Хрустящие булочки от попаданки (СИ) - Минц Мария - Страница 16

– Не дорос ты ещё до Яромира, – хмыкнул он, – давай рассказывай, зачем ты тут ошивался?

– Гулял! – с вызовом заявил Ярек, – А что, нельзя?

Однако от меня не укрылось, каким жадным взглядом он окинул помещение. В глаза бросилось то, чего я не заметила сначала: слишком бледная кожа, латаная-перелатанная одежда, мешком болтающаяся на худом теле, огромные круги под глазами и явно голодный вид.

Похоже, нам с Эрнестом пришла в голову одна и та же мысль, только выводы мы сделали разные.

И с реакцией Грейхаунд меня опередил.

– Значит, так, – прищурился он, взглянув прямо в глаза пареньку, – если тебя подкупил Казимир, чтобы ты тут всё вынюхивал, или ты решил ограбить Милену…

– Так-так-так! – поспешила вмешаться я: от меня не укрылось, как вздрогнул и вжал голову в плечи от страха Ярик, – Перестань пугать ребёнка!

И встала рядом с пареньком. Тот затравленно взглянул на меня, но хорохориться не перестал.

– Я вам не ребёнок! – недружелюбно бросил он, – И ничего я тут не вынюхивал! И никакого Казимира не знаю! Я просто мимо проходил! Честно! А этот, – он ткнул пальцем в Эрнеста, – сразу за мной погнался! Я и побежал…

Он с шумом выдохнул и вдруг затараторил, словно я отвела ему минуту на рассказ о себе, и половина этого времени уже прошла:

– Честное слово, я никогда никого не грабил и чужого не брал! Просто увидел шевеление в окне, и мне стало интересно. Лавка-то эта давно стоит пустой. А там вы!

– Хорошо, хорошо, я тебе верю, – умиротворяющим голосом проговорила я, подняв ладони, – ты совсем не похож на того, кто полезет кого-то грабить.

За моей спиной Эрнест недоверчиво фыркнул. Я кинула на него предупреждающий взгляд.

– А родители-то твои где? – спросила я у Ярика. Тот вдруг потупился и опять шмыгнул носом.

– А я не знаю, – глухо пробормотал он, – точнее, не помню их. Помню только, что у мамы розовое платье было, а я тогда был совсем-совсем маленьким… она меня на руки брала и песенку пела. Отца совсем не помню…

Моё сердце защемило от жалости, да и Эрнест, похоже, тоже оттаял.

По крайней мере, паренька он отпустил.

Ярик сердитым движением оттёр слезы и закончил свою историю:

– Сейчас я при храме богини Ноксы живу. Жрецы когда репу дадут, когда картохи вареной выделят. Я не жалуюсь! Жить можно. Может, сам в жрецы пойду, когда подрасту…

– А школа? – удивилась я, – Ты в школу-то ходишь?

– Нужна она мне, – пренебрежительно бросил Ярик, – читать-писать умею, и этого достаточно! Всему, что нужно, меня учит улица! Ну, и жрецы, может, немного.

И тут вдруг меня осенило.

Мне очень захотелось помочь Ярику, но я понимала, что от моей помощи он, скорее всего, отмахнётся – то ли из гордости, то ли из подросткового упрямства. Но я придумала, как смогу ему помочь, не обидев!

– Послушай, – мягко сказала я, – про улицу я всё поняла. А ты хочешь нормальную работу?

Глаза у мальчишки вспыхнули, но он тут же нахмурился и с недоверием посмотрел на меня.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он. Я хитро прищурилась:

– Сейчас узнаешь. Прежде всего…

Глава 20

Я специально сделала паузу, чтобы собраться с мыслями. Надо было и предложить пареньку для начала что-то посильное и несложное, чтобы не отпугнуть.

– Прежде всего, давай начнём с разового поручения, – деловито сказала я, – видишь ли, тут такое дело: мне завтра надо открыть эту лавку…

– А я тут при чём? – хмуро осведомился Ярик, неустанно шмыгая носом. Да что с ним такое, простыл, что ли?

– Очень даже при чём, – терпеливо сказала я, бросив предупреждающий взгляд на нахмурившегося Эрнеста, – у меня тут завёлся какой-то вредитель. Рассыпал муку, нарисовал на ней рожу. Поймаешь его – получишь серебряный хальмонд.

Судя по тому, как расширились глаза парнишки, я поняла, что переборщила. Но отступать было поздно.

– А не жирно ему будет – целый хальмонд? – хмыкнул Эрнест. Я вздёрнула подбородок, сделав вид, что всё идёт по плану.

– Не жирно, – строго сказала я, – и вообще, я хозяйка, цену назначаю сама.

– А чего мужа своего не попросите? – пробормотал Ярик, косясь на оборотня. На лице у мальчишки отражалось предвкушение, но он будто нарочно тянул время, явно опасаясь подвоха.

От меня не укрылось, как ликующе сверкнули глаза Эрнеста, и я поспешила расставить всё по своим местам:

– Это не муж, а мой друг. У меня к нему будет другая просьба…

***

День уже был в самом разгаре, когда я спешила по улице. В руке у меня был листок бумаги, на котором Эрнест и Ярик набросали карту близлежащих улиц с расположением таверн, пекарен, маслобоен, ферм и прочих полезных для меня заведений.

На мою просьбу помочь с уборкой Эрнест отреагировал с воодушевляющим энтузиазмом и непререкаемым тоном заявил, что сейчас “вызовет своих парней, они тебе тут быстро всё в порядок приведут.”

Я, было, усомнилась, что они смогут прибыть в ближайшее время, но Грейхаунд сделал то, что чего у нас с Яриком открылись рты.

Он вышел на улицу и протяжно свистнул. Этот свист вышел громким, взлетевшим высоко вверх и завибрировавший какими-то странными переливами в финале.

Не прошло и пары минут, как лавку окружила целая толпа волков всех оттенков серого. На моих потрясённых глазах они распрямлялись, вставая на задние лапы и… превращаясь в людей. Некоторых я даже опознала по встрече в лесу!

– Вот и всё, – удовлетворённо усмехнулся Эрнест, – теперь можешь спокойно отправляться за тем, что тебе там было надо, а лавку оставь на нас.

– Сп-пасибо, – запнувшись, кивнула я. В происходящее всё ещё слабо верилось.

Ярик так вообще старался держаться ближе ко мне, в явной панике наблюдая за происходящим. При первом удобном случае он просто испарился под предлогом того, что в храме скоро обед.

Правда, перед этим он клятвенно пообещал, что скоро вернётся и вредителем обязательно займётся. Ну и ладно, а я ему постараюсь что-нибудь вкусное к этому моменту испечь.

Все эти воспоминания разожгли мой оптимизм, и грядущее испытание перестало казаться таким уж сложным. Дополнительных сил придавало и то, что я уже придумала, что подам к столу для жюри!

Перебрав множество рецептов хлеба, от необычного, с черносливом и кардамоном, до более приземлённой чиабатты, я решила всё-таки обойтись без выкрутасов и приготовить хлеб, для которого были нужны самые распространённые продукты, а результат всегда получался потрясающим.

Весь секрет заключался в одном ингредиенте, который я добавляла в конце и который придавал хлебу неповторимую оригинальность!

Так что дело оставалось за малым – найти соль, сахар, муку, молоко, подсолнечное масло, дрожжи… и семечки.

Да-да, именно самые обычные семечки подсолнуха и были тем самым ингредиентом, который превращал привычный белый хлеб во что-то совершенно оригинальное. Секрет крылся в их правильном применении.

Ну что ж, не думаю, что возникнет какая-то проблема с тем, чтобы всё это достать. Если тут есть пекарни и таверны, то и соль с мукой они у себя стопроцентно держат. Да и в ведомстве Гильдии они тут явно находятся все.

По крайней мере, на любой лавке, что попадались мне по пути, неизменно висел красно-жёлтый значок в виде скрещенных молотка и пера – герба Торговой Гильдии. Его суть растолковал мне Эрнест. Он же объяснил мне, как именно опознать лицензированные Гильдией лавки:

– Молоток – символ ремесленников, перо – торговцев, они им подписывают контракты. По правилам, все те, у кого есть лицензия Гильдии, обязаны вешать этот значок на дверь, так что гляди в оба и не промахнёшься.

В приподнятом настроении и уже предвкушая, как буду замешивать хлеб – а тут ингредиенты должны быть явно намного качественнее и свежее тех, что обычно продавались у нас в городе, ведь с экологией тут явно получше – я толкнула дверь первой таверны, которая выросла на моём пути…