Бессердечный принц. Раскол (СИ) - Мелевич Яна - Страница 101

Шутка у Геры получилась несмешная, но я все равно улыбнулся и принял стаканчик кофе из рук молодого рядового. Сопровождающие из дворцовой полиции больше мешали, чем помогали, но с ними стало спокойнее и проще. Потому что обойти впятером всю территорию парка Александрия было просто нереальным.

Одна только зеленая зона занимала больше ста гектар. Несколько сооружений, вроде Фермерского дворца и церкви Александра Невского, тоже следовало проверить. Оказалось, что парк совсем недавно закрыли от посетителей из-за нашествия нечисти.

Об этом факте мы узнали, как только добрались до запертых наглухо ворот.

— Везет мне как утопленнику, — проворчал я и повернулся к коменданту дворцовой стражи, Евсею Яркину, полковнику в отставке. — Почему не сообщили о закрытии комплекса?

— Ваше Превосходительство, так несколько раз подавали письма через его превосходительство, господина Весюлина, — пожал плечами тот.

Черный взгляд из-под хмурых бровей не бегал, рот под усами не кривился. Военная выправка под формой не гнулась от лживых наветов, поэтому я легко поверил ему. А вот к обер-гофмаршалу у меня имелась тысяча вопросов, ведь именно его интендантская контора занималась садом и прилегающей к нему парковой зоной.

«Проверил. Никаких запросов не поступало. Могло улететь сразу в канцелярию к Его Императорскому Величеству, но все равно бы через нас прошло», — подтвердило мою догадку сообщение от Жаргала.

С подобными вещами никто не шутил. Расплодившаяся нечисть в пределах владения императорской семьи не столько позор, сколько реальная угроза. Один Митяй — ерунда, а вот десятки таких существ — настоящая головная боль.

— Церковники? — спросил Гера, оглядывая темнеющие вдали кроны качающихся деревьев.

— Синод отозвал их больше года назад, — качнул головой Евсей, а парни-казаки за его спиной дружно поежились.

— Не к добру это. Я сразу сказал. Как церковь без батюшки? Кто службу нести будет и нечистую отгонять? — пробурчал чернобровый мужчина, подавший мне кофе. — Вот и завелась всякая дрянь: от мавок до стрыг. Да столько, что по тропам спокойно не пройти без бочонка со святой водой да молитвенником.

— Откуда здесь стрыги?

Мой вопрос повис в образовавшейся тишине: полицейские переглядывались, то и дело толкали друг друга плечами. Оно понятно, ведь все боялись проблем. Пусть большая часть из них фактически не служила в армии, но в дворцовой полиции действовали те же законы и негласные правила.

Закладывание товарища приравнивалось к предательству.

— Ну! — я добавил голосу мощи, а словам твердости: — Захотели все дружно под трибунал?!

— Ваше Превосходительство, парней пожалейте. Некоторые здесь без году неделю служат, — вздохнул Евсей и стащил шапку с головы. Холодный ветер взъерошил взмокшие седые кудри. — Полтора года назад роженицу нашли. Мертвую. Скинула, а сама от кровопотери околела зимой в снегу. Ребенка мы так и не нашли.

— В парке? — уточнил Гера и кивнул одному из своих ребят, чтобы записывал.

— Да. Лет двадцать, может, двадцать два. Молодуха совсем. Яков Павлович сказал, что дело надо местным передать. Нечего, мол, городскую службу беспокоить.

Мы переглянулись с Герой, и я уловил его хмурый взгляд, подтвердивший мои подозрения. Похоже, что не я один думал о причастности обер-гофмаршала к странному делу.

— Почему сами не поехали в город?

— Ездили, Ваше Превосходительство, — распахнул глаза Евсей. — Лично ездил на аудиенцию к его императорскому величеству. Дело-то его дворца касалось. Мы же не одну такую девчонку нашли. За восемь месяцев их шесть насчитали. Но мне отказали, а комендант дворцовой полиции намекнул, чтобы я убрался восвояси. Нечего, мол, императора всякой ерундой донимать. А в городском отделении сказали, что дело не в их компетенции. Цесаревич и батюшка император сюда давно не заезжали, нам и обратиться не к кому боле.

Я прижал ладонь к лицу и со стоном покачал головой. Год назад в столице случился такой бардак, что я не удивился подобному отношению. После моего возвращения из Урюпинска и нападения на Зимний дворец все спецслужбы занимались исключительно краснозорьцами да поисками мятежной императрицы.

Потом произошла серия мелких терактов, несколько нападений призванных, дальше заминали скандал с царской семьей. Тогда же урезали финансирование армии и полиции, оттого и заниматься делами прилегающих к Петербургу районов стало некому.

Гера некрасиво выругался, полностью высказав мои мысли.

— Девушек находили в одном и том же месте? — услышал я напряженный голос Даши и убрал руку, чтобы посмотреть на нее.

Перед глазами встало жуткое изуродованное лицо: череп и куски гниющей плоти. Оно никак не вязалось с красивой молодой женщиной, которая стояла сейчас рядом с парнем в очках. Сама же Даша не обратила внимания на мои разглядывания, поскольку полностью сосредоточилась на разговоре с комендантом местной дворцовой полиции.

— Нет, — покачал головой Евсей. — В разных.

— Первая лежала неподалеку от берега, вторая рядом с нижней караулкой, — один из парней рукой показал направления. — Императорский телеграф, могила садовника Эрлера…

Пока он говорил, Даша напряженно что-то вычерчивала на планшете своего напарника. А когда они закончили, оба резко вскинули головы и посмотрели на нас.

— Скажи, что это не то, что я думаю, — пробормотал Гера.

— Печать Соломона, — выдал уверенный вердикт напарник Даши, затем повернул к нам планшет лицевой стороной, и пальцем поправил очки на переносице.

Прищурившись, я рассмотрел на карте два равносторонних треугольника, наложенных друг на друга.

— Лять такая…

— Отчего погибли остальные девушки? — я развернулся к Евсею.

— Так же, как и первая. Потому и не взялись. Местные наши дело закрыли, — ответил он разочарованно. — Кто же знал, что девицы скинули мертвых дочерей и те в стрыг обернулись, — раздался тяжелый вздох.

— Все равно непонятно, откуда столько нечисти и почему с неба сыпалось стекло с пеплом.

— Нечисть тянется к мощному источнику силы, — пожала плечами Даша. — Ритуал его разбудил или активировал что-то еще.

Задумчиво пройдясь взглядом по белеющим холмикам снега за воротами, я с тихим скрипом подошел ближе к кованной ограде. Внешне ничего подозрительного не наблюдалось, если не считать мощного силового поля, создаваемого многочисленными печатями и амулетами.

На них обер-гофмаршал Висюлин явно не экономил, в отличие от охраны дворца и зарплате сотрудников.

Пнув засохшую травинку, я вновь осмотрелся, но ничего, кроме голых деревьев и лысых кустарников, не заметил. Даже тени между стволами не промелькнуло, как будто не с этой стороны ветер принес жуткие осадки.

— Где сейчас Яков Павлович? — услышал, как Гера задал интересующий его вопрос.

Пальцы обхватили покрытые инеем металлические прутья, и сквозь перчатки пробрался зимний холод. Он обжег кожу, но я все равно придвинулся ближе. Вдохнул ледяной воздух полной грудью и напряг зрение.

— Дак уехал. Сказал, что в Петербург по делам на неделю. Третий день уж нет его.

— Личные вещи не проверяли?

— А имелся повод?

— Я-а-ясно, — протянул Гера и щелкнул пузырем жвачки. — Ключи от ворот есть?

— Даша, — позвал я, боковым зрением замечая, как она отлепилась от двух своих напарников.

— Ваше Превосходительство?

Даша встала по стойке смирно, но шестым чувством я ощущал ее беспокойство. Как и мой браслет, который сильно нагрелся на запястье. Словно напитывался энергией от невидимого глазу источника.

— Что-нибудь слышишь? — чуть тише спросил я.

— Вы чего там? — поинтересовался Гера, а сзади загремели ключами.

— Ни птиц, ни зверей. Мертво, — откликнулась Даша и ее взгляд полыхнул красным.

Почему Митяй ничего не сказал? Неужели не чувствовал? Или амулеты сбили с толку и не позволили ему пройти дальше?

— Евсей, — я опять развернулся к коменданту и поймал напряжение на его лице, — что-нибудь странное находили помимо трупов и нечисти?