Энола Холмс и зловещие знаки - Спрингер Нэнси - Страница 17

Мысль я не закончила. Передо мной предстала жуткая картина. Я ахнула.

В полумраке, в грязи, лежало нечто — или некто, поскольку оно напоминало человеческую фигуру.

Неподвижную.

Бледную и как будто бездыханную — право, выглядела она как накрытый простынёю труп.

Господи, если это Бланшфлёр, хрупкая и искалеченная корсетом леди, — жива ли она?!

Глава восемнадцатая

Я НЕ МОГЛА ПОНЯТЬ!

Даже когда миссис Калхейн и её кровожадный спутник остановились подле несчастной, даже когда на тело упал свет фонаря, она не пошевелилась.

Я побежала к ним — шаги мои заглушала отвратительная навозная жижа, — пытаясь задержать дыхание и напрячь слух, но всё равно не могла услышать, о чём они говорят. Зато увидела, как миссис Калхейн поставила фонарь на землю, развернулась и ушла своей обычной походкой вразвалку.

Я увидела, что на земле лежит женщина — живая или мёртвая, — необычайно худая, в одной сорочке.

Я увидела, как она пошевелилась, словно пытаясь поднять голову.

Живая!

И я увидела, как Писклявый занёс над нею нож.

— Нет! — завопила я, бросая поводок Тоби, и помчалась ещё быстрее. — Стой! — Он был слишком далеко, и остановить его я могла только криками. — Убийство! Полиция!

Писклявый ошеломлённо вздрогнул и обернулся — и в эту минуту я, за неимением другого снаряда, с отчаянной силой бросила саквояж прямо ему в голову.

Он пригнулся, и саквояж пролетел мимо, но всё же я выиграла время и успела подбежать к нему с кинжалом.

Он оскалился, словно уличный пёс, и мы, обнажив лезвия, стали медленно ходить по кругу. Он меня узнал:

— Опять ты! Тебе конец!

— Помогите, — взмолилась лежащая на земле несчастная. — Пожалуйста, помогите...

Я отвлеклась, и Писклявый воспользовался моментом, чтобы предпринять попытку прикончить меня.

Я не успевала отразить атаку. Злодей быстро поднёс нож к моей ничем не защищённой шее, но в эту решающую минуту на голову Писклявого тяжело опустилась трость, и он выронил оружие. Шерлок, не теряя времени, заломил ему руки за спину.

Я уже хотела поблагодарить брата, но в ту же минуту ему на плечи набросилась тучная фигура в уродливом капоре. Миссис Калхейн! Шерлок пошатнулся под её весом и чуть не упал. К сожалению, при этом он отпустил Писклявого, и негодяй умчался в ночь. Я попыталась отцепить миссис Калхейн от брата, но она откинула меня в сторону. Тут её за руку схватил кто-то не менее крупный. Майкрофт оторвал миссис Калхейн от Шерлока и толкнул в грязь.

Я не могла вдоволь насладиться этой сценой, поскольку меня тревожила судьба несчастной жертвы. Я опустилась на колени и взяла её перепачканную руку в свою:

— Ваша милость?

Она посмотрела на меня и кивнула. Действительно, нежные черты её лица узнавались даже в таком печальном состоянии, и, несмотря на то что от великолепной шевелюры осталось всего несколько дюймов, испачканных сейчас в грязи, я не сомневалась, что передо мной герцогиня Бланшфлёр.

— Помогите, — прошептала она.

— За этим мы и пришли, — заверила её я. — Вы... вы ранены?

Она помотала головой.

Тоби, лучшая ищейка Лондона, если верить «Знаку четырёх», подошёл к ней и обнюхал, не выказывая никакого интереса.

— Вы слабы? Измучены голодом?

— Нет, вовсе нет! — Её очаровательные глаза удивлённо округлились. — Нищие делятся со мной хлебом. Самые бедные, в обносках, жалеют меня.

Я всё же достала конфеты, которые всегда носила с собой, и положила штучку ей в рот. Шерлок и Майкрофт опустились подле неё. Миссис Калхейн, судя по всему, приняла мудрое решение и отступила.

— Я хочу домой, — сказала леди Бланшфлёр, и слова её прозвучали жалобно лишь в силу обстоятельств. — Вы отвезёте меня домой?

— Разумеется, для этого мы вас и искали, — ответил Шерлок. — Помочь вам подняться, миледи?

— О нет-нет, я не могу ни сидеть, ни стоять, — торопливо произнесла она, словно поражённая таким предложением. — Только если мне принесут... — Она замялась, явно смущённая. Отведя взгляд от моих братьев, она умоляюще посмотрела на меня.

— Что? — далеко не так ворчливо, как обычно, спросил Майкрофт. — Что вам необходимо?

Она поморщилась и прошептала мне:

— Я пыталась ползти... но даже это оказалось... невозможно. Моя талия...

Перед глазами у меня тут же встал чудовищный корсет, который я видела в лавке миссис Калхейн.

Фрейлины говорили, что Бланшфлёр носила его с детства.

И правда, талия у этой взрослой леди была как у шестилетней девочки. Мама читала мне статьи из журналов о реформе платья, но я впервые увидела своими глазами живое доказательство того, как непоправимо калечат корсеты.

— Чтоб меня черти съели! — выругалась я, страшно рассерженная — но, разумеется, не на измученную жертву. Окинув взглядом её хрупкое, больное, скрюченное тело, я повернулась к братьям: — Уверена, она училась в одном из лучших пансионов, Майкрофт!

— О чём ты?..

— Её бедная талия — она так ужата, что совершенно... — Я не смогла вспомнить слово «атрофирована» и от этого разозлилась ещё сильнее. — Она стала жертвою моды, и теперь несчастная не может ни сидеть, ни стоять, ни ходить без этого дьявольского орудия пыток!

Леди Бланшфлёр тихо расплакалась.

Майкрофт застыл в изумлении, но Шерлок, вероятно благодаря поучениям Флоренс Найтингейл, сразу всё понял и вполне ожидаемо взял ситуацию в свои руки:

— Тише, Энола. Ты сказала достаточно. Позволишь одолжить твой плащ?

Закусив губу, чтобы унять гнев, я выпрямилась, сняла порядком выпачканный в лондонской грязи плащ и протянула Шерлоку.

— Мы отнесём вас домой, ваша милость, — сказал он. — Майкрофт, приподними её за плечи, пожалуйста. Видишь, я же говорил, что потребуются двое крепких мужчин.

Правда, когда герцогиню укутали в плащ — из соображений приличия, — Шерлок с лёгкостью взял её на руки и понёс в одиночку — такой она была хрупкой и невесомой. Он повернул на запад, к Сити.

Мы довольно долго шли по трущобам, не встретив по пути ни одного кеба — всё-таки сложно найти наёмный экипаж в столь неурочное время, наверное около четырёх утра. Наконец Шерлок повернулся к Майкрофту и сказал ему, словно это была детская игра:

— Твоя очередь. Держи.

Он передал леди Бланшфлёр Майкрофту, и тот, надо отдать ему должное, понёс её бережно и неспешно.

Однако экипажи нам по-прежнему не попадались. Разумеется, летом улицы Ист-Энда не пустовали, но пьяницы, воришки и ночные бабочки держались от нас как можно дальше. Странно мы, должно быть, выглядели: двое мрачных джентльменов, безжизненное на вид тело и я в грязном жёлтом платье, растрёпанная, чумазая, с саквояжем в руке и спаниелем на поводке.

Вскоре Майкрофт вернул герцогиню Шерлоку. Так мы и шли ещё много миль, и они несли её по очереди.

Всё это время мои братья молчали, и Шерлок, идущий впереди — как всегда, человек действия, — словно забыл о моём существовании. Однако Майкрофт шёл рядом со мной, и я заметила, что он часто на меня поглядывает.

Наконец он заговорил:

— Энола... Когда Шерлок обещал, что скоро мне всё покажется проще некуда — он говорил о тебе?

Признаться, я понятия не имела, зачем Шерлок позвал Майкрофта, и не знала ответа на этот вопрос, но вид у Майкрофта был такой серьёзный, что я не выдержала и рассмеялась.

— Само собой, — воскликнула я, — другой такой простушки не сыскать! Особенно учитывая, в каком состоянии сейчас мои лицо, волосы и одежда, выгляжу я проще некуда!

Шерлок усмехнулся, но взгляд Май- крофта стал только ещё серьёзнее, и в этот момент, к моему собственному удивлению, я вдруг прониклась к нему симпатией.

— Именно, — сказал он. — Прошлым летом я встретил избалованную, но обделённую вниманием тощую девчонку-сорванца, а сейчас вижу перед собой потрясающую, ни на кого не похожую девушку. Нет, ты вовсе не так проста, тем более что тебе всего четырнадцать!

— Совсем скоро будет пятнадцать, — мрачно ответила я, поскольку не особо радовалась грядущему дню рождения.