Таверна с изюминкой - Верховцева Полина - Страница 7

– Куда мне идти? Тут ничего нет, – прокричала я.

– А мое-то какое дело? Проваливай!

– Ну, пожалуйста, – взмолилась я, складывая ладони домиком, – Вы же в Ристоль едете? Возьмите меня с собой! Я тихонько посижу тут, вы и не заметите.

– Хочешь ехать – плати!

– У меня нет денег.

– Тогда проваливай! – снова повторил дед и для верности еще раз ткнул рогатиной в мою сторону. – Я извозчиком за бесплатно работать не собираюсь!

Потом его взгляд упал на сдвинутое полотенце, прикрывающее одну из корзин с булочками:

– Еще и воровка!

– Нет, нет! Мне просто очень хотелось есть, но…– я поспешно откатилась на дальний край телеги, опасаясь, что сейчас он воткнет в меня свое грозное оружие. – Я все верну.

– Возвращай! – тут же потребовал старик.

– Но у меня пока нет денег. Как только заработаю…

– Воровка!

– Я могу все отработать! Вы не смотрите, что я такая бледная и неказистая. Я и убраться могу, и приготовить, и белье перестирать! И на огороде помогу, и скотину почищу. Что угодно, только до Ристоля довезите, пожалуйста.

Дед хмуро смотрел из-под кустистых бровей и в задумчивости жевал губы, будто пытался принять какое-то решение.

Видать, о моей репутации ему было не известно, поэтому в конце концов он согласился:

– Хорошо. До города я тебя довезу. За это ты избу мою в порядок приведешь. А за булки деньгами рассчитаешься. В двойном размере! Срок тебе – неделя. Иначе скажу грозной Холли, кто ее обокрал, и, поверь, она с тебя живой не слезет.

Холли – это та самая суровая тетка из пекарни.

– Я все сделаю. Обещаю!

– Смотри у меня, – дед еще раз грозно зыркнул на меня, потом положил рогатину рядом с собой на сиденье и снова взялся за поводья.

Мы поехали дальше. Наконец, мне не надо было скрываться, и я смогла сесть как удобно. Натолкала под себя соломы, привалилась спиной к бортику, расправила спину.

Ехать и смотреть по сторонам было гораздо интереснее чем отдуваться от прелой соломы и бессмысленно таращиться в небо. Я крутила головой по сторонам, наслаждаясь чистым воздухом и видами.

Поле сменилось редколесьем, редколесье – заливной поймой.

Прежде чем перекатить через деревянный мост, Калеб становился, чтобы дать своей кляче напиться. Я тоже не упустила шанса – зашла по колено в реку, хорошенько умылась, а потом, загребая воду горстями, жадно напилась.

После моста мы проехали через березовую рощу, поднялись на пригорок, и с него я увидела первую деревню. Два десятка домов стояли в окружении огородов и пышных садов, чуть в стороне паслось стадо коров.

В этой деревушке мы остановились всего на несколько минут. Телега притормозила возле большого дома, из которого тут же выскочила румяная женщина и забрала одну из корзин, передав за нее горсть монет.

После этого мы отправились дальше. Деревни стали попадаться чаще. Некоторые были прямо у дороги, другие виднелись в стороне, маяча невнятными силуэтами на горизонте.

Потом был поворот, еще одна роща, и мы вернули на широкий тракт, стрелой ведущий к воротам города.

Вот и приехали…

В голове маячили обрывки детских воспоминаний Хлои, и я надеялась, что их будет достаточно, для того чтобы добраться до нужного дома.

Улица Ягодная. Кажется, это где-то в юго-восточной части города…

Однако, дед направился в противоположную сторону, и мне пришлось смириться. Обещала отработать – значит надо отрабатывать.

Мы подъехали к богатому кварталу, но дальше нас не пустили – два бравых стражника остановили, не позволив пересечь белую линию, проведенную краской прямо поверх брусчатки. Чуть дальше из-за красивых резных заборов выглядывали дорогие дома, палисадники пестрели ухоженными клумбами и благоухающими кустами роз. Я аж шею вытянула, пока пыталась рассмотреть подробности, а к деду тем временем подошла женщина с тремя мальчишками-слугами. Один из них проворно заскочил в телегу, едва не наступив мне на ногу, и передал одну корзину тому, кто поджидал на земле. Так же поступил и со второй, после чего шустро спрыгнул на землю.

Отдав товар, старик пересчитал деньги, сунул их в нагрудный карман и развернул клячу в обратном направлении.

– Теперь домой.

Мы прокатили через рыночную площадь, на которой, несмотря на послеобеденное время, все еще бодро шла торговля. Раздавались крики зазывал, проворно сновали разносчики, пахло специями, живностью и еще чем-то сладким.

Уцепившись за бортик, я широко распахнутыми глазами наблюдала за этим рыночным хаосом и не могла поверить, что действительно нахожусь в таком месте.

Магия какая-то!

И кстати, тут наверняка найдется какая-нибудь работенка даже для такой замарашки, как Хлоя.

Однако это все позже. Сначала мне предстояло расплатиться за «такси».

Дом у Калеба был небольшой и такой же хмурый, как он сам. Краска на стенах облупилась, обнажая старые бревна, наличники потрескались, а пыльные окна угрюмо смотрели на этот мир.

– Что смотришь? – недовольно и в тоже время как-то смущенно прокряхтел он, – бабка моя померла две весны назад. Дети уехали, так что порядок поддерживать некому.

– Я все сделаю, – бодро сказала я и принялась за работу.

Пришлось выгрести кучу ненужного барахла, вымести горы грязи из углов и сто раз менять грязную воду в тазу, прежде чем удалось отмыть пол до приличного состояния. Я все-таки отдраила окна, хотя в последнее время этот процесс у меня неизменно вызывал дрожь и приступ страха. Метлой сняла всю паутину под потолком и перемыла посуду.

Мне не терпелось отправиться в свою таверну, поэтому работала я быстро и не покладая рук. И к вечерним сумеркам управилась.

– Хозяин! Принимай работу!

Старик прошелся по дому, въедливо всматриваясь по сторонам и, кажется, остался доволен результатом.

– За булки когда расплатишься?

– Дайте мне несколько дней. Я все сделаю.

– Смотри у меня, – он погрозил мне кулаком, но как-то устало и без азарта, – срок даю до следующей недели. Не принесешь деньги – пеняй на себя.

– Принесу, дедушка, не переживай, – заверила я его и устало спустилась с крыльца.

– Погоди, – внезапно сказал он и исчез в доме, а потом вернулся с двумя крепкими яблоками и куском сушеного мяса, – держи. Все равно у меня нет зубов, чтобы прожевать, а ты тощая такая, что смотреть жалко.

– Спасибо вам, – я с благодарностью приняла скромные дары, еще раз заверила, что непременно рассчитаюсь за съеденные булочки, и отправилась на поиски материной таверны.

Глава 6

– Извините, вы не знаете, где Ягодная улица?

Сначала я пыталась найти матушкину таверну самостоятельно, но быстро заплутала в лабиринте узких мощенных улиц. Тогда я решила спросить дорогу у местных.

Первый прохожий, к которому я обратилась за помощью, при виде меня брезгливо поджал губы и поспешил пройти мимо. Это был статный господин, упитанный и в нарядной тунике, подпоясанной кушаком. Зажиточный купец или ремесленник.

Я поняла, что к таким лучше не соваться. Для них замухрышки, подобные мне, – грязь под ногами, недостойная внимания.

В следующий раз для своих целей я выбрала женщину с добрым лицом, одетую просто, но опрятно. И мне повезло.

Выслушав меня, незнакомка махнула рукой в сторону колокольной башни. Это было одно из самых высоких строений в городе, которое этажа на три возвышалось над остальными зданиями. Желтая луна была нанизана на острый шпиль, венчающий его крышу-конус, как кусочек сыра на шпажку.

– Ступай в ту сторону, девочка. Не заблудишься.

– Спасибо вам огромное, – мне не терпелось отправиться в путь, но я уточнила: – Вы случайно не видели там таверну «Мята и Кориандр»?

А то вдруг детские воспоминания Хлои меня подвели и мне надо искать совсем другую улицу?

– Да, есть там таверна, – кивнула добрая женщина. – Названия, правда, не знаю, но место хорошее. Дом большой, крепкий, с конюшней. Вечером всегда хорошо освещен. И пахнет оттуда вкусно.