Порочный сексуальный татуировщик (ЛП) - Филлипс Карли - Страница 26

— Я никогда раньше ни с кем не встречался. Никогда, — сказал он, сдирая этикетку с бутылки, чтобы не смотреть на Леви, пока признается в своих самых больших страхах. — И я очень боюсь еще сильнее испортить отношения с Катриной, чем уже есть. Что, если я облажаюсь, и тогда у нас даже не останется дружбы, на которую можно положиться, и я потеряю ее навсегда? — Боже, это уничтожит его. — Что, если она поймет, что я не такой уж и хороший парень, и она могла бы встретить кого получше? Что я полный неудачник, у которого нет возможности предложить ей то, что ей нужно от таких отношений?

— Если бы ты был неудачником, она бы не была с тобой последние двенадцать лет.

— Как подруга, — поправил брата Мейсон. — Не как человек, который хочет чего-то… большего.

Во взгляде Леви мелькнуло понимание.

— Слушай, ты не знаешь, как все пойдет, если не попытаешься построить с Катриной что-то большее.

Мейсон с трудом сглотнул, прежде чем признать правду.

— Я боюсь.

— Не позволяй прошлому продолжать определять твои действия в будущем, — прямо заявил Леви. — В какой-то момент тебе придется изменить свою модель поведения, чтобы изменить все остальное вокруг себя.

Мейсон сузил глаза, глядя на брата.

— И что это за модель поведения?

— Ты — кобель, — сказал Леви, очевидно пытаясь привнести немного юмора в разговор. В следующие несколько секунд выражение его лица стало гораздо более серьезным. — Думаешь, я не понимаю, почему ты не подпускаешь к себе ни одну женщину достаточно близко, чтобы влюбиться в нее?

И снова Леви взялся за свое: проявляет свою наблюдательность и проницательность, хотя Мейсону было любопытно узнать, какие выводы сделал брат.

— Почему бы тебе не просветить меня своей мудростью?

Леви проигнорировал его саркастичный тон.

— Мы выросли с матерью, которая, по сути, бросила детей, которых она никогда не хотела, и все трое справились с этой ситуацией по-разному. Клэй стал родителем. Ответственным человеком, который позаботился о том, чтобы нас не разлучили. Хотя это означало, что ему пришлось приложить все силы, чтобы дать нам достойную жизнь без жестокого обращения со стороны Уайетта.

Леви упомянул о парне их матери, мудак получал огромное удовольствие, терроризируя их, пока однажды Клэй не оказал ему сопротивление.

Слава Богу, эта часть их прошлого уже позади, ушла навсегда. И хотя Уайетт недавно вернулся в их жизнь и снова угрожал Клэю, для Уайетта все закончилось не очень хорошо, сейчас он отбывал срок в тюрьме за убийство, совершенное больше года назад. Но, по крайней мере, эта стычка позволила Клэю наконец открыться возможности будущего с Самантой. Что нужно Мейсону, чтобы поверить в себя таким образом?

— Я был так мал, — продолжил Леви. — Но даже у меня выработались собственные механизмы преодоления трудностей. Я всегда…

Он нахмурился и позволил словам остаться невысказанными, будто не хотел повернуть это зеркало на себя, чтобы в нем не отразились его собственные болезненные воспоминания. И Мейсон не собирался требовать от него большего.

— Ты стал чертовым хулиганом, — вместо этого сказал Леви, снова возвращаясь к Мейсону. — После всего, через что мы прошли, когда наша мать попала в тюрьму, а Уайетт отказался от нас благодаря Клэю, я помню, как ты делал все возможное, чтобы довести Клэя до грани. Такое ощущение, будто ты постоянно испытывал его, но он так и не отказался от тебя. Ни разу.

— Я знаю.

И Мейсон был ему благодарен, потому что он совсем не облегчал задачу старшему брату.

— И то, как ты поступаешь с женщинами… ты не заводишь отношения, потому что зациклен на прошлом, — сказал Леви. — Ты уходишь, даже не пытаясь увидеть, сможет ли твоя связь развиться в нечто большее, кроме секса, и ты сознательно выбираешь женщин, которые не хотят ничего, кроме чего-то физического, чтобы избежать угрозы со стороны своих эмоций. Но Катрина… она отличается от всех твоих интрижек. Всегда отличалась.

Мейсон не мог поспорить с теорией Леви, потому что это было правдой.

— Вот почему ты всегда держал Катрину во фрэндзоне, — продолжил Леви, пока Мейсон переваривал все услышанное. То, что он знал, но редко высказывал вслух, и о чем ему нравилось думать. — Потому что так ты мог держать Катрину при себе и не беспокоиться о том, что совершишь какую-нибудь глупость, из-за которой она тебя бросит. Но в этом и суть лучших друзей. Они остаются рядом в трудные времена, поддержат тебя и всегда прикроют спину. И они прощают тебя, когда ты ведешь себя как мудак.

Последняя часть заставила Мейсона усмехнуться.

— И мы все знаем, что это случалось раз или два.

— Или дюжину, — с ухмылкой поправил Леви. — Мой лучший совет? Не будь таким мудаком и не проворачивай с Катриной свой трюк «поматросил и бросил», давая ей повод увеличить дистанцию между вами. Это твой шанс наладить с ней отношения, и тот факт, что после Вегаса ты не вернулся к прежним привычкам кобеля, подсказывает мне, что, возможно, именно она — та самая. Черт, может, она всегда была той самой, а ты только сейчас открываешь это для себя.

Как бы страшно это ни звучало, Мейсон кивнул в знак согласия. Похоже, именно так все и было — будто он впервые в жизни, наконец, позволил себе быть эмоционально уязвимым, но понятия не имел, что происходило между ним и Катриной. Насколько он мог судить, она уже перешла к Блейку, и время, проведенное с Мейсоном в Вегасе, стало не более чем далеким воспоминанием.

Он выругался себе под нос, отказываясь даже рассматривать такую перспективу. И он не позволит другому парню встать между ним и Катриной. Не без боя.

Мейсон взглянул на Леви, заинтересовавшись тем, о чем его брат умолчал.

— Что же, раз уж ты подверг меня психоанализу, ответь: почему у тебя никогда раньше не было серьезных отношений?

— Кто сказал, что у меня их не было? — парировал Леви.

Быстрый ответ брата застал Мейсона врасплох.

— Ну, учитывая, что я никогда не видел, чтобы ты встречался с женщиной в течение длительного времени или приводил ее знакомиться с Клэем и мной, я сделал вывод, что ты подвержен дискриминации. Видишь, я знаю значение этого громкого слова, — пошутил Мейсон. — Или, может, ты бережешь себя для брака.

Леви громко рассмеялся.

— Даже и близко нет. Я просто более сдержан, чем ты.

Мейсон наблюдал, как брат допил остатки апельсинового сока и толкнул стакан по стойке. В школе у Леви не было девушки (о которой Мейсон знал бы) и сразу после окончания учебы в семнадцать лет он пошел в армию с согласия Клэя и прослужил там четыре года. Вернулся более двух лет назад и теперь работал в полиции Чикаго, и в его жизни не было женщины, о которой кто-либо знал.

— Ты встречался с кем-то во время службы? — спросил Мейсон, задаваясь вопросом, произошло ли что-то в тот период его жизни.

— Сегодня мы говорим о тебе, а не обо мне, — плавно уклонился от ответа Леви, вставая и хлопая Мейсона по спине. — Моя работа здесь окончена, и теперь я с чистой совестью могу вернуться к просмотру «Карточного домика», зная, что спас своего брата от глупости, о которой он может позже пожалеть. Да, и за сеанс терапии плата не взимается.

— Вот твоя плата, — сказал Мейсон и показал Леви средний палец.

Леви только покачал головой и усмехнулся, выходя из бара и снова оставляя Мейсона одного. Но на этот раз, по крайней мере, он не утопал в жалости к себе. Нет, теперь он разрабатывал стратегию и обдумывал план игры, чтобы завоевать единственную женщину — ту самую женщину — с которой хотел быть в своей жизни.

* * *

На следующее утро Мейсон прибыл в салон в десять утра, чувствуя воодушевление и оптимизм в отношении Катрины и предстоящего дня, несмотря на то, что накануне вечером она ходила на ужин с другим мужчиной. Он нес с собой держатель для стаканов с двумя большими порциями кофе, которые он купил по дороге на работу — черный — для него и любимое карамельное латте Катрины — а также ее любимое пирожное с яблочной начинкой и сливочным сыром.