем искусная иллюзия. — Я запомню.

Договорив, глава гильдии воров отвернулся и походкой опытного моряка зашагал в сторону самой большой толпы рыбаков, которые шумно спорили, размахивая руками, хвастаясь друг перед другом утренним уловом.

Не прошло и пяти минут, как жрец Сегуны помахал мне рукой. Не было видно, чтобы он кому-то платил, но лодку, тем не менее, нам добыл — обычную, ничем не примечательную рыболовную лоханку с небольшой, не выше моего роста, мачтой. Подобных в этом месте были десятки.

Стоило мне только запрыгнуть в лодку, как глава гильдии воров кинул мне массивные, грубо отёсанные вёсла, всем своим видом показывая, что грести он не будет. В ответ просто кивнул — с меня не убудет. Вставив их в проржавевшие уключины, я сел на вёсельную банку. В то же мгновение узлы, до этого надёжно удерживавшие лодку у причала, будто сами собой развязались. А швартовочный канат из грубо обработанной пеньки, словно обладающий собственной волей, прыгнул в лодку и свернулся в довольно аккуратную бухту.

Бросив взгляд на жреца Сегуны, который, удобно устроившись на корме, сделал вид, что задремал и будто бы не имел никакого отношения к столь самостоятельному поведению швартовочного каната, я прикрыл глаза, вспоминая, куда плыть. Затем, применив воздушную магию, оттолкнул лодку от пирса. Получилось грубо и топорно — основной поток воздуха ушёл в воду, — но, несмотря на это, лодка, подхваченная очередной волной, неспешно, словно нехотя, всё же отошла от причала.

Моё неуклюжее применение магии Воздуха не прошло незамеченным, губы якобы уснувшего жреца Сегуны скривились в намёке на презрительную усмешку. Да и плевать. Я только вчера начал осваивать эту стихию, и уже сам факт того, что у меня хоть что-то получилось, по местным меркам, настоящее чудо.

Неспеша, привыкая к вёслам и капризам лодки, я развернул наше судёнышко и широкими сильными гребками принялся уводить подальше от берега. Минут через десять полностью освоился с управлением, разве что парус поставить так и не решился. Впрочем, он и не был особенно нужен: при моей силе воина Опалового ранга лодка уверенно развивала ход не меньше девяти узлов. Можно было бы и быстрее — сил хватило бы с лихвой — но рыбацкая лоханка подобного к себе отношения точно бы не выдержала, уже сейчас она скрипела так, словно готова развалиться в любой момент.

Вглядываясь в невысокие скалы, поднимающиеся над водой не больше чем на пару десятков метров, я пытался найти знакомые ориентиры — те самые, что остались в памяти благодаря опыту будущего. Прошло около часа, прежде чем удалось разглядеть нечто знакомое. Скорректировав курс, я повернул лодку в сторону берега и, стараясь держаться как можно ближе к скалам, но при этом не настолько, чтобы нас могло выбросить на камни, продолжил движение вдоль побережья. Это изменение направления не осталось незамеченным: глава гильдии воров открыл глаза, потянулся с видом человека, только что вынырнувшего из сна, затем лениво огляделся, прижав ладонь ко лбу, будто козырёк.

— И всё же, — воин-маг Мифрила заговорил с таким видом, будто хотел обсудить погоду, — не пойму, почему два?

— Ответ «потому что» вас не устроит? — продолжая грести и разглядывать скалы, вопросом на вопрос ответил я, на миг забыв, кто сидит рядом.

Не обратив ни малейшего внимания на мои слова, глава гильдии воров продолжил, словно размышляя вслух:

— Во время Падения и последовавших за ним Тёмных Веков многие святыни были утеряны. Да и чистки слуг Света не прошли даром. Мы свою святыню сохранили… — под этим «мы» он явно имел в виду гильдию воров Фейста. — А вот следующие по пути Крови — нет. Это я знаю. Долгие века считалось, что алтарь, доверенный нашей Госпожой идущим по пути Крови в этом городе, был уничтожен корпусом паладинов. Не все в это верили, и многие искали… Не нашли… И вот появляешься ты.

Взгляд жреца Сегуны, кажется, пытается заглянуть мне в душу. Но после общения с Ариэн подобными трюками меня не проймёшь, так что просто пожимаю плечами и отвечаю:

— Вы знаете, что один алтарь Госпожи я уже смог найти.

— Только это меня и останавливает, только это… — от чего именно останавливает, он не сказал, но из контекста было вполне понятно. — Допускаю, что ты как-то узнал, где находится потерянная гильдией убийц Фейста святыня Госпожи. Как ты это выведал — неважно. Может, нашёл какие-то древние записи, или твой покровитель Ишид что-то подсказал, — собеседник нахмурился, глянул на небо и продолжил, — Мне, конечно, интересно, но не волнуйся. Я достаточно прожил, чтобы понимать, когда стоит проявить любопытство, а когда лучше воздержаться. А твоё появление, первого за три столетия Шерифа Книги, и твоя просто невероятная осведомлённость о потерянном в веках слишком уж напоминает мне какую-то интригу, затеянную Отголосками павших богов. Интригу, от которой следует держаться подальше.