Ведьмин кот (СИ) - Арнаутова Дана "Твиллайт" - Страница 45

Выдернув ее, Видо невольно отшатнулся, скамейка под ногами предательски поехала вбок, и Видо локтем зацепил коробку, а второй рукой — трюмо!

Вниз полетело все. И он со скамейкой, и коробка, и плохо закрепленное зеркало. Видо едва успел прикрыть лицо рукой от брызнувших осколков, и тут на него упало что-то сверху. Что-то живое, отчаянно орущее, вцепившееся в руку через плотный рукав сутаны. Видо стряхнул неведомую тварь, та снова заорала, раздирая ему предплечье, но все же спрыгнула. Черный комок заметался по комнате, взлетая на комод и на стол, кидаясь Видо под ноги и тут же отскакивая, подпрыгивая и забираясь на стену по обоям, чтобы сразу упасть и помчаться дальше. И при этом истошно, пронзительно, дико завывал!

Растерянный Видо не мог даже разглядеть, что это было, но уж точно не шумный дух! То есть шума от твари было с лихвой, но никакой призрак не способен скакать по комнате, разбрасывая шляпные картонки и чепчики!

А еще через несколько мгновений дверь открылась, и на пороге возник ведьмак — почему-то с курткой в руках.

— Закройте дверь! — заорал Видо, ловя взглядом перемещения твари.

Ведьмак послушался так четко и быстро, словно служил у фон Гейзеля. Шагнув за порог, он ногой захлопнул дверь, метнулся наперерез Видо, кинул куртку и тут же следом в прыжке накрыл ее собой. Но не телом, а руками, обняв пойманную тварь и упав с курткой в руках так ловко и умело, словно был не человеком, а хищным зверем! И тут же встал, крепко держа кожаный мешок, внутри которого билось и протяжно завывало.

Не считая этих звуков, постепенно стихающих, в комнате было удивительно тихо. Во всяком случае, пока Ясенецкий, посмотрев на куртку, а потом встретившись взглядом с Видо, не заявил с выражением полного ошеломления на лице:

— Это не кот! Ну то есть кот, конечно, но не тот, который…

— Вы… — начал Видо вроде бы тихо и спокойно, как приличествует клирику, но не выдержал и, набрав полную грудь воздуха, рявкнул: — Ясенецкий! Вы что тут делаете?! Я же велел вам сидеть в гостиной и не соваться! Вам прошлого раза мало?! Вы обещали! Говорили, что все поняли! А если бы это был тот самый кот?!

— Ну, тогда одно из двух, — преспокойно заявил московит, заворачивая притихшее содержимое куртки плотнее. — Или вы смогли бы с ним справиться, и тогда я был в безопасности, или нет — и тогда он все равно пришел бы за мной в гостиную. В любом случае наша встреча оказалась бы неизбежной.

— Вы вообще слышали хоть что-нибудь из моих слов? — яростно выдохнул Видо. — Почему вы позволяете себе не исполнять мои прямые приказы? Вам! Было велено! Сидеть в гостиной! Неужели это так сложно для понимания?!

— Не кричите, — попросил московит, морщась, будто от голоса Видо ему было больно. — Ну то есть можете кричать, конечно, но какой в этом смысл? Я услышал, как что-то упало, потом завыло, потом ваш голос и молчание, только новый вой вот этого… — Он легонько встряхнул куртку, которая заворчала и снова смолкла. — Что я должен был подумать? Может, вас тут уже доедают, а я буду в гостиной сидеть?

— И вы решили составить мне компанию? — ядовито поинтересовался Видо. — Чтобы у того, кто меня съел, был обед из пары блюд?! Герр Ясенецкий, я надеялся, что вы разумный человек! Если бы здесь была по-настоящему опасная тварь, чем вы могли мне помочь?!

— Да хотя бы отвлечь ее на себя, — пожал плечами московит. — Иногда и от этого бывает прок.

— Ну вот что! — начал Видо. — Ваша безответственность, неосторожность и непослушание…

— Герр патермейстер, — прервал его Ясенецкий, — а вы сами на моем месте что бы делали? Пили кофе, пока с вашим… спутником неизвестно что творится? Слушайте, я очень ценю собственную безопасность! Вы себе даже не представляете, как я ее ценю! Но что мне было делать, если я хотел не только остаться целым и невредимым, но еще и как-то уважать себя при этом?!

Видо осекся, не договорив очень длинную и злую фразу, которую уже в совершенстве придумал. Посмотрел на московита, внешне спокойного, только взъерошенного, словно тот не просто примчался сюда по лестнице, но продирался через кусты. На куртку в его руках, которую Ясенецкий скинул явно на бегу, вон рубашка выбилась из штанов, а воротник расстегнулся. Этот… московит… аспирант… ведьмак… этот невозможный тип рванул к нему, Видо, на помощь?! Безоружный, не понимающий и не подозревающий даже, с чем придется иметь дело, если здесь и правда демонический кот?!

Видо прикрыл глаза и прочел про себя молитву о благостях Господних — милосердии и долготерпении. Ему очень нужно было успокоиться! Злость мешалась в нем с удивлением и чем-то, подозрительно похожим на смущение. Да, формально он был совершенно прав, отчитывая московита. Абсолютно! Этого… коня педального, какое прекрасное выражение и как идеально ему подходит! Но если подумать с другой стороны… Ясенецкий спросил, что Видо делал бы на его месте?

А действительно, что? Вот где-то рядом неведомая тварь напала на Курта фон Гейзеля, к примеру. А Видо пьет кофе в обществе мадам Луизы, потому что ему велено сидеть и ничего не делать… Нет, это совсем другое дело! Он-то как раз на многое способен даже без оружия, он — истинный клирик, рука и орудие Господа! Ну а если бы не мог? Или получил бы четкий приказ не вмешиваться? Да как в таком случае можно не вмешаться?! И да, действительно, как потом, не вмешавшись, считать себя порядочным человеком?!

— Вы были не правы, — процедил Видо, не открывая глаз. — Но я… могу понять, чем вы руководствовались, принимая такое решение.

— Иногда, — вздохнул, судя по голосу, ведьмак, — у задачи просто нет абсолютно верного ответа, герр патермейстер. В таком случае, единственное, что может решить человек — это в чем именно он предпочитает быть не прав. А это каждый выбирает для себя сам.

Видо открыл глаза и посмотрел на Ясенецкого, который стоял посреди комнаты, прижимая к себе глухо ворчащий сверток. Пока Видо молился, пытаясь успокоиться, и размышлял, в глубинах куртки что-то изменилось. Теперь оттуда торчала черная кошачья голова с огромными ушами и дико сверкающими зелеными глазами. Голова дергала обломанными усами, скалилась и смотрела на Видо с явным желанием разорвать его на кусочки и, возможно, съесть. А Ясенецкий держал завернутую в куртку тварь одной рукой, а второй осторожно поглаживал ее между ушами!

— Бедный ребенок, — вздохнул ведьмак, заметив, что Видо смотрит на них. — Все эти вещички… вы их нашли, да? Это она гнездо делала, ну и игрушки таскала.

— Ребенок?! — выдохнул Видо. — Вот это?!

Тварь покосилась в его сторону и снова угрожающе заворчала.

— Герр патермейстер, это же котенок, — укоризненно посмотрел на него ведьмак. Перехватил зверюгу поудобнее, вгляделся в нее и уверенно заключил: — Ей полгода примерно. Посмотрите, ушки какие! На вырост! И лапы…

Лапы тварь как раз вытащила из куртки — обе передние. Видо посмотрел и признал, что кошка это или кот, но действительно юного возраста. И при этом редкого уродства! Уши облезлые и такие тонкие, что просвечивают, зато огромные, как у летучей мыши. Лапы длинные и худые, с растопыренными пальцами, из которых торчат кривые, совсем не по размеру крупные когти. И морда не круглая, как у приличных домашних котов, а треугольная, пугающе хищная… Отвратительное животное!

Кошка смотрела исподлобья, и было заметно, что Видо ей тоже не нравится.

— Она ведь не одержима? — с беспокойством уточнил ведьмак. — Ну то есть ничего такого… опасного?

— Об этом вам следовало думать до того, как ее хватать, — мрачно сообщил Видо. Подошел ближе, старательно вгляделся в зеленые сверкающие огни и заключил: — Никаких следов демонического присутствия. Хотя назвать ее честной божьей тварью у меня, простите, язык не поворачивается. Но теперь понятно, кто устраивал беспорядок на кухне и таскал у девиц вещи. А пряталась она в старом дымоходе. Возможно, и в кухню попадала по нему же. И выла ночами…

— В трубах отличная акустика! — подхватил ведьмак. — Но… что теперь с ней делать?