Кодекс чести - Гаркушев Евгений Николаевич - Страница 89

– Спасибо большое, милые дамы. – Я привстал и склонился в поклоне. – Мне нужно идти. Друзья беспокоятся, наверное.

– Может быть, вызовем береговую охрану? – спросила Ксения. – У нас есть телефон.

– Вы имеете в виду пограничников?

– Нет, я имею в виду береговую охрану заповедника. Они помогут вам. Хотя… Наверное, документов у вас нет?

– Они остались на яхте.

– А как она называлась? – Вопросы девушки все больше напоминали допрос.

– «Маргарита».

– Судно с материка? Прежде не слышала о такой яхте.

– Вообще говоря, не знаю. Меня пригласили на прогулку, учили управляться с парусами – а откуда пришла яхта, понятия не имею.

– Или вы не хотите встречаться с береговой охраной? Боитесь, что вас оштрафуют за незаконное проникновение на территорию заповедника?

– А такое возможно? Не знаю, боюсь я или нет. Наверное, лучше всего мне добраться до порта. Калавао, кажется?

– Именно так. Но вы никуда не пойдете, – неожиданно жестко заявила Ксения.

– Почему?

– Потому что вы нам подозрительны.

Света, казалось, сжалась в комочек, а Ксения, похожая на грозную валькирию, переодетую в махровый халат, быстро переместилась мне за спину. Я решил, что терять нечего и надо ретироваться обратно в лес. Но не успел вскочить, как меня схватили за шею раскаленными пальцами и с силой швырнули оземь. Конечно, Ксения выглядела весьма подготовленной физически, но не колдунья же она в самом деле…

С трудом преодолевая помрачение сознания, я перевернулся на спину и поднял глаза на девушку. Она сжимала в руках полицейский электрошокер последней модели. К нам в город в прошлом месяце как раз завезли партию точно таких.

Идея позавтракать в обществе прекрасных юных леди выходила мне боком… Что ж, будем надеяться, береговая охрана не заподозрит во мне лазутчика. Хотя надеяться на это как раз глупо. Но что остается делать? Не слезы же лить?

Я взглянул в пронзительно синее тропическое небо и отключился.

Пробуждение было не слишком приятным. Меня рывком поставили на ноги, плеснули в лицо водой. Пожалуй, я бы упал – в ногах чувствовалась предательская слабость, – но двое верзил, каждый из которых был едва ли не на голову выше меня, выкручивали руки, поворачивая меня лицом к остальным. Их на полянке суетились человек пять. Девушек я не увидел.

– Кто ты и что здесь делаешь, гад? – заорал на меня мужчина с густыми пшеничными усами и светлыми волосами. Лицо его можно было бы назвать приятным и даже благородным, если бы не бегающие масляные глазки. – Зачем сюда приперся, сволочь? Тебя звали на Молокаи, подонок? Сидел бы тихо в своем Гонолулу или отдыхал за казенный счет, как поступает любое отребье вроде тебя!

– Заблудился, – выдавил я, проглатывая оскорбления – сейчас не до выяснения отношений. – Упал за борт…

– Не лгать! – бешено проорал мужчина, и я вдруг понял, что он очень похож на хозяина здешних земель Николаса Михалкова. Точно, он! Угораздило меня… – Не сметь лгать, холопская душонка!

Раззадорившись, помещик и монархист подскочил ко мне и попытался пнуть в лицо лакированной туфлей. Вряд ли мне удалось бы увернуться, но Михалков поскользнулся, удар вышел смазанным, и больше всего досталось мобильному телефону, который лежал в нагрудном кармане, – негодяй, избивающий безоружного человека, которого держали двое других, задел телефон каблуком. Один из спутников тотчас подал Николасу трость – то ли чтобы ему удобнее было стоять на ногах, то ли чтобы он не марал о меня ноги, а воспользовался подходящим для избиения предметом.

– Волков? – продолжал орать Михалков. – Ты – Волков? По какому праву ты влез на мою землю? Тебя сюда приглашали, крестьянский сын?

– Требую удовлетворения, – проговорил я.

Помещик только фыркнул.

– Кто ты такой, чтобы скрестить со мной шпагу? Ты как вор пробрался в мои владения, ты запятнал честь дворянина ложью. Тебя изобьют палками и выгонят вон – когда ты расскажешь, зачем сюда пожаловал. А не расскажешь – тебя повесят.

– Как гражданин России я могу свободно перемещаться по ее территории, включая частные земельные наделы, превышающие сто гектаров, а также меньшие, если они граничат с естественными водоемами. А вас, гражданин Михалков, я вызываю на дуэль.

Николас не обратил на мои слова никакого внимания. Он о чем-то задумался, потом ткнул меня в живот тростью.

– Как ты сюда попал?

– Упал с борта яхты.

– Эту ложь я уже слышал. Кто приплыл на остров с тобой? Отвечать!!!

– Как гражданин, согласно кодексу, я вызываю вас на дуэль и в случае отказа объявляю трусом и подлецом, – заявил я. – Неужели вокруг одни холопы и нет ни одного гражданина, который заботится о своей чести?

Меня уронили на землю и от души попинали. Боль я чувствовал не очень остро, потому что не совсем оправился – тело было словно онемевшее. Скорее всего девушки подсыпали в кофе снотворное или наркотик, и его действие продолжалось.

– Обыскать его, – приказал Михалков.

Через минуту почти все мои вещи и деньги лежали на траве у ног Николаса. Тот ходил и брезгливо трогал начищенным носком туфли разбитый телефон, прибор ночного видения, карту.

– Что это? – указал он на ракетницу.

Я не счел нужным отвечать.

– Подлое оружие! Или сигнальное? Значит, у тебя есть сообщники? Но, судя по всему, такие же дилетанты, как и ты! Снаряжение – дерьмо! План – дерьмо! Самозваный шериф!

Михалков схватил телефон – видимо, для того, чтобы посмотреть на последние номера, по которым я звонил, но аппарат был безнадежно испорчен. Хоть в чем-то мне повезло – сообщники мои останутся в тени. С другой стороны, если бы Николас набрал номер Матвея, тот понял бы, что со мной не все в порядке, и вызвал подмогу… А так – неизвестно, чем всё закончится. Настроены хозяева здешних земель были решительно и церемониться не собирались.

– Значит, вы знаете, что я – шериф? – спросил я. – Почему тогда обращаетесь со мной подобным образом?

– Шерифская должность, гражданское представительство – изобретение гнилого Запада. И слово-то «шериф» мерзкое, нерусское, – безапелляционно заявил Михалков. – Кто служит на такой мерзкой должности, подлежит уничтожению как предатель. Ты прожил бы дольше, если бы не совался на этот остров и не становился на пути губернатора Гавайских островов.