Держитесь, маги, вас нашли! (СИ) - Елисеева Валентина - Страница 57

Данир тут же перебил Ислу, насмешливо продолжив:

– А потом ты будешь приезжать с нашими детьми, которые будут видеть отца лишь урывками! Извини, но я не согласен на роль «загорного» мужа и отца! Жить будем вместе!

– Данир, я обязана жить в долине, обязана стать преемницей Сарины, у нашего правящего Дома просто нет других вариантов! Женщин с Даром во всей долине всего четыре: я, аро-лера и две ее двоюродные сестры: Мойра и Норна, которые ровесницы самой Сарины, причем их Дар остался узконаправленным.

– То есть? Узконаправленным – это что значит? – вмешался в объяснения Данир.

Исла стала рассказывать, то и дело прерываемая Даниром, требовавшим объяснить все четче и яснее.

– Вот так обстоят дела. А мой дар теперь развился и стал универсален, как и дар Сарины, так что ее преемницей буду я, – закончила рассказ Исла.

– Ты упомянула, что твои ментальные способности до твоего первого прихода к нам ограничивались стиранием памяти. Я не уловил – есть какие-то причины, почему вдруг твой дар стал так бурно развиваться? – спросил сосредоточенный Данир.

Смущенно заерзав на коленях мужчины, куда он пересадил ее в начале беседы, Исла призналась:

– На развитие Дара Старших Хранительниц всегда влияли и влияют сильные личные чувства. Мне с девятилетнего возраста говорилось, что толчком к совершенствованию моих способностей станет первая любовь...

– Потрясающе... – прошептал Данир, склоняясь к Исле и проводя пальцем по ее полуоткрытым губам. – Безумно рад это слышать! Значит, слова про любовь мне ночью не послышались...

– Ну, тогда это были бы навязчивые слуховые галлюцинации – я раз сто повторила, что люблю, – выдохнула Исла, руки ее скользнули вверх по широким плечам и обвились вокруг шеи мужчины.

– Повтори в сто первый...

– Люблю...

Важный разговор прервался. Честно скажем, заглох разговор. Умер в расцвете диалога! Зато родилась ночь любви: любви нежной и пронзительной, страстной и упоительной. Ночь искренней и чистой любви.

Глава № 25. Свадьбы бывают разными.

Так и прошло несколько дней: утро Данир встречал в одиночестве и неохотно закрывал в спальне окно. А вечером распахивал его настежь, и вместе с лунным светом в комнату входила Исла. Данир уже все для себя решил: он уедет вместе с любимой в ее Город, о котором ему столько всего рассказано, а Рейс найдет преемника на его место. Исла же терзалась сомнениями.

– Ты не хочешь, чтобы я все время был рядом с тобой? – мрачно спрашивал Данир, когда они привычно делили одно кресло на двоих, смотря на свечи.

– Очень хочу! Но пойми – тебе будет сложно у нас! Даже в бытовом плане сложно: вот уйду я утром, а на тебе весь дом останется. И куры и корова! А ты еще и людей лечить планируешь и исследованиями заниматься. Это невозможно!

– Возможно!

– Давай хоть Солонира к нам жить позовем и Исияла помогать попросим, – увещевала Исла.

– Ты каждый день с наркотической привязкой борешься, а я, по-твоему, корову сам накормить не смогу?! Я – лекарь, я сотню зелий сварить могу, а ты беспокоишься, что я суп-кашу не сварю!

И Данир в очередной раз тащил Ислу по тихому, спящему замку в свой рабочий кабинет и демонстрировал, как наполняется магической силой готовая основа лекарственных настоек и отваров, как скрупулезно отмеряются ингредиенты и смешиваются между собой, меняя цвета, а порой становясь прозрачными, как слеза. Ислу завораживали движения умелых рук Данира, превращающих растения, экстракты, различные жидкости и минеральные порошки в уникальные лекарства от множества болезней.

– Я за последние дни почти годовой запас сложных трудоемких и магоемких зелий сделал, – махал рукой Данир в сторону стеллажей и шкафов. – Теперь и более слабый маг с основной работой справится, а я с тобой поеду. Не бойся, не отравлю тебя обедами!

Но у Ислы были и другие опасения:

– Ты беззащитен перед воздействием Дара Старших Хранительниц! – тоскливо напоминала Исла.

– Старшие поклялись тебе, что не будут вмешиваться в наши отношения и мою жизнь, так? – напоминал Данир Исле ее собственные слова.

– Так, – вздыхала Исла, – но мне все равно тревожно. Все Старшие говорят о том, что Дар развивается, когда появляется первый любимый. Но ни у одной из моих теток любимого нет! Никто в Городе и не помнит о том, что у них раньше были любимые! Никто не помнит, я спрашивала! Куда же делись эти любимые? И у всех прочих аро-лер никогда не было любимых, нигде они не упомянуты даже! Почему ни Сарина, ни Мойра, ни Норна не хотят говорить о своей прошлой любви?! Мне тревожно, Данир! Лучше тебе остаться...

Данир приподнимал лицо любимой и твердо отвечал, смотря в ее смятенные глаза:

– Ты же понимаешь, либо мы оба справляемся с влиянием друг на друга, не теряя себя, либо нас заставят расстаться навсегда. Я научусь противостоять твоему Дару! И Дару твоих теток!

На четвертый день таких убеждений Исла не выдержала:

– Посмотри на меня, любимый! – пропела она.

Данир поднял взгляд и застыл, почувствовав знакомое ощущение тепла в голове. Маг попробовал использовать испытанный прием и временно ослепить девушку, но не тут-то было!

– Не получится, – с каким-то безнадежным злорадством оповестила его Исла. – Я теперь умею с самого начала задать верные установки. Например – установку не применять магию. Вот и посмотришь завтра, насколько ты готов противостоять моему дару!

– А что ты сделала? – прислушиваясь к себе, спросил Данир и ощупал голову руками. – Я все помню...

– Да, искренне надеюсь, что в старческую беспамятность ты впадешь не скоро, – фыркнула Исла. – Ой, забыла спросить: у тебя на завтра серьезных встреч и дел вне замка не назначено?

– Нет. А причем тут завтрашние встречи, да еще – вне замка? – насторожился Данир, но Исла в ответ лишь хмуро улыбнулась:

– Узнаешь.

...

– Уж лучше бы я остался в неведении! – рычал Данир утром следующего дня, в десятый раз пытаясь перешагнуть через порог, ведущий из холла на широкую площадку крыльца.

Попытка опять провалилась. Первые разы он просто задумчиво разворачивался у самой входной двери и шел обратно, лишь на середине холла спохватываясь, что хотел выйти из замка. Вначале Данир списал такое свое чудачество на рассеянность, но после четвертого разворота прочь от порога дома понял: не все так просто. Перед дверью на его сознание будто наплывал туман, он терял ориентацию в пространстве и контроль над собственным телом, а потом – раз, а он уже опять на середине холла!

Теперь Данир шел к двери настороженно, сосредоточенно прислушиваясь к своим ощущениям после каждого шага. Принц не замечал, что в дверях, ведущих в холл, давно столпилась прислуга, которая с испугом и жалостью смотрит, как хозяин, склонив голову и упрямо, исподлобья смотря на дверь, резкими движениями наступает на нее, потом замирает, смотрит на дверь, как баран на новые ворота, и – поворачивает назад.

– Я слыхала, что человечки с ума сходят, а у нас наоборот: кажись, с лордом-магом нашим не всё тихо..., – всхлипнула в платочек горничная-тролльша.

– Всё тихо, не сбивайте меня с толку! – рыкнул тараном прущий на дверь Данир. – Как там? Ах, да: главное – визуализировать...

Удерживая в памяти пытающуюся ускользнуть мысль, что надо открыть дверь и выйти, Данир делал шаг за шагом, представляя себе мысленно этот порог. Дойти и перейти! Боль – дикая, разрывающая – поселилась в голове Данира, вызывая мышечные спазмы и тошноту.

– Чертовка! – Утерев холодный пот со лба, Данир обнаружил себя у подножья лестницы, ведущей на верхние этажи.

– Совсем вам худо, господин! – Дворецкий тронул хозяина за рукав и предложил: – Проводить вас до покоев ваших?

– До покоев? – Рассеянным взглядом Данир окинул своих домочадцев, жавшихся у стен холла. – Покоев... Покой нам только снится... О, окно!!! Точно – в окно можно выйти!

Данир бегом бросился к высокому стрельчатому окну, но на подходе застонал, обхватив руками голову, потом протянул в умоляющем жесте руки к окошку и... повернул назад.