Энола Холмс и зловещие знаки - Спрингер Нэнси - Страница 16

— Что ты здесь делала? — проворчал Майкрофт.

— Спасалась от головорезов.

— Очаровательно.

— Сюда, — прошептала я, сворачивая направо и пытаясь отбросить страшные воспоминания. На берегу темнели силуэты складов. Они бы полностью сливались с темнотой, если бы не яркие газовые рожки таверн. Дорога у реки была скользкой и неровной. Жуткое местечко. Как раз в таком миссис Калхейн и её подельники могли бросить несчастную герцогиню. — Давай проверим, сможет ли Тоби взять след, — сказала я Шерлоку.

Мне особенно нравилось в нём то, как легко он находил общий язык с собаками и лошадьми. Шерлок посмотрел на Тоби, присел, чтобы сравняться с ним, погладил и приласкал, возбуждая интерес, прежде чем достать батистовый платок с кружевной каймой и поднести к носу спаниеля. Тоби послушно его обнюхал, и Шерлок пристегнул к короткому поводку длинный, чтобы пёс мог свободно бежать. Тоби тут же поспешил вперёд забавной неровной походкой и исчез в темноте, которую не разгонял свет наших фонарей.

— Что ж, по крайней мере он не ведёт нас к тебе, Энола, — заметил Шерлок. — Ведь на платке есть и твой запах.

— Да, как и твой. И миссис Калхейн.

— Проклятие, Энола, когда я с тобой, мой мозг отчего-то начинает давать сбои... Почему мы не зашли к герцогу дель Кампо и не попросили предмет туалета герцогини, на котором есть только её запах?

— И что ты ожидал бы получить — нестираные панталоны?

— Энола! — смущённо воскликнул Майкрофт — ведь я упомянула нижнее бельё при мужчинах!

Не обращая на него внимания, я продолжила нападать на Шерлока:

— Как бы ты объяснил, для чего тебе это?

— Да, объяснение вызвало бы ложные надежды и лишние вопросы, — со вздохом признал Шерлок. — Ты права, Энола. И всё же нам очень повезёт, если Тоби приведёт нас не к лавке миссис Калхейн, а к искомому.

— Не то слово, это будет даже не везением, а настоящим чудом! Однако попробовать надо всё.

— А что я? — проворчал Майкрофт, плетущийся за нами. — Зачем ты на самом деле взял меня с собой, а, Шерлок, позволь узнать?

— Скоро поймёшь, дорогой брат. Скоро всё покажется тебе проще некуда.

Глава семнадцатая

Прошло несколько часов, но Майкрофт так и не получил ответ на свой вопрос. Тоби с типичным собачьим оптимизмом вёл нас по замусоренному, неровному берегу Темзы, обнюхивая каждую канаву, ручеёк, яму, канализационный люк — но ничего удовлетворительного не находил. Более того, он привёл нас обратно, к той самой злосчастной пристани, пробуждающей во мне страшные воспоминания. Уверена, если бы Майкрофт, не привыкший подолгу ходить, не выдохся и не дышал так тяжело и отрывисто, он непременно начал бы жаловаться, когда мы подошли к тоннелю — точнее, к дну высохшей реки, мимо которого уже проходили до этого...

Тоби резко вскинул голову.

Меня вдруг тоже пронзило странное тревожное чувство — похоже, за время, проведённое на тёмных улицах Лондона, я научилась нутром чувствовать опасность.

— В тоннель! — скомандовала я и, схватив Шерлока и Майкрофта под локти, потащила их за собой. — Гасим фонари!

Пса уговаривать не пришлось. Он юркнул в тоннель и прижался к моим ногам, вздыбив шерсть и навострив уши.

О молчании тоже просить никого не требовалось, но на всякий случай я приложила ладонь к мордочке Тоби.

Мы услышали шаги на берегу со стороны доков.

И голоса.

Кто-то приближался.

Один голос был низким и хриплым, отчасти старческим, но как будто... женским? А второй — высокий и писклявый: я не сомневалась, что он мужской. Оба казались мне смутно знакомыми, но я никак не могла вспомнить, где их слышала.

Тем более что обладательница низкого голоса напугала меня чуть ли не до потери сознания, быстро и грубо выплюнув такие слова, какие мне не хотелось бы здесь приводить.

— ...и я уж сыта ею по хорло, — закончила она.

— А она тобой! — хихикнул её собеседник.

— Так какого же лешего она не уходит?!

Тут я слегка перефразировала и использовала «лешего» как эвфемизм, чтобы не пугать любезного читателя.

— Я как ни выйду из дома — она всё лежит, как дохлая рыба, в хрязи у конюшни...

— Так ты ж её туда и положила! — перебил Писклявый.

Писклявый!

Я сама чуть не пискнула от ужаса, узнав наконец голос жестокого головореза, чуть не убившего меня Прошлым летом.

— Эт тут ни при чём, ты... — Здесь полились такие ругательства, что у меня, право слово, загорелись уши. Я и не подозревала, что женщина способна так выражаться, даже...

Тут они поравнялись с тоннелем, и я увидела крупный, черепахоподобный силуэт с фонарём.

...даже миссис Калхейн.

А это была именно она, вместе с негодяем Писклявым.

— Это она, — прошипела я на ухо Шерлоку, надеясь, что он всё поймёт, поскольку не посмела больше ничего добавить. Я поёжилась и шагнула назад. Майкрофт, к счастью, уже дышал ровно. Они с Шерлоком не производили ни звука.

— Уж все вокрух только о ней и толкуют, как бы до полиции не дошло, — добавила миссис Калхейн. Надеюсь, любезный читатель понимает, что многие слова мне приходится заменять. — Што ж она всё тут околачивается, нет бы идти домой, а не жертву из ся разыхрывать!

В это время они проходили совсем рядом. Я была готова в любой момент вытащить кинжал из корсета, если один из них повернётся и увидит нас в свете фонаря.

— Ну от меня-то ты чего хошь? — спросил Писклявый.

— Ясно же — избавься от ней!

— Как? В друхое какое место, что ль, перетащить или прикончить?

То есть убить. От его хладнокровия у меня по спине пробежали мурашки. К счастью, благодаря этим словам миссис Калхейн посмотрела прямо на него, и они прошли мимо тоннеля, глядя исключительно друг на друга.

— Делай што хошь, — сказала она. — Мне оно неважно. И знать я об том ничехо не хочу. Просто избавься от ней, и всё.

— За ними! — прошептала я, как только они исчезли из виду. Шерлок уже крался к выходу из тоннеля. На нём были мягкие кожаные сапоги, и к тому же природа наделила его ловкостью и изяществом. Я могла не переживать, что злодеи его услышат. А вот за себя не поручилась бы, поскольку в самые ответственные минуты часто бывала неуклюжа. Я подождала, пока Шерлок отойдёт на почтительное расстояние, и последовала за ним, взяв поводок и оставив фонарь — он мог звенеть или греметь при ходьбе. Майкрофт, как ни поразительно, взял с меня пример и, поставив свой фонарь на дно тоннеля, пошёл за мной, намеренно отставая и, полагаю, шагая как можно осторожнее — ведь путь наш освещали только газовые фонари, свет которых отражался от низких облаков, и фонарь миссис Калхейн.

Такой тихой тёмной процессией мы крались вдоль Темзы, пока не поднялись по склону туда, откуда начали наше путешествие — на Кипл-стрит. Я сразу поняла, куда мы идём. Конюшни за лавкой миссис Калхейн я тоже помнила по тому кошмарному летнему дню, когда нам с Тьюки пришлось плутать между коровьим сараем, ветхим стойлом осла, козлиным загоном и толпами шумных кур и гусей, чтобы скрыться от Писклявого и его ещё более устрашающего напарника.

Разумеется, сначала мы вышли на Кипл-стрит, слабо освещённую теми редкими фонарями, которые ещё не были разбиты. Шерлок ступил на тротуар и дождался меня на углу здания.

Ну и, вероятно, Майкрофта. Однако сейчас я не думала о своём грозном брате, плетущемся за нами. Заглянув за угол, я увидела Писклявого и миссис Калхейн, карикатуру на благородную пару, вышедшую на променад. Они свернули на Сент-Тукингс-лейн.

— Я знаю, как их обогнать. Идём! — прошептала я Шерлоку и вместе с Тоби побежала прямо через Кипл-стрит в переулок, ведущий к конюшням.

У меня за спиной кто-то — похоже, Майкрофт — воскликнул:

— Какая мерзость! Она что, сошла с ума?!

Неудивительно: ведь в таких тёмных переулках легко вляпаться в вонючие экскременты домашнего скота, о котором я упоминала выше, и тому подобную дрянь. Там уж точно не хотелось бы поскользнуться и упасть. Поэтому, вбегая в жуткую тьму, которую лишь отчасти рассеивал свет фонаря с угла Сент-Тукингс-лейн, я старалась ступать осторожно. Миссис Калх...