Ненормальный практик 3 (СИ) - "Извращённый отшельник" - Страница 33

— Идём к восточному выходу, — сказал Анисимов и поправив свой рюкзак, пошёл первым.

Я за ним.

Восточному? Почему не к ближайшим северным вратам?

Потопали по снежным тропам меж палаток и юрт. В такую бурю никто и носа не сунет наружу. Только караул, да патрульные с дежурными несут службу. Остальные дрыхнут под вой метели.

У маленькой калитки в частоколе уже ждали. Куваева, закутанная в белый маскировочный плащ, её брат и Иван Телицин, или же просто Коняра, ещё и хмурый, как никогда. Не выспался что ли?

— Никаких лишних разговоров, — тихо произнесла Галина, когда мы с Василием подошли. — План изменился. Как мы и предполагали, в лагере завелась крыса. По этой причине отвлекающая группа под командованием Петрова выйдет через главные северные ворота после бури вместо нас. Они дойдут до озера и вернутся, сымитировав провальный выход на миссию. Мы же выходим сейчас, отсюда. По одному, с интервалом в пять минут. Сбор на Севере-Востоке, у Раздвоенного камня. Кто опоздает более чем на десять минут — догоняет самостоятельно весь отряд или возвращается в лагерь. — и обвела всех взглядом.

Киваю, как и остальные. Лейтенант же продолжила:

— К тому времени, как кто-то заметит подмену нас отрядом Петрова, мы будем уже за пределами нейтральной зоны.

— Тогда не будем мешкать, — её брат Алексей первым вышел за калитку, растворившись в снежной буре, как призрак.

— Я второй, — хмыкнул Иван Телицин и, хлопнув по плечу Галину, прошёл следом, исчезнув в снегу.

Наступила моя очередь.

Подбрасываю идентификационный браслет Куваевой, когда та вынула ключ, собираясь деактивировать контур. Надоело притворяться, что эта побрякушка имеет над моей ногой хоть какую-то власть.

— Он изначально был бесполезен против тебя, — улыбнулась Галина, поймав его.

— По возвращении нацеплю обратно. Ради формальностей, — подмигиваю ей и ступаю за калитку, слыша её голос.

— Будь осторожен.

— И вы, — киваю ей и Анисимову, после чего растворяюсь в снежной завесе.

Не знаю. Интуиция или нечто ещё. Но что-то подсказывало — миссия пойдёт не по плану.

Духовное ядро пульсирует рванным ритмом, намекая на голод.

Что ж…

Пора на охоту.

Интерлюдия

Рассвело. Буря кончилась. Около получаса назад. И теперь северная тропа, ведущая от лагеря «Чёрного Лебедя» к границе, представляла из себя идеально белую полосу среди бескрайней пустоши. Лишь череда редких опознавательных деревянных столбов напоминали, что тут проходит дорога.

В полукилометре от лагеря, на холме, четыре фигуры в белых маскировочных накидках неподвижно застыли среди заснеженных камней. Со стороны они казались простыми снежными сугробами. И лишь лёгкий пар от дыхания, подсказывал, что это далеко не камни, а люди.

Ингрид Снежный Шаг не чувствовала холода, хотя сидит в засаде уже пятый час. Родовая техника «Морозная кожа» защищала от обморожения лучше любых мехов. Впрочем, помимо этого, на ней итак были лучшие шкуры белого волка — дар отца на совершеннолетие.

— Долго ещё ждать? — прошептал Улав Тень. Самый молодой из группы. Узкие карие глаза нервно осматривали периметр имперского лагеря, сам по-тихому жевал ломоть копчённой рыбы.

— Молчи, — отрезала Ингрид, не оборачиваясь. — Сколько нужно, столько и будем.

— Информатор сказал, что они выйдут на задание сегодня утром, — Улав не унимался. — Солнце уже вон как высоко, а никакого движения.

Бьёрн Бесшумный, здоровяк под сто пятьдесят кг, только усмехнулся. В противовес нетерпеливому шустрому Улаву, он мог сидеть неподвижно сутками, точь камень. Но никогда не терял бдительности.

— Ждите, — произнесла старшая из всех. Фрейя Ледяной Клинок. Седая прядь в чёрных волосах выдавала её зрелый возраст, но сомневаться в её боевых навыках? В племени таких глупцов нет. — Южане любят поспать. Солнце встаёт, а они всё ещё храпят в своих шкурах.

Ингрид молча кивнула. Фрейя была права. Имперцы, несмотря на всю хвалёную дисциплину, всегда казались ей ленивыми и изнеженными. Не то что воины ледяных кланов, приученные выживать в условиях, где сама природа пыталась убить их с рождения.

— Движение, — внезапно прошептал Бьёрн, указав на лагерь глазами. — У северных ворот.

Ингрид напряглась, вглядываясь. Там действительно происходила суматоха. Группа солдат в зимней форме выходили из лагеря и выстраивались в походную колонну.

— Это они, — прошипела та, стиснув зубы, что на висках проступили вены.

— Гадкие имперцы, — пробормотал Бьёрн, прищуриваясь. — Все в капюшонах, и с шарфами.

Действительно, все имперцы были закутаны так, что невозможно было разглядеть их лица. Каждая фигура в отряде была практически неотличима от другой.

— Не пойму, кто из них тот ублюдок… — растерянно произнесла Ингрид. — Все выглядят одинаково.

— Ты единственная из нас, кто его видел, — напомнила Фрейя. — Если не можешь опознать, значит, придётся ждать, пока они не окажутся ближе.

— Может, его там нет? — предположил Улав.

— Нет. Должен быть, — уверенно возразила Ингрид. — Информатор сказал, что его точно отправят на задание.

Группа имперских солдат тем временем остановилась в сотне шагов от ворот. Среди них началась неразбериха, обсуждение. Все активно жестикулировали, о чём-то споря.

— Что они делают? — нахмурился Улав.

Внезапно строй развернулся и направился обратно к лагерю.

— Они возвращаются? — с недоумением произнёс уже Бьёрн.

— Проклятие! — выругалась Ингрид. — Что за чёрт⁈

— Может, что-то забыли? — предположил Улав. — Или передумали…

— Нет, — покачала головой Фрейя, щуря глаза. — Что-то не так. Задание важное. Нельзя просто взять и передумать. Здесь что-то другое.

— Считаю, нужно действовать сейчас! — вскинулся Улав на локти. — Догоним их, пока не вернулись за частокол! Схватим пацана и свалим!

Ингрид тоже приподнялась. Горячая голова, пылающее ненавистью сердце. Она была готова броситься вниз с холма, но Бьёрн удержал её за плечо.

— Стой, Ингрид, дочь Хальвдана. Решила умереть? Или опозорить своего отца?

— Бьёрн прав, — поддержала Фрейя. — Нападать на отряд в открытую, рядом с их лагерем — безумие. Особенно на пустоши, где нас заметят за версту.

— Но они уходят! — прошипела Ингрид. — Ты не понимаешь, Фрейя! Тот контурщик! Он способен наворотить столько дел, если его не остановить!

— Я понимаю больше, чем ты думаешь, девочка, — ответила та холодно. — Но не стоит недооценивать имперцев. Не сегодня, так завтра они выйдут на задание. Лучше встретить их на подготовленной засаде, чем совать руку в пасть медведя.

Ингрид хотела возразить, но Бьёрн покачал своей могучей бородатой головой:

— Фрейя мудра, — сказал он. — Мы подождём. Возможно, они изменили план. Или что-то пошло не так. В любом случае, рано или поздно они покинут лагерь. Вместе с тем проклятым мальцом.

Ингрид медленно опустилась обратно в снежную яму, наблюдая, как последние имперцы скрываются за воротами. Разочарование, злость. Досада. Всё было в ней.

— А если не выйдут? — спросила она после долгого молчания.

— Тогда свяжемся с информатором, — ответила Фрейя.

— Так и поступим, — кивнул Бьёрн.

Улав только хмыкнул, но спорить не стал. Просто отрезал ещё один ломоть рыбы и принялся жевать. Вкуснотища. И чего все такие напряжённые?

Ингрид же стиснула зубы, продолжая испепелять лагерь взглядом. Предложи ей сейчас отдать половину своей крови духам, лишь бы увидеть голову контурщика, насаженную на копьё, так отдала бы. Не задумываясь.

— Клянусь духами предков, — сорвался с её уст шёпот, — я найду тебя, щенок. И когда найду, ты пожалеешь, что не сгорел в утробе матери.

Фрейя переглянулась с Бьёрном. Оба понимали — Ингрид в таком состоянии опасна. Но именно эта жажда мести сделала её мастером. Через кровь, гнев и боль.

— Ждём до заката, — объявила Фрейя.

Остальные молча кивнули. И снова застыли, сливаясь с пейзажем.