Держитесь, маги, вас нашли! (СИ) - Елисеева Валентина - Страница 56

Данир устроил головку Ислы у себя на груди и, перебирая длинные пряди влажных волос (Исла купалась в горячих источниках, что били в горах недалеко от Тоска), попросил:

– Расскажи о том, как вы живете. Подробно!

Исла стала рассказывать с самого начала послевоенной истории ее долины, когда маги завалили проход в нее. Рассказала о тысячелетиях правления жестоких кровожадных мужчин, о гибельных последствиях такого правления, о появлении в долине первых женщин с Даром. Подробно рассказала об особенностях Дара правящей семьи Дохран, как этот Дар помогает управлять жителями долины. Рассказала все исторические мифы и легенды своей родины и перешла к тесно связанному с ними настоящему:

– Много веков у нас правят Старшие Хранительницы – женщины, наделенные Даром. Главами семей тоже являются женщины. Женщин мало, они часто погибают еще в подростковом и юношеском возрасте: срываются со скал, их убивают звери на охоте, их заваливает камнями в пещерах, где добывают уголь и камень, их уносит снежными лавинами в горах... Мужчины же сидят по домам за большой городской стеной, в относительной безопасности, и потому их в пять-шесть раз больше, чем женщин. Конечно, мужчины не бездельничают: и дом, и дети на них, и общественные работы назначаются каждой семье. Ты напрасно качаешь головой, Данир: наша жизнь устроена гармоничнее, чем жизнь людей Тавирии! У нас нет одиноких, брошенных стариков – все пожилые мужчины живут у своих родных, в семьях, где есть молодые и сильные хранимые, которые ухаживают за ними, а хранительница заботится о пропитании для всех членов семьи! Слабоумные и сумасшедшие люди тоже живут в семьях, их не выбрасывают на окраины Города в «лаприкории»! Если больной буен, то обращаются к аро-лере, которая своим Даром дает ему душевный покой, и у родных уже нет серьезных проблем с уходом за ним. Если у семьи состарилась хранительница, то и этой семье помогают: приносят дичь, дрова, каждый день помогают по хозяйству, если ее хранимые тоже стары или малочисленны. Кстати, помощь «слабым» семьям – одна из обязанностей моих собственных хранимых. У нас нет понятий сиротских приютов: все дети воспитываются в семьях! Кстати, у меня тоже есть дочь – Кира, я взялась опекать девочку после смерти ее матери, которая была моей лучшей подругой.

Исла посмотрела в лицо своего мага, но не заметила на нем и тени недовольства тем фактом, что в ее доме живет приемная дочь. Данир лишь кивнул и попросил продолжать.

– В общем, у нас в принципе нет одиноких, брошенных, никому не нужных людей. Самая малочисленная семья в Городе на данный момент состоит из четырех человек: хранительницы и трех хранимых. Да, иногда у нас жестоко поступают с мужчинами, но даже в таких случаях, как с Арианом, их не лишают защиты, не изгоняют из Города. И тюрем у нас нет, и казней тоже нет! – заключила Исла.

– Женщины сами выбирают себе хранимых мужчин? Как к тебе попали твои хранимые, как они с тобой связаны? И что ты планируешь с ними дальше делать? – задал Данир один из самых важных для него вопросов.

«Ой, я же ему еще не сказала, что он у меня теперь один! – спохватилась Исла. – Но, постойте: он что, уже не настроен резко против других моих хранимых?!»

– А ты не против быть не единственным хранимым? – изумленно уточнила Исла. Она же видела тот заслон! – Ты же так возмущался тогда, что даже помолвку разорвал, бросил меня!

Исла вспомнила свою боль тогда, свое отчаяние, и гневно стукнула Данира по плечу.

– Это ты меня бросила – ушла и не оглянулась! – рассердился Данир. – Я возвращался потом к твоей избушке, а тебя и след простыл! Я же не знал, что ты не замужем, меня убедили, что у тебя восемь мужей! Восемь, дохлый тролль!!! Откуда мне было знать, что хранимый – не значит «муж»?! Ты-то мне ничего не объяснила!

– Я не знала, что ты увидишь серьезную разницу между этими понятиями! Честно говоря, я до сих пор эту разницу с трудом улавливаю! У некоторых хранительниц по пять хранимых, и они их всех берут в свою постель и все вместе растят потом общих детей!

– Мне нет дела до других! – рявкнул Данир. – Я уже понял, что у вас необычный жизненный уклад общества, пусть он останется на совести ваших правительниц, а меня интересует, кто еще будет с нами жить! Никаких других «любимых» я рядом с тобой не потерплю, ясно?! Но, учитывая, что других мужчин в твоей постели не бывало, все твои хранимые, скорее всего, родственники. Тогда я совсем не против быть девятым мужчиной в доме. Да хоть двадцатым, если ты – только моя! Ну, рассказывай про своих хранимых!

Исла растерялась: вот-те раз! А потом обрадовалась: Данир не против уехать с ней и жить в ее доме! Девушка счастливо вздохнула и прижалась к своему магу.

– А нечего рассказывать – ты у меня один! – Исла поцеловала любимого в щеку и с любопытством спросила: – Ты часто бреешься, раз у тебя всегда такие щеки гладкие?

– Нет, я просто контролирую рост волос и запрещаю его на лице, я же лекарь, – нетерпеливо ответил Данир на не относящийся к сути обсуждения вопрос и вернулся к насущной теме: – Как это один? А другие где?

– Раздала, – развела руками Исла. – У тебя такой заслон в сознании был, что сразу ясно было: ты ни при каких обстоятельствах добровольно не согласишься быть одним из множества хранимых. Когда аро-лера завела речь о том, чтобы уговорить тебя жить в долине (Исла несколько смягчила предложение Сарины), я объяснила, что у тебя есть внутренний запрет, из-за которого ты можешь быть только единственным хранимым. Мне позволили отдать моих мужчин в другие семьи.

Данир растерялся. С одной стороны, ему было приятно, что Исла ради него пошла на такой шаг вопреки всем принятым в ее общине традициям и нормам, а с другой стороны – было неловко, что невольно пострадали ее родные, которые теперь вынуждены жить в чужих семьях.

– Ну, расскажи, что за мужчины были твоими хранимыми, – попросил Данир.

Когда Исла начала перечислять, Данир помрачнел. О, Донатос, ее родной отец был вынужден покинуть дом дочери! И еще два пожилых мужчины. И два брата! Вот о молодых не родственниках Данир не печалился, но отец и братья...

– Не переживай! – Исла успокаивающе погладила Данира по руке. – Братьев давно пора было сосватать, а отец к любимой женщине жить пошел, да и близко он поселился – через дорогу, напротив моего дома.

Данир заинтересовался, как это у них «сватают». Исла объяснила, что любой хранимый может перейти в другую семью, если какая-либо из хранительниц посватается к нему, а его собственная хранительница согласится его отдать.

– А мужчину вообще не спрашивают?! – возмутился Данир.

– Еще как спрашивают! – ворчливо ответила Исла. – Думаешь, почему Сарт с Мирком так долго со мной жили? Думаешь, к ним никто не сватался? Как бы не так! Это они от всех предложений отказывались, вот и мне отказывать сватающимся приходилось, хотя было много достойных женщин! Какая же мать, дочь или сестра захотят своего родного человека против его воли чужой женщине отдать?! Как правило, по взаимной симпатии переходы происходят. Иногда только девушке Старшая назначает хранимого, если та сама никого не выбрала. Мне так Кирина назначили. Но опять-таки: если хранительница мужчины и он сам не против!

– А если кто к любимому хранимому посватается?

– Зачем? – невероятно удивилась Исла. – Тут ведь сразу ясно, что откажут!

Данир вздохнул с облегчением – мало ли, вдруг в их ненормальном обществе их аро-лера может вздумать разлучить его с Ислой. Он, конечно, не позволит, но будущие сложности лучше прояснить сразу. Исла вгляделась в задумчивое лицо Данира и неуверенно спросила:

– Ты в самом деле согласен уехать со мной и жить в моем Городе?

– А есть другие варианты? – пришел в недоумение Данир. – Разве ты не наследница этой аро-леры? Или я опять не так все понял? В горах и без тебя обойтись смогут?

– Не смогут, – вздохнула Исла. – Но вариант есть. Ты можешь остаться здесь, а я буду приезжать к тебе как можно чаще. Нынешняя аро-лера еще не стара, я не скоро займу ее место, так что смогу бывать у тебя подолгу, раз уж у меня теперь нет хранимых. Особенно, если приезжать буду вместе с Кирой – я не могу надолго бросать дочь.