Ненормальный практик 3 (СИ) - "Извращённый отшельник" - Страница 32

Тишина.

Что-то первый взвод притих.

Да и Петров.

Куваева насладилась мгновением триумфа:

— Победил мой боец! Сержант Волков!

По рядам четвёртого взвода прокатились одобрительные возгласы.

— Ха! А слов-то было сколько⁈

— А я говорил! Наш Сашка справится!

Врун. Ты думал я умру.

— Вот вам и штрафники!

Многие из первого взвода закивали, признавая результат увиденного.

Но Петров, скрипнув зубами, воскликнул:

— ТАК ЭТО НЕ РУКОПАШНАЯ СХВАТКА! В РУКОПАШНОМ БОЮ ЗАПРЕЩЕНО ИСПОЛЬЗОВАТЬ КОНТУРЫ!

Гляжу на него с предельно спокойным выражением лица:

— Если хотите раунд без контура, то только за вторую бочку пива. Однако, если я не буду использовать контур, ваш боец не должен использовать эфирный доспех.

Лейтенант скрипнул зубами ещё громче, но азарт и гордость взяли верх:

— Идёт! Давай, Толя! Покажи ему настоящую рукопашку!

Деактивирую контур-ловушку. Эфирные линии растаяли в воздухе, и бычара Анатолий оказался на свободе. Он тряхнул башкой, деактивировал доспех, и снова бросился на меня, с одной голой силой эфира. Более яростно, с желанием отыграться за унижение. Глаза налились кровью. Прыгает, собираясь своей тушей повалить на меня снег и там уже додавить.

— Ты ответишь, крысёныш! Без своих фокусов ты просто пустыш…

Его крик оборвался.

Апперкотом в челюсть.

Пробил ему точным, ещё и неплохо так вложился — от пятки до кончиков пальцев.

Анатолий приземлился, подняв тучу снега. Глаза закатились, показав белки.

Тишина.

Только что худощавый штрафник-молокосос одним ударом отправил в нокаут гиганта, что весил раза в два больше. Неофит — адепта. Всё противоречило законам природы.

Куваева вздохнула и с притворной скорбью произнесла:

— Ну вот… Если он не придёт в себя, придётся-таки тащиться за санями.

p. s Вот, собственно, обычные будни Сашки в ближайшие два дня) В следующей главе очень кратко распишу чем их лагерь занимался эти деньки и вперёд на миссию. Уже не терпится увидеть его новый бой с УЖЕ СЕРЬЁЗНЫМИ ПРОТИВНИКАМИ:) Следующая глава по готовности, загадывать не буду по срокам, так как пока не понимаю каким объёмом будет. Может 60к? Хз, я просто не хотел бы написать главу и в самый горячий момент её остановить, а выложить сразу полную сцену)

И да, Всех с ПЕРВЫМ ДНЁМ ЛЕТА, ДРУЗЬЯ!)

Глава 9

Следующие два дня протекали относительно спокойно. Насколько вообще может быть спокойно в военном лагере на границе с племенами, мечтающими скормить тебя своим духам.

После того как уложил Анатолия, лейтенант Петров, конечно, запыхтел как паровоз. Неприятно, видать было, публично проиграть пари штрафнику. Но делать нечего, бочку пива доставил в тот же вечер. Вторую — на следующий день, когда Толик наконец смог связно объяснить фельдшеру, что именно у него болит. Слово офицера здесь — дело святое, даже если тот говнюк. Пиво, кстати, оказалось неплохим. Куваева разрешила устроить небольшой праздник для четвёртого взвода — за победу над первым. Серьёзно, так и сказала: «За победу над первым». Уверен, слышал бы Петров, его схватил бы инсульт.

Митька, чертяка, напился первым и принялся рассказывать по лагерю, как я якобы подбросил Анатолия в воздух, раскрутил над головой и, сука, отправил по баллистической траектории в направлении столицы. Вот что делает алкоголь с людьми. Интересно, через сколько пересказов я превращусь в ебуч*го титана, жонглирующего солдатами первого взвода?

— За Волкова! — орали тогда мои головорезы, подняв кружки. — За сержанта!

Ну, я тогда не стал им мешать. Просто отсалютовал своим бокалом. Праздник так праздник. Хотя никакой закуски. Первую кружку пива закусили второй, вот и всё, собственно.

— Завтра на озеро! — объявил я под конец, когда празднество стало затихать. — Мыться и стираться!

Шутка, разумеется.

Но лица у всех вытянулись так забавно, что я не выдержал и заржал:

— Расслабьтесь, дурачьё! На озере сейчас, наверное, все племена севера собрались в надежде нас отловить!

— А я уж думал… — пробормотал Беззубый, вытирая испарину.

— Что думал? Что я совсем ненормальный? — отхлебнул я пиво.

— Ну ты это, — Беззубый замялся, — неординарный малость.

— Так жизнь такая.

И мы все разошлись.

Ночь прошла без происшествий, если не считать храпа из нашей юрты, что мог разбудить и мертвецов. Утром все, как обычно, поднялись по свистку. Пивной дух из казармы выветрился, но вот из голов бойцов — не совсем.

— Башка… так трещит… — простонал Захар, натягивая сапоги. — Будто кузница там…

— Ничего, — похлопал его по плечу. — Сейчас побегаем, и всё пройдёт.

— Сержант, ты садист!

— Немного.

И начался второй день, что оказался до зевоты рутинным. Утренняя пробежка, завтрак, работы, занятия. Позанимался своим отделением как положено, с полной выкладкой, по полной программе. Пощады не давал ни Митьке с похмельем, ни Захару, ни остальным. Кажется, они стали меня чуточку ненавидеть, хе-х.

— Ещё двадцать отжиманий! — расхаживал я между своими потеющими бойцами. — Не халтурить! Вижу, Рыжий, вижу, как ты тут имитируешь!

— Сержант, я сейчас сдохну! — прохрипел он, дрожа всем телом.

— Как пиво пить, так первый! Давай-давай! Пошевеливай маслами!

После обеда Куваева собрала всех сержантов на совещание. Ничего особенного. Обычные вопросы службы, дисциплины, тренировок. Слушал я вполуха, раздумывая совсем о другом.

— Сержант Волков! — окликнула Куваева. — Вы с нами?

— Так точно, лейтенант, — помню тогда выпрямился и ответил. — Просто задумался о… стратегическом положении.

— О стратегическом положении, значит. Может, тогда поделитесь своими мыслями?

— Я подумал, почему мы только обороняемся? В чём смысл существования нашего лагеря? Сдерживать атаки ледяных? Почему не совершаем ответные набеги? Одной обороной войну не выиграть.

Сержанты переглянулись. Куваева хмыкнула.

— Мысль занятная, — произнесла она наконец. — Но мы действуем согласно приказам руководства. Всё остальное — не нашего ума дело.

И закрыла тему.

Вечером я устроил своему отделению короткий, но познавательный урок контурного дела. Ничего сложного — базовые линии защиты. Возможно кому-то они спасут жизнь. Если, конечно, вовремя и, что не менее важно, правильно воспользоваться.

— Смотрите, — прочертил в воздухе схему простой печати, влив эфир через узел формирования. — Эта линия называется «Луч». Самая простейшая, но и самая важная. От её правильного начертания зависит, получится у вас контур или же нет.

— А можешь показать что-нибудь посложнее? — спросил Митька, с горящими энтузиазмом зенками. — Ну, как на озере?

— Хочешь, чтобы я взорвал половину лагеря? Нет уж, сначала научитесь не отрывать себе пальцы простейшими контурами.

Беззубый оказался на удивление способным учеником. Его линии были идеальными, ну или около того. Эфир в них светился ровно, стабильно.

— Раньше занимался? — спросил у него, наблюдая.

— Было дело, — ответил тот, не отводя глаз от контура. — В молодости. Потом забросил.

Так постепенно и наступил вечер, затем ужин и отбой.

Ночью, на третьи сутки меня разбудили задолго до общего подъёма. Не дежурный. Анисимов тихо тронул за плечо.

— Волков, — прошептал он. — Пора.

Киваю ему, стряхнув остатки сна. Значит пришло время выдвигаться в наше опасное приключение.

Без лишних слов натягиваю форму из белых штанов, мундира, коричневой куртки и выданной белой накидки. Утеплённые сапоги. Хватаю с собой походный рюкзак. В нём провиант, фляга, запасные портянки. Пара смотанных блоков с эфиритом. Никакого лишнего железа или погремушек. Выходим на охоту, а не парад.

Снаружи юрты кромешная тьма. Ни Луны. Ни звёзд. Зато буря. Да такая, что сдувает. Идеальная ночка прям.