Грёзы и предостережения (СИ) - Собран Энжи - Страница 41

Мужчина молчал. Слушал внимательно, верил, но высказываться по поводу сказанного не спешил. Лишь шумно вдыхал запах моих волос где-то в области моей макушки.

— Не веришь? — предположила я, криво усмехнувшись и высвобождаясь из объятий.

Судорожный вдох:

— В том-то и дело, что верю. Только лучше бы сказанное тобой оказалось выдумкой.

— Почему?

— Потому что есть только четыре варианта такого отстраненного наблюдения. Первый, с которым я сталкивался, это когда дракон может взять власть над рейттаром.

— Как это? — удивляюсь я, заглядывая в его глаза.

— Спустя две весны после Согда будущие рейттары проходят Огонь Очищения, суть которого сводится к тому, чтобы покорить сущность дракона, навсегда сделав его свои рабом.

— Но зачем?

— Так нас учат, — пожимает плечами Айвир, игнорируя мое удивление: — Кто-то из мальчишек проходит сквозь Огонь, кто-то погибает, не сумев совладать с внутренними демонами, а кто-то теряет контроль, уступая главенствующую роль дракону. Потерявшие контроль уже никогда не возвращаются обратно. Их убивают, тут же, как замечают сузившиеся зрачки глаз.

Молчу. В голове назойливым осиным роем кружит масса вопросов. Зачем покорять драконов? Неужели нельзя оставить, так как у нас с Джури? Почему не лечить тех, кто прошел этот Огонь не с тем результатом? Да и зачем, когда мало рейттар, проходить вообще этот Огонь, еще и в таком раннем возрасте. Сколько мальчишкам 12–15 лет? Дети…

— Ты покорил своего дракона?

— Нет. И у меня, и у Оретта с Нарсаром полное слияние.

— Это как?

— Так же, как и у тебя с Джури. Полное доверие, восприятие дракона, как незыблемой части своего естества, бессознательное единение мыслей и чувств.

— Но я не проходила ваш Огонь.

— Нет. Королевы никогда не проходят Огонь. Их уже много Содгов не больше одной и риск не оправдан даже после того, как она отложила кладку. И от этого твоя связь еще более удивительна.

— А зачем рейттарам проходить этот Огонь. Разве недостаточно той связи, что устанавливается с запечатлением?

— По мере того, как дракон взрослеет, а вместе с ним и мальчик, связь становится слабее. И в какой-то момент дракон может пойти против своего рейттара, не выполнить его приказ, подвергнуть жизнь всадника опасности, чтобы этого избежать, и нужен Огонь, — терпеливо пояснил Айвир, а я вспоминала сказанное вчера рупантари про их детенышей, у которых привязка к одному из родителей тоже ослабевает со временем. Да, и у людей так же — сепарация от родителей и все дела… Выходит мы похожи больше, чем думаем.

— А сейчас, если вопросы закончились, одевайся. Я отведу тебя к озерцу и будем собираться. Пусть Олвад и отнесет нас к забытому городу быстро, но искать камень в темноте не очень хочется.

— Ты не рассказал про остальные варианты, — напоминаю я, натягивая на себя аккуратно сложенные вещи.

— Второй — божественное вмешательство, третий — вышедшая из-под контроля магия, четвертый — чужая душа в теле, — быстро произносит Айвир, надеясь поскорее завершить этот неприятный для него разговор.

— Даже не знаю, что страшнее. А преобразившиеся?

— А это пятый вариант, но я его сразу же отмел.

Я даже не спрашиваю больше, просто смотрю в его глаза вопросительно-выжидающе. (1b5ed)

— По какой-то необъяснимой причине преобразившимися могут быть только мужчины.

— А женщины? Что случается с женщинами, если их заразили?

— Ничего, — покачал головой Айвир, но объяснять дальше не стал.

Глава 14

Пока купалась в озере, все думала над странным положением вещей в этом мире. И рупантари или преобразившиеся были его самой первой странностью. В принципе, как и люди. Наблюдая за очередным шестилапым зверьком, выбежавшим на поляну, где я оставила вещи, я размышляла о том, что все животные этого мира имели шесть конечностей. Даже птицы вышагивали на четырех лапах. Как и драконы. Люди же единственные были двуногими. Пришлые. Иные.

Рупантари же виделись мне новой расой. Полукровками. Неудачным генетическим экспериментом. Только я никогда не слышала про то, чтобы геном можно было менять с помощью укуса и действовало это выборочно. Хотя, есть же болезни, наследуемые только по женской или мужской линии. Может и тут так?

С точки зрения известного мне фэнтези, рупантари можно принять за застрявших в полутрансформации сказочных драконов. И, наверняка, есть какое-то проклятие или предсказание, обрекшее их на эти мучения. Только вот про такое я не слышала, а уровень развития науки и техники, замеченный мной ранее на Окаве, никак не стыкуется со средневековьем, в котором застряли материки. Но есть же и в истории Земли сооружения, значительно опередившие развитие эпохи, в которую появились. Один сфинкс с пирамидами чего стоит. Кстати, о сфинксе. У него ведь тоже было шесть конечностей. И у грифона, и у пегаса… Я даже вскинула глаза к небу, словно вот сейчас там может пролетать оживший миф.

— Айвир, а люди тоже превращаются в преобразившихся или только рейттары? — поинтересовалась, когда мы с озера возвращались в деревню.

— Нет. Они просто умирают в муках, — передернув плечами, сообщил мужчина. — Почему ты спрашиваешь?

Покачала головой, сама еще не до конца понимая, к чему ведет это мое предположение:

— В нашем мире есть сказки о драконах, которые по своему желанию могут менять облик с человеческого на звериный. А вот дракониц у нас в мифах нет, — задумчиво пробормотала я.

— Как же они тогда не вырождаются?

— Похищают девушек из деревень, уносят в свою сокровищницу, где те и рожают им наследника, — выпалила, смотря на суетящихся женщин. — Почти как рупантари.

— Только мы никого не похищщаем, — вмешался в наш разговор Шиамли, — Девушки сами появляются возле заброшенного города раз в тринадцать весен.

— Много?

— Нет, всегда тринадццать — по одной для каждого рейши. Только в этот разз их было всего двенадццать. Но и рейши сстолько же.

— Кто такой рейши? — решила все же уточнить я у рупантари свою догадку.

— Вожждь племени. Он решшает оставить ишессу себе или позволить ззабрать победителям.

— И много у него может быть ишесс?

— Только одна. Это у ишессы может быть нессколько иши. Они только должны доказзать, что досстойны.

— А ты тоже рейши?

— Нет, — рассмеялся Шиамли. — Рейши всегда ссамый сссильный из рупантари, а твой рейши, ишесса, ссильнее всех осстальных.

Я бы, наверное, и дальше продолжила свои расспросы, но рупантари убежал по каким-то своим делам, а раздраженная Сайбиида вручила мне кричавшего ребенка.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась я ей, слегка покачивая обиженно всхлипывающего мальчика на руках, вдумчиво разглядывающего мое лицо. Улыбнулась с этой серьезности и получила в ответ несмелую беззубую гримасу. Умильную и немного сердитую.

Девушка, глядя на нас, хмыкнула и отвернулась.

— Сайбиида, когда появились новенькие ишессы? — уже в спину спросила я.

— Две декады назад, — бросила она мне и скрылась так быстро, что больше ни единого вопроса задать я не успела.

Но и этого было достаточно, чтобы в очередной раз погрузить меня в размышления. Слишком много всего мне нужно было теперь понять. Еще бы разобраться с источником щемящего беспокойства. На озере я думала, что это из-за малыша, так как от Джури веяло только довольством и радостью. Теперь же глядя, как он успокаивается на моих руках, а тревога наоборот нарастает, сворачиваясь в узел, я понимала, что беспокоит меня что-то другое. Или точнее кто-то другой.

— К чему все эти вопросы, Рина? — выдернул меня из потока мыслей Айвир.

— Даже не знаю, Айв. Но полученные ответы рождают новые вопросы. Тринадцать девушек вы собираете каждый Содг. Тринадцать весен длится Содг. Тринадцать девушек появляются сами собой в вашем мире одновременно с Содгом. Тринадцать рейттар готовятся к полету за одной королевой. Тринадцать рейши сильнейшие из рупантари. Что за зацикленность на числе тринадцать?