Демон на одну ночь (СИ) - Елисеева Валентина - Страница 26

– Кто кроме вас с матерью и хозяев имел доступ в дом?

– Никто. С клиентами шеф встречался только в городе, сюда никого не приглашал. Садовников постоянных нет, приусадебный участок обслуживает фирма по ландшафтному дизайну, их мастера приезжают по графику, я сама открываю им ворота и приглядываю за их работой. В последний раз они приезжали вчера, но в дом никто из них не заходил. О, слышите тарахтенье? Это шум маминой машины! Я же говорила, она вот-вот подъедет.

С улицы донёсся удивлённый женский голос, потом прокуренный голос сержанта, возгласы и причитания. Переглянувшись с капитаном, Аманда прошла в кабинет покойного и поставила у порога свой походный саквояж, который не доверила нести даже сопровождающему её высшему демону. Здесь работали дактилоскописты: предусмотрительные коллеги уже сделали смывы с поверхностей и упаковали в герметичный пакет ещё вчера разложенные тут поглотители запахов. Развернувшись к Вэнрайту и укоризненно покачав головой, Аманда вслед за демоном подошла к картине на мольберте, а затем двинулась вдоль шкафов, с живым интересом рассматривая множество бутылок, тюбиков и флаконов с лаками, растворителями, красками и прочими инструментами реставратора. Большое пространство кабинета феникса было условно разделено на две зоны: для отдыха и для работ по хобби. В первой зоне стояли диван, пуфик и круглый стеклянный столик на позолоченных ножках, а во второй, освещённой солнцем, льющимся из высоких окон, – широкие столы, мольберты и множество предметов, назначение которых Аманда улавливала весьма смутно. Но в ближайшем к первой зоне шкафу на полке лежало то, что обратило на себя её внимание.

– Капитан, подойдите сюда вместе с девушкой, – попросила она. На её зов пришли трое: к личной помощнице искусствоведа присоединилась его экономка, тяжко вздыхающая и утирающая скупую слезу. К женщинам Аманда и обратила свой вопрос: – Мистер Бойд Маккони страдал сахарным диабетом?

– Да, но как вы узнали? Инсулин он держал в холодильнике, – удивилась экономка, осматриваясь в комнате.

– На закате жизни слабые Иные становятся подвержены человеческим болезням, а пожилые оборотни птичьих пород более других склонны к диабету. Когда я увидела на полке открытую упаковку ампул с глюкозой и одноразовые шприцы, то предположила, что их держали тут на случай гипогликемического приступа.

– Всё верно: шеф часто так увлекался работой, что забывал о своей болезни, а та коварно напоминала о себе. В рабочие часы я внимательно следила за приёмом им лекарств и еды, но по вечерам и в выходные случалось всякое, если хозяйка уезжала по делам, – всхлипнула девушка.

Дактилоскописты закончили снимать отпечатки пальцев в первой зоне и перешли во вторую, где обречённым взглядом окинули весь огромнейший набор предметов, уже осмотренных Амандой. Капитан стал расспрашивать личную помощницу о картине, установленной на мольберте посередине кабинета. Девушка подтвердила, что это один из лотов аукциона, каталог для которого она составляла по заданию шефа. Ничего криминального о полотне она поведать не могла, только сказала, что данную картину последней привезли в хранилище, и только вчера днём она включила её в итоговый вариант каталога. Распечатав подробное описание картины, она вручила его капитану, опасливо посматривая на стоящего рядом с ним Габриэля. Будучи человеком, девушка не могла безошибочно определить в человеке Иного и тем более узнать его вид, но внутреннее чутьё подсказывало ей, что этот высокий красавец с гордым аристократическим лицом – самый опасный монстр среди всех собравшихся.

– Что скажете, господин граф? – обратился к демону Вэнрайт, и обе человеческие женщины потрясённо уставились на незнакомца в костюме: им ещё не доводилось видеть графов вживую, а не по телевизору!

Пробежав глазами по описанию картины, Габриэль сказал:

– Здесь указано, что полотно в течение последних пятидесяти лет принадлежало семье демонов, затем было выкуплено картинной галереей Атланты и спустя три года убрано с постоянной экспозиции и передано на продажу Маккони. Я не искусствовед, но у моей семьи имеется собственная картинная галерея и каждое полотно хранит следы магической ауры моих предков и членов моей семьи. Такой отпечаток формируется довольно быстро, в течение пары десятилетий, а у этой картины никаких магических следов я не вижу. Словом, этот холст точно не висел полвека в доме демонического семейства, в противном случае аура магии вокруг него не рассеялась бы за несколько лет.

– Подделка! – ругнулся Вэнрайт и позвонил в участок: – Ребята, мигом определите мне местонахождение владельца картинной галереи «Атланта фэйри арт», номер его мобильного имеется в материалах дела по сгоревшему фениксу. В аэропорту? Прошёл регистрацию на рейс в Милан, посадка через четверть часа?! Задержать!!!

– Это из-за картины погиб в огне Бойд?! – завопила девушка и набросилась на полотно, порываясь скинуть его с мольберта и растоптать ногами.

Капитан живо перехватил истерящую личную помощницу, перенёс её в приёмную и настойчиво усадил в кресло. За ними метнулась мать девушки, схватив со столика кабинета стакан и хрустальный графин с круглой сверкающей крышкой.

– Стоп! – рявкнул Вэнрайт, стеной встав перед экономкой, и обратился к криминалистам: – Содержимое сосуда проверяли? Вряд ли человеку стоит опасаться потери огнеупорности, но образец такого яда очень пригодится токсикологам.

– Увы, капитан, там чистая вода, в аккурат перед вашим приходом анализ провели, – заверили эксперты.

Капитан вернулся в кабинет, а из приёмной потянуло сильным запахом валерьянки. Потом тихо звякнула хрустальная гранёная крышка графина, полилась вода, а дальше – звуки сухого кашля, шёпот девушки: «Горько», и громкий вопль её перепуганной матери.

– Всем отойти! – взревела Аманда, влетая в приёмную. Схватила графин, понюхала воду, и тут несчастная начала задыхаться, её зрачки расширились, и девушка потеряла сознание. – Глазам своим не верю! – потрясённо выдохнула Аманда и услышала:

– Батрахотоксин?

Это её демон глубокомысленно блеснул свежеобретёнными познаниями.

– Нет, всё куда прозаичнее: цианид обыкновенный. Габриэль, мой саквояж!

– Цианид?! Это мгновенный яд, от него нет спасения! Она умерла! Моя дочь умерла!!! – завопила мать отравленной, и Вэнрайт споро обхватил её руками, удерживая на месте.

Выхватив ампулу амилнитрита, Аманда раздавила её в салфетке и поднесла к носу девушки.

– Успокойтесь, ваша дочь не умрёт. Видимо, вы пересмотрели детективов, оттого так уверены в великой силе цианида. Даже от высоких доз цианистого калия смерть наступает не сразу, а в течение нескольких минут, и только в том случае, если не ввести пострадавшему антидоты. Да, сознание при высоких дозах яда люди теряют сразу, но сие ещё не значит смерть: видите, ваша дочь дышит и вдыхает необходимое ей противоядие. Габриэль, ампулы с глюкозой и шприц! Нет, из МОЕГО набора! Тут уже попили водички, неизвестно, чем ампулы накачали. Ну вот, идём на поправку... Ребята, вызывайте скорую, предупредите, что у нас отравление цианидами средней тяжести, девушку надо оставить под наблюдением врачей.

Капитан полиции, под носом которого чуть не отравили свидетеля по делу, бушевал вовсю, и только вмешательство высшего демона вынуждало всех участников сцены неподвижно стоять на месте, выражая своё мнение исключительно словесно, а мать жертвы отравителя ещё и молчать с отрешённым выражением лица. Возможность беспрепятственно перемещаться была оставлена только токсикологу, которая воспользовалась этим, чтобы провести анализ жидкости в графине и ампул с глюкозой (в последних содержимое соответствовало этикетке). Удобно, когда тебе обеспечивают возможность спокойно поработать, но демон, по мнению ведьмы, мог бы и не смотреть на неё таким заворожённым восхищённым взглядом, дающим коллегам повод заподозрить применение к нему убойной дозы приворотного зелья!

Тем временем Вэнрайт выбрался из бурлящего водопада нецензурной брани в относительно спокойное озеро конкретных вопросов.