Наша вина - Ron Mercedes - Страница 82

То, что произошло, не заставило себя долго ждать в новостях. Стив пошел выключать телевизор, но я сказала ему не делать этого. Того, кто пытался его убить, звали Доусон Дж. Линкольн. Ему было сорок пять лет, и он был внештатным сотрудником Leister Enterprises. Его выгнали, он не смог найти другую работу, и это привело его к попытке убить Ника.

«Николасу Лейстеру срочно проводится операция из-за двух огнестрельных ранений, в то время как его нападавший допрашивается в полицейском участке Нью-Йорка. Все указывает на то, что это был преднамеренный акт, поскольку нападавший, похоже, знал, где и в какое точное время будет Лейстер в момент покушения на его жизнь. Последние несколько месяцев молодой юрист, наследник одной из самых известных корпораций страны, подвергался жестоким нападениям со стороны прессы и его внештатных сотрудников, которых ему пришлось уволить за последний год. В то время как две компании, которые он закрыл, были на грани банкротства . .»

Я перестала слушать, как только тема перешла к агрессору. Опять эта чушь о Николасе. Я не хотела ничего этого слышать. Они пытались убить его!

A Nick! (О, Ник)

Я провела руками по лицу, мне нужно было знать, что с ним все в порядке, мне нужно было поговорить с врачом. Я не выходила из зала ожидания в течение следующих трех часов, вставая только для того, чтобы сходить в уборную и попить воды. Это место было ужасным, люди плакали, ожидая новостей о своих близких, как и мы. От больничного запаха меня всегда тошнило, а сейчас еще больше, чем когда-либо. Единственное, что изменилось за эти три часа, - это появление двух мужчин в костюмах, высоких и крепких, как Стив, которые поговорили с ним несколько минут, а затем пересекли комнату, посерьезнев, и встали у дверей зала ожидания. Я не обращала на них особого внимания, но почти сразу присоединилась к ним, когда два хирурга прошли через те же двери и подошли ко мне.

—Вы знакомы с Николасом Лейстером?

— Я его девушка, —ответила я, сдерживая дрожь в голосе.

Говорить решил хирург с короткими вьющимися волосами.

—Я могу только сказать вам, что он стабилен, но следующие несколько часов будут решающими. Он потерял много крови, и нам пришлось восстановить многие внутренние повреждения, вызванные пулей, пробившей его легкое.

Я кивнула, сильно прикусив губу, пытаясь остаться спокойной.

— С ним все будет в порядке? — спросила я дрожащим голосом.

—Он молод и силен, мы будем постоянно следить за его состоянием.

Это не было ответом на мой вопрос.

— Могу я его видеть? — сказала я умоляющим тоном.

Они оба отрицательно покачали головами, хотя и посмотрели на меня с сожалением.

—Только ближайшие родственники, извините.

Затем Стив обнял меня за плечи, притягивая к себе.

—Все будет хорошо, Ноа — прошептал он мне на ухо, когда я крепко вцепилась в его рубашку, не в силах удержаться от тихого плача.

Телефон зазвонил, я вытерла слезы и взяла трубку. Это была моя мать, они договорились о перелете, друг Уильяма оставил для них частный самолет, и через пять часов они будут в Нью-Йорке. Я почувствовала огромное облегчение в груди, узнав, что со мной будет моя семья, что Уильям сможет узнать больше о состоянии Ника. . но потом я поняла, что если они приедут сюда, если они увидят меня. . Пришло время все раскрыть. . и, как я и опасалась, мне придется делать это в одиночку.

Поскольку я не хотела уходить оттуда весь вечер, Стив позаботился о том, чтобы мне принесли мой чемодан и что-нибудь на ужин. Я не была голодной, но съела суп с лапшой просто для того, чтобы мне больше не приходилось слышать, как он на этом настаивает.

Собрав свои вещи, я пошла в уборную и переоделась.

Я снова вернулась к широкой и большой одежде, одежде, которая скрывала бы мой живот, по крайней мере, чтобы у моей матери не случился сердечный приступ, как только она увидит меня. Я собиралась сказать ей об этом, было очевидно, что я собираюсь это сделать, но мне нужно было выбрать подходящий момент. Я не хотела отвлекать внимание от того, что действительно имело значение в тот момент: Ника.

Итак, шесть часов спустя, шесть часов, когда я едва могла сомкнуть глаза и когда моя спина, шея и живот болели, как от побоев, моя мать и Уильям вошли в двери приемной.

Я ничего не могла с собой поделать, я бросился в объятия своей матери, я нуждалась в ней так же сильно или больше, чем когда-либо в своей жизни. Она крепко обняла меня и погладила мои волосы своими длинными пальцами. Мой зарождающийся животик был между нами, но она, казалось, ничего не замечала. Испуг, который, должно быть, был у нее на лице, как и у всех нас, не позволял ей смотреть дальше необходимого.

Я объяснила им, что произошло и Уилл сразу же поговорил с врачами.

Его не пустили, но сказали, что утром будет время для посещений. В его состоянии не было никаких изменений ни к лучшему, ни к худшему; на данный момент он оставался стабильным, и, по мнению врачей, это был хороший знак. У нас не было много времени на разговоры, вскоре после их прибытия появились двое полицейских и взяли показания у меня и Стива. Я рассказала им обо всем, что видела, с дрожью в глазах и страхом во всем теле. Я никогда не собиралась забывать грохот этих двух выстрелов. Никогда.

Когда подошло время посещений, мог зайти только Уильям. Я хотела выломать двери и выбежать в направлении отделения интенсивной терапии, я хотела закричать, что меня не пускают, но все это я держала в себе. Теперь я должна была оставаться спокойной, если хотела преодолеть то, через что я проходила, спокойной, если не хотела навредить ребенку. . ребенку..

Я посмотрела на свою обеспокоенную мать, которая сидела рядом со мной и ее пальцы были переплетены с моими. Моя мама. . у нас был не очень хороший период, между нами все было слишком сложно.

Где остались те отношения, которые у нас были в Канаде? Когда я перестала доверять ей, рассказывать ей обо всем?

Я сделала глубокий вдох и повернулась в ее сторону.

—Мама… — сказала я сглотнув слюну, — есть кое-что, что я должна тебе сказать. .

Моя мать уделила мне все свое внимание, она смотрела на меня обеспокоенно, но мне показалось, что я вижу некоторую снисходительность в ее выражении лица.

— Я знаю, что ты собираешься мне сказать, Ноа, — сказала она, крепко сжимая мои пальцы. —И я рада, дочка, я рада, что ты вернулась к Николасу; более того, я рада слышать, что вы снова вместе.

Я открыла глаза, удивленная ее словами, а также с облегчением обнаружила, что она понятия не имела о беременности.

— Мне не следовало настраивать себя против ваших отношений.… Увидеть вас разлученными, увидеть, как вы были разбиты на части за последний год.… — продолжила она, впиваясь своими глазами в мои, — это убило меня изнутри. Если Ник - тот человек, который знает, как сделать тебя счастливой, я не собираюсь вмешиваться. Это единственное, чего я хочу, Ноа, - видеть тебя счастливой.

Я молча кивнула с мокрыми глазами и пыталась сформулировать слова, чтобы признаться маме, что я на шестом месяце беременности. Беременна от того парня, которого она до сих пор никогда не хотела для меня, от того парня, который был ее пасынком. Как я могла ей это сказать? Как сказать маме, что через три месяца она будет бабушкой?

Я заметила, как Стив впился в меня взглядом, и когда я посмотрела на него, он пригрозил мне, чтобы я набралась смелости и рассказала ей. Черт возьми. .

—Мама… — я начала с того, что воспользовалась тем, что Уилл вышел выпить кофе, —Есть кое-что, о чем я должна тебе рассказать. . кое-что, чего не было ни в чьих планах, но что просто случилось. . —Ну, без лишних слов в общем, я не собиралась вдаваться в подробности.

Моя мама обеспокоенно посмотрела на меня, ничего не понимая. Поскольку я не смела больше открыть рта, я взяла ее руку и положила себе на живот. Ее глаза мгновенно расширились, но секунду спустя она в испуге отдернула руку.

—Ноа.. . скажи мне, что это не так.… Скажи мне, что ты не. .