Необратимость (ЛП) - Хартманн Дженнифер - Страница 54

Я открываю рот, чтобы закричать, но ничего не выходит. Мои слова тоже превратились в пепел. Все превратилось в пыль и обломки. Уже слишком поздно.

Его голос ― последнее, что я слышу, прежде чем резко вынырнуть в реальность.

Но это не голос Айзека, выкрикивающего мое имя.

Это голос Джаспера.

И я чувствую не огонь… я чувствую дым.

Мои веки трепещут, когда запах дыма наполняет мой нос, и облако страха снова накрывает меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

― Эверли, проснись! ― В отчаянии кричит Джаспер. ― Эверли!

Я резко выпрямляюсь, мои глаза широко распахиваются. Джаспер стоит на коленях, обеими руками сжимая решетку, и смотрит на дверной проем. Проследив за его взглядом, я едва не задыхаюсь, когда вижу, как в комнату проникают серые клубы.

С ревом и визгом срабатывает сигнализация.

Боже мой!

Я опускаюсь на четвереньки и начинаю дергать за решетку.

― Помогите! Кто-нибудь, помогите нам!

Никто нас не слышит. Никто не идет на помощь.

Это самый худший сценарий ― тот, который я никогда не рассматривала. Медленная, мучительная смерть, когда я сгораю заживо, а эхо криков моего мужа преследует меня до последнего вздоха.

Нет, нет, нет.

Меня охватывает паника. Я дергаю и дергаю за решетку, но безрезультатно. Просунув руку между прутьями, я тяну за висячий замок, пока мои пальцы не начинают кровоточить.

Хранитель времени.

Он не позволил бы мне умереть здесь вот так. Я ― его товар. Я все еще нужна ему.

― Помогите! ― кричу я, задыхаясь от дыма. ― Помогите нам!

― Господи… Господи. Эверли, что нам делать? ― Джаспер повторяет мои действия, пытаясь открыть свой замок. Не получается. Бесполезно. ― Черт!

Небольшое прямоугольное окно открывает мне вид на коридор. По другую сторону от него мерцают оранжевые языки пламени. Здание охвачено огнем, и мы в ловушке.

Обречены на смерть в этих клетках.

Из моих глаз брызжут слезы. Я поворачиваюсь к Джасперу и подползаю к нему так близко, как только могу.

― Джаспер…

― Эверли. ― Его глаза блестят от ужаса и раскаяния. ― Я только что вернул тебя. Я не могу потерять тебя снова. Я отказываюсь.

― Джаспер. ― Мой голос дрожит сквозь стон отчаяния. Я сжимаю прутья решетки и плачу. ― Расскажи мне историю.

Он в нерешительности приоткрывает губы. Быстрое покачивание головой говорит мне, что у него нет слов.

Джаспер бросает взгляд на дверной проем, на его лице потрясение.

― Пожалуйста, ― умоляю я дрожащим шепотом. Я стою на коленях. ― Поговори со мной.

Сделав долгий вдох, он прижимается лбом к решетке и закрывает глаза.

― Давным-давно… жила-была женщина. Сидела в винном баре со стопкой бумаг и блокнотов, разбросанных по столу, зажав карандаш зубами. Я сразу обратил на нее внимание. Ее голубые глаза, пышные волосы, красивое лицо. Я должен был узнать ее имя. ― Он сглатывает стон. ― Я должен был узнать ее.

Я киваю, зажмуривая глаза, из них текут новые слезы.

― Продолжай.

― Сначала она не хотела со мной разговаривать. Она была занята своим эссе о жуках.

― Жук-бомбардир. ― Я заставляю себя рассмеяться сквозь слезы, когда по коридорам разносится тревожный звон. ― Когда ему угрожают, он может с поразительной точностью выбрасывать из своего брюшка кипящую ядовитую химическую смесь.

― Именно так. ― Дым густым облаком заполняет помещение. Джаспер кашляет, прежде чем продолжить. ― Я сказал: ― Такая красивая девушка, как ты, должна быть на рекламных щитах, а не прятаться в винном баре, изучая защитные механизмы жуков.

― Я сказала, что мне нравятся жуки.

― Я сказал, что мне нравишься ты. ― Он посылает мне грустную улыбку, его глаза слезятся от горя и дыма. ― Я дал тебе свою визитную карточку. Месяц спустя ты подарила мне свое сердце.

Я кашляю сквозь слезы, мои легкие горят.

― Джаспер, я…

Дверь распахивается. Раздаются голоса.

Мое сердце выскакивает из груди.

― Сюда!

Я вскакиваю на ноги и ударяюсь головой о верхнюю часть клетки. Джаспер зовет, размахивая руками, когда в комнату врываются люди в огнеупорных костюмах.

Я не могу в это поверить.

Я сплю.

― Помогите нам! ― кричит Джаспер. ― Вытащите нас отсюда!

Болторезы срезают висячие замки.

Мой. Джаспера.

Мы свободны.

Когда я выползаю из клетки, меня поднимают на ноги.

Я чувствую себя оцепеневшей. Живой.

Кашляя и задыхаясь, я бегу к мужу, когда один из мужчин перехватывает меня, поднимает на руки и выносит через открытую дверь. Джаспер идет за мной, опираясь на пожарного, чтобы не упасть. В коридорах полыхает пламя, а мои глаза застилают дым и слезы. Впереди выход. Свобода. Это все, чего я хотела, чего жаждала, к чему стремилась…

― Подождите! ― умоляю я, вырываясь из хватки мужчины. ― Айзек. Мы должны найти Айзека!

Он держит меня крепче, его голос звучит глухо сквозь защитную маску.

― Мы выводим всех, мэм. Сохраняйте спокойствие.

Но я не могу оставаться спокойной. Айзек может быть все еще внутри этого горящего здания.

― Нет, пожалуйста, нам нужно вернуться. ― Я вырываюсь, умоляю. ― Пожалуйста! Мы должны вернуться!

Он не отвечает и продолжает идти вперед.

Я оглядываюсь назад и вижу, как Джаспер закрывает рот и нос передней частью рубашки. Он шагает вперед, прижав подбородок к груди. Сигналы тревоги оглушительны. Мои отчаянные призывы заглушаются шумом.

― Айзек!

Может, он уже выбрался.

Может быть, он уже на свободе.

Боже, пожалуйста…

Когда мы оказываемся на улице и вдыхаем теплый мускусный воздух, я зажмуриваю глаза ― нас встречает слишком яркий, слишком интенсивный вихрь полицейских огней. Уткнувшись лицом в плечо мужчины, я делаю первый за два года вдох, наполненный запахом природы.

Я глотаю его. Смакую его.

Я делаю это снова, поднимая лицо к ночному небу, не открывая глаза. Легкий ветерок ласкает мою кожу. Мои волосы развеваются. Громкие звуки окружают меня, но я теряюсь в этом моменте. Что-то такое простое, такое обычное, такое чистое… что-то, что я больше никогда не буду принимать как должное.

Я встаю на ноги, все еще держась за руку пожарного, чтобы сохранить равновесие. Я приоткрываю один глаз, но из-за мигающих полицейских огней это больно. Слишком ярко. Прижав ладони к глазам, я несколько минут привыкаю к новой обстановке.

Затем мои веки медленно открываются. По одному. В поле зрения попадает толпа людей: спецназ, полицейские, пожарные, шланги, машины скорой помощи.

Где Айзек?

Джаспер хватает меня сзади.

Я издаю хриплый крик, когда он заключает меня в объятия, и вдыхаю еще один запах, который больше никогда не приму как должное, ― его. Остатки дубового одеколона и шампуня с ароматом чайного дерева атакуют мои чувства, смешанные с дымом и потом.

Я рыдаю, прижимаясь к его груди, обвивая руками шею и притягивая ближе.

― Эверли… Боже мой. ― Он целует мои волосы, гладя обеими руками мою спину. ― Я с тобой, детка. Я рядом.

Прижимая его к себе еще крепче, я целую шею над воротником. Он обхватывает мое плечо одной рукой и слегка отодвигает, скользя взглядом по моему перепачканному сажей лицу. Я вижу выражение неподдельного благоговения, он морщит лоб, губы приоткрываются.

Я ошеломленно смотрю на него.

Он постарел.

Его глаза выглядят по-другому.

Обняв ладонями его лицо, я провожу большими пальцами по его слегка заросшей щетиной челюсти.

― Я думала, ты умер, ― хриплю я, и слезы льются с новой силой. ― Я не надеялась, что смогу снова прикоснуться к тебе.

Что-то поднимается в нем, наполняет его глаза.

Мука.

Он тяжело сглатывает.

― Я думал, ты умерла. ― Длинные пальцы перебирают мои спутанные волосы. ― Я верил в это. Эверли, я…

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

Его слова обрываются, когда подходит офицер и берет меня за локоть.

― Мисс, нам нужно отвезти вас обоих в больницу. Скорая ждет.