Каторжник (СИ) - Шимохин Дмитрий - Страница 45

На пятом или шестом полуразрушенном строении наткнулись на то, что искали. Весь земляной пол был засыпан красноватой кирпичной крошкой, тут и там раскиданы битые кирпичи. Сердце тревожным набатом забилось в груди. Вот оно! Нашли!

В волнении побежали мы за склад. За ним, аккурат в пятнадцати шагах, сиротливо стоял покосившийся сарайчик, за версту издававший характерный запашок. Нужник.

— Энто что, он в дерьме серебро утопил, что ли? — разочарованно протянул Софрон. — И кто туды нырять будет?

— Да не, не может быть. Он потом же сказал «колокол», «супротив Божьей Матери». Это, должно быть, церква какая-то!

Действительно, эти фразы никак не вязались со старым сортиром. Неужели Фомич спрятал клад в заводской часовне?

Я оглянулся, пытаясь в предрассветной хмари рассмотреть шпиль церкви. Заводская часовенка возвышалась в самом центре покинутого предприятия. Бродить там было опасно — рядом курились жилые избы, а где-то вдалеке слышалась колотушка сторожа.

— И зачем он колотит-то? — не удержался я от вопроса. — Так ведь мы знаем, где он ходит!

— Да просто чтобы всё общество знало, что он не спит, не филонит, справно несет свою службу, — недоумённо, как само собою разумеющееся, пояснил Софрон.

— Ну, нам на руку! Сейчас он в другом углу бродит, верно, в серединку-то нескоро пойдёт!

Серыми тенями бросившись вперед, осторожно заглядывая на каждом повороте за угол, через четверть часа мы оказались у церкви.

Местное здание культа оказалось искусно выстроенным добротным кирпичным строением. Что ни говори, к религии здесь относятся серьезно: кругом могут быть трущобы, покосившиеся бараки, но церковь стараются всё равно устроить каменную.

Церковь оказалась заперта. Узкие, но мощные полукруглые двери из кованого, крашеного в зеленый краской венчал огромный амбарный замок.

— Храм-то не заброшенный! — разочарованно протянул Захар, обнажая голову и крестясь на увенчанный крестом шпиль.

— Как бы тут Фомич мог сховать чего-то? Разве что батюшка разрешил? — протянул я.

— Да ладно, окстись. Как бы он дозволил такое? Казённое серебро краденое где-то в церкви прятать? Да ни в жисть! — подтвердил Софрон.

— Опять же, где тут кирпичный склад?

Беглый осмотр показал, что здесь, почти в центре завода, никаких кирпичных складов нет и быть не может. Невдалеке от церкви стоял колодец, за ним — какие-то длинные низкие, покосившиеся сараи. Софрон нырнул в один из них, затем, озадаченный, вышел наружу.

— Там какие-то нары! Будто для людей! — сообщил он.

— Это, небось, балаганы для рабочих, — догадался Захар.

Тут раздался тихий свист, и к нам подбежал взволнованный Левицкий.

— Там, за углом…. Еще один амбар, и внутри целая стопка кирпича.

Все, услышавшие это, тотчас помрачнели. Выходит, на заводе был не один кирпичный склад, а два или даже несколько! И как теперь искать? Перерыть все похожие по описанию места? Вряд ли мы долго сможем уклоняться от встречи с любителями ночной игры на колотушке! Дело приобретало дурной оборот.

— Что там Фомич говорил-то⁈ — угрюмо произнес Тит.

— Ну, что-что… Я уж десять раз рассказывал!

— Расскажи в одиннадцатый, чай, не переломишься! — покосившись на меня, сурово процедил Захар.

— Говорил, «за кирпичным складом. В пятнадцати шагах. Холодный колокол. В подине укрыто. Под взглядом Божьей Матери». И серебра там — больше четырех пудов!

— Пуды серебра — это хорошо. Вот только где искать то? — пробормотал я.

«За кирпичным складом». Это где? Загадочные фразы Фомича были для нас, не знавших толком, где и что находится на заводе, еще более непонятными. От этих загадок внутри головоломок кружилась голова и опускались руки. Казалось, мы уже никогда не найдём это чёртово серебро!

— Ладно, — попытался я успокоиться и рассуждать здраво, — раз у нас два склада, давайте проверим два разных места.

Амбар оказался невдалеке. За ним мы увидели обшитый досками заводской цех. Плавильные печи на нерчинском заводе в большинстве своем стоят просто под навесами. Когда-то, видимо, этот цех не был исключением, но потом его почему-то окружили стенами.

В задумчивости я оперся о шершавую, из едва отёсанного леса стену. Вдруг звук колотушки послышался совсем близко от нас.

— Сторож идёт! Бежим! — услышал я сдавленный шепот Софрона.

Глава 23

Глава 23

Мы рванули врассыпную, как крысы с тонущего судна! Софрон с Сафаром и Захар метнулись за амбар, а мы с Титом и корнетом Левицким, едва не сшибая друг друга, почти влетели, споткнувшись о порог, внутрь обитого дранкою цеха. За спиной еще слышался удаляющийся стук колотушки и недовольное бормотание сторожа.

Тут было темно, как в могиле, и тихо, только ветер тоскливо посвистывал где-то в ржавых трубах, словно плакальщик на похоронах. Когда глаза немного привыкли к темноте, я различил длинные трёхэтажные нары, скелетом идущие через весь балаган, и несколько старых, похожих на доисторических чудищ литейных печей, или горнов. Везде царили грязь и запустение: тут валялась опрокинутая лавка, там — черепки разбитой глиняной корчаги, в углу темнела рассохшаяся кадка, какие-то грязные, вонючие тряпки были разбросаны по земляному полу…

Похоже, раньше это здание действительно служило для плавки металлов, но потом его, видимо, за ненадобностью или от безысходности переоборудовали в барак для каторжных.

Вдруг снаружи, совсем близко, так что сердце ухнуло в пятки, послышался тяжелый стук колотушки. Сторож возвращался! Тит судорожно схватил меня за плечо.

— Слышь, Подкидыш, айда в горн! Быстро! Сховаемся от греха!

Глухое, мерное постукивание приближалось, отдавалось в висках. Делать нечего — опустившись на четвереньки, я втиснулся в смрадное, покрытое толстым слоем сажи нутро ближайшего горна. Зола скрипела под коленями, въедалась в ноздри, дышать было нечем. Неловко развернувшись в тесноте на хрустящей, с каждым движением поднимающейся в воздух пыли, я обернулся и увидел Левицкого, застывшего столбом у печи.

— Корнет! — злобно прошипел я, едва сдерживая ярость. — Вашу мать! Приглашения ждете⁈ Сюда! Силь ву пле!

Пригнувшись, Левицкий опустился на корточки и забился за массивное основание горна. Шаги сторожа послышались уже на пороге нашего укрытия. Скрип ржавых петель резанул по нервам. В щелястом дверном проеме показалась бородатая харя в треухе. Глаза-буравчики обшарили темноту цеха. Мгновения тянулись как пытка. Я затаил дыхани3е, чувствуя, как бешено колотится сердце. Наконец, сторож крякнул, смачно сплюнул на порог и, с грохотом захлопнув хлипкую дверь, пошёл дальше. Стук колотушки стал удаляться.

— Фу-у, пронесло! — выдохнул Тит, обтирая мокрый лоб грязным рукавом. Его била мелкая дрожь. — Свят-свят… Думал, конец нам… чуть штаны не намочил, ей-богу!

— Потерпи уж! — скривился я. — Только нужника нам тут не хватало для полного счастья.

Мы вылезли из своих укрытий, отряхивая с себя липкую сажу и золу.

— Ладно, валим отсюда по-тихому, пока этот чёрт не вернулся! — решил я, и мы, стараясь не шуметь, выскользнули из балагана обратно в холодную ночь.

Расстроенные, голодные, злые, как цепные псы, покидали мы нерчинский завод. Вот же проклятье! Проделать такой путь, столько пережить, рисковать шкурой — и всё коту под хвост!

— Куда теперь? — угрюмо буркнул Захар, когда мы все собрались у спрятанных коней и начали их седлать. Руки его дрожали от злости.

— Теперь? — Изя Шнеерсон назидательно поднял палец, сверкнув очками в лунном свете. — Теперь можно хоть к чёрту на кулички, только вот для этого, господа беглецы, таки нужны бумаги! Документики!

— Эвона! А на кой они в тайге? — искренне удивился Софрон.

— В тайге, мой необразованный друг, оне, конечно, и не нужны! Но стоит вам сунуть нос в любое место, где больше трёх изб и есть хоть один урядник — тут же с вас стребуют пачпорт или еще чего! И поедете вы обратно на Кару, опять в кандалах! — покровительственно объяснил Изя.