Гарант мира для высшей расы (СИ) - Герас Татьяна - Страница 71

А еще я спрашивал себя, что бы я ответил ему, не узнай секрета Элариэль и не надейся на то, что мой парень, наконец, станет тем, кем и должен с ее помощью? И не знай всего того, что выяснил о Советнике?

И с грустью понимал, что да, я бы согласился не раздумывая. Любовь к детям оказывается делает нас податливыми и мы легче находим компромиссы с собственной совестью.

Я делал вид, что думаю, просчитывая варианты.

— Полагаю, мы сможем прийти к взаимовыгодному решению, — ответил ему и тот удовлетворенно прищурился, явно празднуя победу. — Каролина должна исчезнуть после того, как родит наследника. Ты ведь понимаешь, что терпеть рядом ее в качестве королевы, долго я просто не смогу. Решишь этот вопрос сам, я ведь с тобой откровенен. А мне не хочется ссор, ты ведь получишь внука на троне, хотя не уверен, что скоро, Азарел. И не думай, что сможешь устранить меня и стать регентом, ты сам говорил — народ не примет и всегда найдется какой-нибудь Дан, пусть с малой долей этой крови, кто постоит за троном пока не подрастет истинный наследник.

Меня внимательно слушали. О да, если хочешь чтобы тебе поверили, твоя ложь должна обрасти такими подробностями, чтоб усомниться стало бы нереально.

— И ещё, о браке я объявлю, как и положено, после Осеннего Бала. И, разумеется, уже после завтрашних испытаний. Согласен?

— Насчет Каролины мы ещё поговорим, надеюсь найдем решение. Она моя единственная дочь, Тайгер, хоть и дура. Вся в мать идиотку, простите Первые, — вздохнул натурально Советник.

Никогда бы не подумал, оказывается даже такие алчные властолюбцы

к кому-то питают некие зачатки чувств. Впрочем, не сомневаюсь, что будь на моем месте тот, кому действительно надо было избавиться от глупой оборотницы, лорд Ленс пожертвовал бы ею, немного поспорив с остатками своей совести и порыдав на могилке.

— И Тайгер, прошу, не разочаруй меня, ведь испытания можно повторить, если выяснится, что они — ах, какой ужас! — были проведены с нарушениями! — о, похоже минута проблесков чего-то отдаленно похожего на сострадание и любовь к ближнему подошла к концу, — Это, конечно, позор для Академии, но ведь всё можно исправить, ведь правда?

— Ты меня с Мораном не перепутал? — недобро оскалился я, — Думаешь, я ждал от тебя чего-то иного, милорд Советник?

Ох, надо проследить, чтобы Дарелл непременно добрался до Элариэль.

Что ж, я выиграл ещё сутки. Стоит использовать их с умом и не забыть об осторожности, ведь теперь дорогой тесть не спустит с меня глаз. Хотя о доверии при любом раскладе речи бы не шло, даже будь я наивен и несведущ.

Глава 31

Не тот твой друг, кто за столом с тобою пьет,

А кто в несчастии любом на выручку придет.

Кто руку твердую подаст, избавит от тревог.

И даже вида не подаст, что он тебе помог.

Омар Хайям

Лигерия. Мелетия.

Утро выдалось истинно осенним. Не морозным, нет, здесь таковым оно становится лишь в зимние месяцы сезона дождей, лишь прохладным и ветреным, с легким оттенком печали по прошедшему лету. Именно таким я его ощутила, стоя у открытого окна и глядя как кружат сорванные с деревьев резные листья в лучах солнца, что пробивалось между быстро пролетающими по небу стадами облаков.

Где-то там, за пределами королевского парка Твердыни, начиналась настоящая Кантия. Не выхолощенный мирок дворцовых интриг, где доминируют лишь жажда власти, да денег и малая толика заботы о тех, кто должен эти потребности обеспечивать, а настоящая жизнь с ее простыми страстями и чуть более приземленными чувствами. Там искреннее любят и живут успевая замечать насколько прекрасен этот мир.

И нет, я не настолько наивна, чтобы не знать, что и за порогом дворцов существуют и даже процветают пороки. Просто там чаще можно встретить уголок свободный от таковых. И душу, чью чистоту они не затронули.

Наверное, я просто устала и данная богиней мне сила рвется на свободу, мечтая дарить гармонию этой земле и ее обитателям, исцеляя и неся единение ищущим друг друга душам. Теперь, когда я знаю своё предназначение, вариться в соку Лигерийской политики до боли противно, но приходится терпеть. И надеяться.

Удивительно, как же быстро остывает земля, что еще недавно задыхалась от зноя. Все же насколько сильно Лигерия отличается от родного климата полуострова, на котором расположилась Селебрия. Нет, пока мне здесь нравилось. Эти утопающие в цветении сады и наполненные гомоном птиц леса, а так же близость гор, накладывающая свой отпечаток, пришлись мне по сердцу. Природа Лигерии, конечно, сильно разнится с тем к чему привыкла с детства, но я ведь уже приняла этот край! Весь, начиная от животных и растений, камней и почвы, и заканчивая народом, что ещё недавно внушал лишь ужас и отвращение.

Да, я приняла. И полюбила.

Упрямого сильного мальчишку с глазами зверя и его отца.

У свалившейся на меня судьбы случился странный, головокружительный поворот, который вряд ли даже мог привидеться мне в самых нелепых фантазиях. И да, я до сих пор не уверена в собственном будущем, но сожалеть о прокравшихся в душу чувствах не стану.

Пожалуй, это лучшее, что случилось со мной за долгие годы.

А ещё я обрела настоящую подругу, и не важно, что мы и раньше были рядом, по настоящему близки мы стали лишь теперь.

После ночного разговора, Нория словно сбросила некие внутренние оковы. Сейчас рядом со мной сидела девушка, собранная как истинная воительница, но теперь это была иная сосредоточенность. Скорее решимость и уверенность, а ещё желание идти до конца. Я все ещё поглощена созерцанием маленького кусочка мира, доступного глазу за окнами. Хочется на волю…

— Скажи, Нори, ты ведь валире. Я никогда не спрашивала чувствуешь ли ты зов земли? — я поворачиваюсь к подруге, а она поднимается с кресла и подходит ко мне, так же устремляя взор на красоты осеннего парка.

— Мой дар, увы, не может оживить природу, как это доступно вам, истинным детям Эйле, но и таких как я она не лишила своей милости. Мы учимся с детства чувствовать жизнь вокруг, чтобы суметь защитить того, кто станет нашим подопечным, — она посмотрела на меня. — Я, если отпущу на волю свои чувства, могу услышать даже как стучит сердце мыши вот под тем плинтусом, — улыбается она, указывая в сторону моей кровати. Я же морщусь, что поделать, при всей эльфийской любви ко всему живому, мыши точно не самый обожаемый мною объект.

Ах, Нори, Нори… Светлая девушка, пусть жизнь и обошлась с ней не самым ласковым образом. Беру ее за руку, складывая наши ладони, и тут же получаю благодарное пожатие ее сильной, но такой нежной ручки.

Я изучаю ее лицо, ища признаки тревоги и спрашиваю, зная, что она поймет о чем конкретно хочу услышать:

— Ты как, мой солдатик?

Получаю искреннюю улыбку, настолько спокойную, что и мне самой становится легче на душе.

— Лучше всех, Лари!

Моя ответная улыбка сама расцветает на губах.

— Я рада. Правда рада…

Нам не нужны лишние слова. Всегда знала: доверие и любовь — они либо есть, либо нет. И никакими красивыми фразами их не имитировать. Хотя, не скрою, о чувствах все же стоит сказать, пусть лишь однажды. Это словно печать на соглашении и горе тому, кто его нарушит, ибо сам окажется лишен слишком многого.

Жаль, что не все это понимают.

В дверь тихонечко стучит Таша, нарушая нашу идиллию и возвращая к действительности, где нам предстоит продолжить играть наши роли.

— Миледи, прибыл юный лорд Рин и милорд Алекс Дан. Прикажете пригласить? — девушка застыла в ожидании.

— Спасибо, Таша. Прошу, пригласи лордов в гостиную, и можно уже подавать завтрак, — я повернулась к Нории, обращаясь к ней, но чтобы и горничная слышала, — Дорогая, я забыла упомянуть, что лорд Дарелл будет завтракать с нами, но, полагаю, милорд Дан так же не откажется составить компанию.