Хозяин антимагии (СИ) - Базаров Миф - Страница 67

— Всё уже решилось. Я был в медицинском корпусе, студенты все живы и здоровы, — поспешно сказал я. — К вечеру, думаю, выпустят.

Лицо Петровича неожиданно просветлело.

— Правда? Ну слава стихиям. Пойду обрадую Федьку, а то он там уже прошение на увольнение пишет.

Он сделал шаг в сторону, но вдруг обернулся.

— И запомни, Пестов: ни кошек, ни собак, а уж тем более… — он многозначительно посмотрел словно сквозь меня, — всяких экзотических тварей. И соседа своего предупреди.

— Обязательно, — я кивнул, чувствуя, как тушканчик в кармане замер, будто понял угрозу.

Петрович, довольно хмыкнув, зашаркал в сторону своего кабинета, а я поспешил в комнату, сжимая в потной ладони ключ.

Два часа… Но с такими симптомами, похоже, у меня есть от силы час.

Дверь щёлкнула, и я ввалился внутрь, тут же запершись на засов.

— Ну что, дружок, — прошептал я, доставая из кармана тушканчика, — тут только ты и я.

Тушканчик, теперь уже сухой и пушистый, носился по столу, словно серебристый вихрь.

— Ну что, Мотя, — пробормотал я, наблюдая, как зверёк в панике мечется между склянками, — успокойся уже.

Мотя?

Ну да ладно, вроде такое имя ему идёт.

Высохшая шёрстка торчала во все стороны, став вдвое больше, чем в мокром состоянии. Зверёк прыгал с чернильницы на стопку книг, с книг — на подоконник, оставляя за собой след из перевёрнутых склянок и смятых бумаг. Его длинные уши хлопали, как паруса, а хвост с пушистой кисточкой на конце выписывал в воздухе замысловатые завитки.

Ну хоть не кусается больше.

Я вздохнул и полез на стол, чтобы открыть узкое окно под самым потолком. Ботинки скользили по деревянной поверхности, а в горле стоял ком, дышать становилось всё тяжелее.

— Мотя, если перевернёшь колбу с кислотой, — процедил ему сквозь зубы, — я тебя лично на шарфик для Тасиных кукол пущу.

Зверёк на мгновение замер, будто понял угрозу, но тут же рванул к следующей стопке бумаг.

Так, симптомы явно проявляются всё быстрее.

Кожа горела, будто меня облили кипятком. Каждый мускул ныл, а под манжетами рубашки уже высыпали красные волдыри: мелкие, но противные, как крапивные ожоги.

— Чёрт, Мотя, мы оба подохнем, если я сейчас не…

С трудом спустившись, разложил на столе всё необходимое. Мотя тут же примчался, уселся перед колбами и уставился на них, будто понимая важность момента.

— Вот видишь, даже ты, — я прервался, чувствуя, как голос садится.

Пришлось готовить противоядие одной дрожащей рукой, держась второй за стол, чтобы не рухнуть.

Исцеляющий… энергетический… ускорение…

Когда я поднёс готовую смесь к губам, Мотя вдруг вскочил мне на плечо и тревожно запищал.

— Всё в порядке, малыш, — хрипло рассмеялся я. — Хотя, кто из нас сейчас больше похож на подопытного?

Горло сразу же сжалось: вкус был отвратительный, я будто глотнул раскалённого песка. Глаза сами собой зажмурились, а в висках застучало. Сознание поплыло.

Последнее, что я увидел перед тем, как сознание уплыло в темноту: зверёк с моего плеча прыгнул на стол.

* * *

— Мм… Мотя?

Тёплая пушистая мордочка тыкалась мне в щёку. Я открыл глаза: зверёк сидел рядом, его глаза-бусинки полны беспокойства.

Присел на стул. Меня, похоже, вырубило.

— Всё хорошо, зверёныш, — прошептал я, гладя его по голове. — Теперь твоя очередь.

Когда я поднёс склянку к мордочке, Мотя доверчиво лизнул жидкость.

То, что произошло дальше, заставило меня замереть.

Шёрстка вспыхнула мягким золотистым светом, а глаза засияли, как два маленьких солнца. Он потянулся, встряхнулся и вдруг запрыгнул мне на плечо, тычась носом в щёку.

— Ну вот, — рассмеялся я. — Теперь у меня есть ручной светящийся скрежезуб по имени Мотя.

В дверь постучали.

Мотя мгновенно юркнул мне за воротник, оставив на плече тёплый дрожащий хвост.

— Кто там? — спросил я, чувствуя, как зверёк замер.

— Кирилл, открывай! — раздался в ответ знакомый голос.

Открыл дверь и пригласил зайти в комнату Сергея Качалова и Елизавету Минскую.

Парень тут же закрыл дверь на засов, а Лиза озиралась по сторонам с любопытством.

— Ну и где он? — спросил Сергей, скрестив руки на груди.

Я сделал самое невинное лицо, какое только мог.

— Кто?

— Пестов, не валяй дурака.

— О чём ты вообще?

Сергей закатил глаза и указал на моё левое плечо, где торчал кончик пушистого хвостика.

— Во-первых, ты весь чешешься, как будто обжёгся крапивой. Во-вторых, — он ткнул пальцем в стол, где лежали пустые склянки от противоядия, — алхимик не станет просто так смешивать зелья, забыв позакрывать все крышки. А в-третьих…

Он достал из кармана крошечный серебристый клочок шерсти.

— Это я нашёл на сиденье твоего автомобиля.

— Что ты забыл у меня в машине?

— Кирилл, это сейчас неважно. Где он?

Чёрт!

Я вздохнул и достал из кармана кусочек пряника.

— Мотя, вылезай.

Тушканчик осторожно высунул мордочку, потом вылез весь. Огромные уши нервно подрагивали, а глаза-бусинки изучали новых гостей.

— Ой! — Лиза ахнула, сложив руки на груди. — Он как плюшевый! Можно потрогать?

Сергей резко отдёрнул её за рукав.

— Ты с ума сошла? Он же заразный!

— Теперь нет, — успокоил я, наблюдая, как Мотя настороженно шевелит носом.

Елизавета медленно протянула руку. Тушканчик понюхал её пальцы, потом — раз! Одним прыжком оказался у неё на плече и тут же юркнул за воротник.

— Щекотно! — рассмеялась Лиза.

Её смех оказался заразительным, я не удержался и фыркнул.

Сергей ухмыльнулся.

— Ладно, и что теперь? Сдадим его и получим «отлично» у Волкова?

— Нет.

— Пестов⁈

— Я сказал нет.

Лиза тем временем достала тушканчика из-за ворота и посадила себе на ладонь. Зверёк сидел с важным видом, пока она пальцами гладила его по голове.

— А как его зовут?

— Мотя.

— Мотя, — девушка улыбнулась. — Он такой милый!

Сергей вздохнул, но в этот момент Мотя внезапно прыгнул ему прямо на голову и принялся копошиться в его растрёпанных волосах.

— Эй! — Качалов замахал руками, но тушканчик лишь подпрыгнул выше и продолжил свои исследования, цепляясь крошечными лапками за пряди.

— Сдаёшься? — усмехнулся я.

Сергей скривился, но вдруг, к моему удивлению, громко рассмеялся.

— Ладно, чёрт с тобой, Пестов! — он попытался стряхнуть Мотю, но тот уже устроился у него на макушке, как корона.

Лиза смеялась так, что на глазах выступили слёзы.

— Вот так картина, князь Пожарский с тушканчиком на голове, — выпалила девушка и тут же закрыла рот ладонями, будто выдала страшную тайну.

Сергей бросил острый взгляд на неё, потом на меня. Но я лишь невинно поднял брови, делая вид, что не расслышал, и продолжил хихикать. Качалов расслабился и снова засмеялся, на этот раз уже искренне.

Веселье прервал резкий стук в дверь.

— Пестов! — раздался грубый голос Петровича. — Открывай!

Мгновенная тишина.

Я оглянулся на тушканчика, сидевшего на голове Сергея, но его там уже не было. Будто испарился.

— Комендант, немедленно откройте! — завопил Петрович, и дверь затряслась от ударов.

Я распахнул её, и в комнату ворвались двое охранников, за ними ввалился Петрович. На его правой руке пульсировал водяной кулак — сжатая до предела магия воды, способная размозжить череп с одного удара.

Следом неспешно вошёл мужчина в белом халате, маг жизни. Его пальцы уже светились зелёным.

— Пестов! Я тебя предупреждал: никакой живности!

— Так нету же! — я демонстративно озирался по сторонам.

— В помещении есть какое-то животное, — маг жизни щёлкнул пальцами, и в воздухе вспыхнули зелёные огоньки. — Просьба покинуть комнату.

— Ну, Пестов! — Петрович пригрозил мне кулаком.

Маг жизни провёл рукой по воздуху, и зелёные огоньки вытянулись в линию, указывая в угол комнаты.