Хрустящие булочки от попаданки (СИ) - Минц Мария - Страница 15

От мешка к инсталляции на полу вели странные мучные следы, похожие на кошачьи, только с более вытянутыми, чем у котов, пальчиками. Эти следы тянулись как от мешка, так и к нему, что убедило меня в том, что это оставил неизвестный нам художник.

Похоже, он просто бегал туда-сюда, зачерпывая всё новые и новые горсти муки!

Как ни странно, при взгляде на эти следы первоначальный испуг отступил. Ну, не верилось мне в то, что обладатель таких милых следов мог задумать что-то плохое!

– И что думаешь? – спросил Эрнест, скептически осматривая инсталляцию, – Может, Казимир постарался?

– Мог, – пожала я плечами, – но я так не думаю. Следы видишь? Либо Казимир превращается в кота и пакостит, либо тут замешан кто-то другой.

Грейхаунд молча перешагнул лицо, что оказалось несложно – ноги у него были длинными, и наклонился над следами. Опустился на одно колено, растёр двумя пальцами муку вокруг одного следа и поднёс к носу.

– По запаху похоже на каура… – протянул он, – но уж слишком мелкие. Кауры обычно размером с корову бывают, да и в города не особо суются. Тем более, не оставляют таких рисунков.

– Погоди-ка, – пробормотала я, во все глаза глядя на него, – как ты мог по запаху что-то определить? Я ничего такого не чувствую.

Эрнест лукаво взглянул на меня, поднялся и отряхнул руки.

– А я что, не говорил? – небрежно спросил он, – Я же оборотень. И не только я. А иначе почему, думаешь, мы Шварцвальдскими волками назвались?

От такого известия у меня зашумело в голове, и я покачнулась. Грейхаунд подскочил ко мне и подхватил под спину, не дав рухнуть на пол. Аккуратно поставил на ноги.

– Оборотень, – с нервным смешком повторила я, – только этого мне для полного счастья не хватало.

– Да ты не бойся, – хмыкнул Эрнест, – я тебя не трону. Это только в сказках волки едят непослушных девочек, в жизни такого не бывает.

– Вот спасибо, – в тон ему усмехнулась я, – ладно, серый волк, некогда нам трепаться, пошли лавку осматривать.

Сказано – сделано. Лавка оказалась небольшой, состоящей из зала, в котором мы очутились, когда вошли, и кухни, скрывающейся позади. Их разделял деревянный прилавок, за которым я обнаружила полки, заваленные старыми бумагами.

Стены зала были чёрными от копоти, отчего он казался очень мрачным. Вдобавок, оконные стёкла тоже были потемневшими. Я тут же распахнула окна, чтобы впустить внутрь не только свежий воздух, но и хоть немного света.

– Кстати, – спросила я у Эрнеста, разглядывающего что-то под прилавком, – а кто такие кауры?

– Нечисть, – спокойно пояснил он, – водятся в диких пустошах или лесных чащах. Они выглядят, как большие коты с рожками. Но они пугливые, никогда не сунутся ни в город, ни, тем более, в дом. Тебе вот это нужно?

И продемонстрировал мне длинную гирлянду из множества маленьких шариков, которую вытянул из-под прилавка. Нажал на самый первый шарик, и все остальные тут же засветились мягким и уютным оранжевым светом.

В зале стало намного светлее, и даже копоть уже не так бросалась в глаза.

– Ещё как надо! – обрадовалась я, выхватив у него эту гирлянду, – спасибо!

Кажется, вопрос с освещением на первое время был решен.

В кухне я нашла ещё одну вещь, которая меня обрадовала. Печь. Большая, во всю стену, печь с просторным горнилом. Я едва сдержалась, чтобы не заплясать от радости. Туда точно поместится сразу несколько противней…

А вот, кстати, и они.

Около печи стоял длинный приземистый шкафчик, где обнаружилось несколько железных противней, закопченная кастрюлька, чайник и целый ворох ложек, вилок, поварешек и ножей. Конечно, всё это надо было тщательно отмыть, но сам факт их наличия меня ужасно обрадовал.

Ура! Не придётся сейчас, сломя голову, носиться по Шварцвальду и искать всю необходимую утварь.

Напротив печи, под окном, обнаружилась раковина с уже знакомым рукомойником. Я покосилась на Эрнеста, который увлечённо шуршал чем-то в шкафу с посудой.

Кажется, я даже знаю, кого попрошу сходить за водой.

Выдохнула и принялась прохаживаться по кухне, мысленно намечая план работ.

Итак. Для начала надо быстро определиться, что буду печь. Потом – отправиться за ингредиентами. Найденную муку я, конечно, выкину. Неизвестно, чьи шаловливые ручонки – или в нашем случае, лапки – там покопались, и рисковать совсем не хочется… а убираться кто будет? Ведь одна я не знаю, куда идти! А значит, придётся просить Грейхаунда.

Дальше. Сбегать в мой дом, принести дрова. Благо, уже знаю, как растапливать печь. Принести оттуда же швабру и тряпки… это что же получается, опять Эрнеста напрягать? А он не взбрыкнет, если почует, что я так его припахать собралась?

А ещё же надо привести в надлежащий вид хотя бы зал… ох, и как мы со всем вдвоём справимся? Если только попросить Эрнеста позвать своих разбойников, только сколько времени они добираться сюда будут… а ещё надо как-то выяснить, кто же мне такой сюрприз с мукой подготовил!

А-а-а-а!

Из круговорота мыслей меня резко выдернул тихий звон стекла, словно кто-то задел распахнутую створку окна.

Не сговариваясь, мы с Грейхаундом резко обернулись и уставились на кухонное окно.

Там мелькнуло лицо, которое тут же исчезло!

Глава 19

Это было так неожиданно, что я оцепенела на пару секунд. В голове тут же пронеслась паническая мысль: “Грабитель!”

Но следующая отрезвила: “Да что тут грабить-то? Если только дырявый мешок, так я ему сама с удовольствием его отдам!”

Однако я даже к окну подойти не успела – попросту не дали. Со словами: “Оставайся в лавке и никуда не дёргайся!” мимо меня пронёсся Эрнест.

– Эй! – опешила я, но он одним махом нырнул в окно, словно играючи перемахнув через подоконник, и исчез из виду.

– Ну дела! – выдохнула я и тоже на всякий случай выглянула наружу. Но улица была пуста.

Тратить время на дежурство у окна и высматривание любой подозрительной мелочи я не стала. В конце концов, рассудила я, незнакомец уже ушёл. А если надумает вернуться, то у меня, у меня… поварёшка есть, вот!

Я достала погнутую поварёшку из шкафчика. Её ручка была погнута в нескольких местах так, словно поварёшку усердно жевали,но ковшик был цел.

Подумав пару секунд, добавила к ней ножик и почувствовала себя во всеоружии.

– Ну всё! – самодовольно сказала я самой себе, горделиво оглядывая получившуюся инсталляцию, – Теперь я готова ко всему!

Это успокоило окончательно и придало сил. Я упёрла руки в бока и окинула взглядом помещение.

Руки так и чесались приступить к уборке. Я с сожалением вспомнила про целый ящик чистящих средств, который держала у себя в кухне в своей квартире. Тут о таком явно приходится только мечтать…

Но на моё счастье тут есть печка! Я тут же отодвинула заслонку, сунулась внутрь и возликовала.

Там была зола! А зола может прекрасно заменить мыло. Мне уже однажды доводилось мыть посуду золой – когда на даче внезапно закончилось средство для мытья, а магазин был далеко.

И посуда, надо сказать, прекрасно отмылась!

– Ну супер, – пробормотала я, вылезая из печки, – сейчас сбегаю за ингредиентами и можно будет браться за уборку.

И тут, словно услышав меня, со стороны окна вновь донёсся стук и почудилось движение. Подскочив от неожиданности, я обернулась и увидела Эрнеста, который… держал за шиворот худощавого мальчишку лет двенадцати, в обтёрханной одежде.

Мальчишка недружелюбно зыркнул на меня и. шмыгнув носом, утёр его рукавом.

Такой расклад мне совсем не понравился.

– Это ещё что за дивная картина? – подняла я брови, – А почему не через дверь? Это вообще кто?

Последний вопрос был адресован Эрнесту, который ничуть не смутился.

– Как быстрее, так и зашёл, – усмехнулся он и слегка встряхнул паренька, – знакомься. Это Ярек.

– Вообще-то, Яромир, – огрызнулся паренёк и дёрнулся. Но Эрнест держал его крепко.