Кукла вуду (СИ) - Сакрытина Мария - Страница 17

На изучении пантеона вудуистских духов меня застаёт хозяин дома, Анатолий Николаевич. Планшету он нисколько не удивляется, кошке усмехается (та зевает, продолжая обнимать лапами мою шею), а мне скупо улыбается.

- Ты отправила Антона отдохнуть, - говорит он, проходя к креслу рядом с моим диваном. - Анжелика передаёт тебе спасибо. Тебе и самой не мешало бы поспать… А-а-а! - Он заглянул в планшет. - И зачем же королеве вуду читать такие глупости?

- Я н-не…

- Я знаю, - спокойно перебивает он. - Тебе это наверняка не понравится, но… Я звонил в школу, и твою комнату обыскали. Так же как и квартиру твоей тёти. Никаких алтарей, ничего подобного, а твоё расписание можно восстановить буквально по минутам. Голову дам на отсечение, о вуду ты только что узнала.

- Да, - тихо говорю я, чувствуя невероятное облегчение. Я действительно рада, что он мне верит.

- Тогда кто-то крупно тебя подставил, - кивает Анатолий Николаевич. - Ты не знаешь, кто бы это мог быть?

Я качаю головой. Странно, но сейчас мне уже не страшно с ним говорить. Может, после прочитанных в Интернете ужасов про зомби я просто устала бояться?

- Что ты знаешь? - спокойно интересуется Фетисов-старший.

Я смотрю на него и чётко понимаю: без его помощи я загнусь. Если кому и выгодно мне помочь, так это ему. К тому же, он единственный, кто для этого достаточно влиятелен.

И я рассказываю ему о своих снах, о вчерашнем вечере, о татуировке и о своих подозрениях. Анатолий Николаевич не говорит, что это бред, не изумляется, а демонстрирует спокойный профессионализм: кивает, иногда задаёт уточняющие вопросы и быстро-быстро что-то набирает в маленьком ноутбуке, который включил с самого начала моего рассказа. А стоит мне замолчать, задумчиво смотрит на меня.

- Хорошо. Молодец, Оля. Я посмотрю, что с этим можно сделать. И твою версию о гипнозе мы уже рассматриваем… Но хватит пока. - Он устало улыбается. - Я звонил твоему отцу. И тёте, конечно же. Между прочим, твой телефон наверняка разрядился? Ты не хочешь с ними поговорить? Я одолжу тебе свой.

Я качаю головой и внутри вся сжимаюсь. О вуду думать легче, чем о звонке родственникам.

- Как знаешь. Мы договорились, что ты проведёшь праздники у нас. После – посмотрим, но пока ты наша гостья. Ты не против?

Как мило, что он спросил. Я опускаю взгляд и думаю, что больше всего хотела бы вернуться сейчас в школьное общежитие и забыть обо всём, как о страшном сне. Но понимаю, какая это глупость, поэтому выдавливаю из себя:

- Сп-п-пасибо.

- Не стоит, ты наверняка понимаешь, зачем мы это делаем. – Потом его голос смягчается, когда он добавляет: - Оля, не беспокойся, никто в этом доме тебе не навредит. Это просто новогодние праздники. И… Если тебе что-то не нравится, говори, мы посмотрим, что можно сделать.

Да. Если верить Анжелике и Интернету, их сын теперь крепко привязан ко мне. Даже если я умру, он или погибнет, или обезумеет, но не освободится. Конечно, они мне не навредят.

- Анжелика приготовила тебе гостевую комнату. – Фетисов-старший встаёт. - Надеюсь, она тебе понравится. Ты не против переехать туда сейчас? Скоро приедет наш семейный врач, он тебя осмотрит. С бронхитом, знаешь ли, шутки плохи.

- Спасибо, - повторяю я, действительно начиная чувствовать благодарность. Они и правда пытаются обо мне заботиться. Никто, даже родственники, которым отец платил, никогда этого не делали.

Анатолий Николаевич кивает.

- Жужу, - он смотрит на кошку, - можешь забрать с тобой. Вижу, ты ей понравилась.

Кошка в ответ выдаёт длинное “мр-ря”, а я невольно улыбаюсь.

- Да, я должен сказать, что твоя комната находится рядом с комнатой Антона. Анжелика уверена, что он должен почаще тебя видеть. Так что если тебя не затруднит… - Он делает паузу, и я судорожно выдыхаю.

- Д-да… Конечно.

- Отлично. Тогда идём.

Так я, замотанная в плед, с кошкой на руках, медленно, шатаясь от усталости, иду за Анатолием Николаевичем. Он то и дело поддерживает меня за плечо, а на лестнице и вовсе обнимает, но в этом нет ничего страшного или странного. Он предельно корректен, и я начинаю всё сильнее проникаться к нему симпатией. Несмотря на его предыдущие угрозы – просто я понимаю их. Может, поэтому он мне и нравится – Анатолий Николаевич ведёт себя совершенно понятно и разумно.

Обстановку дома из-за слабости я рассмотреть не успеваю, лишь замечаю, что он большой. Мы спускаемся по лестнице, идём по коридору, проходим нечто вроде просторного зала (или холла?), снова поднимаемся по лестнице.

Из приоткрытой двери слева доносятся недовольные голоса, говорящие по-французски. Кажется, это Ира и Анжелика. Когда проходим мимо, в приоткрытую дверь я замечаю, что мать и дочь совершенно не стесняются блондина (наверное, брата Анжелики, они очень похожи), который мечется от одной к другой в тщетной попытке успокоить. Что они кричат, я не улавливаю, но вздрагиваю, и Анатолий Николаевич поскорее закрывает дверь, а потом уводит меня дальше.

- Не обращай внимания, здесь это норма. Девочкам нужно выпустить пар.

Знаю я, как Ира выпускает пар. Господи, я буду жить с ней в одном доме! Что она со мной сделает?

Ничего, шепчет мой разум. Я же теперь связана с её любимым братом. Она не посмеет. Да, не посмеет.

Но мне всё равно страшно. В глубине души я всё ещё боюсь, что это такой глупый розыгрыш. Мой страх совершенно нерационален, но я боюсь.

Анатолий Николаевич то ли не замечает моих волнений, то ли делает вид. Он доводит меня до конца коридора, толкает дверь и делает приглашающий жест. Я же оглядываюсь, замечаю ещё одну дверь совсем рядом, смотрю вопросительно.

- Это комната Антона, - говорит Фетисов-старший.

Что ж, по крайней мере, мы будем жить не в одной комнате, думаю я. Нас всё-таки будет разделять стена. Я смогу оставаться одна.

- Дальше по коридору комната Иры. Тебе, наверное, легче договориться с ней, чем с нами, не так ли? - улыбается Анатолий Николаевич, конечно намекая на то, что мы с Ирой одного возраста.

Легче договориться – ну да, как же!

Я опускаю взгляд и послушно переступаю порог гостевой.

- Думаю, здесь всё для тебя готово, - Анатолий Николаевич заходит следом. - Но если вдруг мы что-то забыли… Ах да, твой рюкзак я сейчас принесу. Ты пока осмотрись.

Он ненадолго оставляет меня одну – это очень хорошо, я могу немного расслабиться. Эта комната – мне никогда не приходилось жить так… богато и комфортно. Мне никогда не предлагали такую жизнь.

У меня стойкое ощущение, что меня подкупают.

Кошка с мявом спрыгивает с моих рук и по-хозяйски шествует по комнате, трётся о кровать, диван и письменный стол. Я же сажусь на краешек кресла и пытаюсь заставить себя успокоиться.

Комната огромна – по моим меркам. Да и не только по моим, полагаю. Аркой она разделена на две части: гостиная-кабинет и спальня-будуар. Прованскому стилю не изменили и здесь: тканевые обои с розочками смотрятся мило и уютно, а в пушистом бежевом ковре утопают мои босые ноги. Два узких книжных шкафа тут же притягивают внимание, как и письменный стол с тумбочкой. На нём красуется изящный ноутбук с погрызенным яблоком на крышке. А на кровати, которая раза в три больше, чем те, к которым я привыкла, сидит большой плюшевый мишка с золотистым бантом. Туалетный столик слева от окна девственно-пуст.

Мне страшно даже прикасаться к этим вещам. Муха в кофе? Ха, да я в этой комнате просто как плевок, или нет… обычный булыжник в слишком дорогом для него футляре.

Снова хочется плакать, но я просто не успеваю разрыдаться: возвращается Анатолий Николаевич.

- Ну как?

Я отвожу взгляд и кусаю губы, чтобы они не дрожали.

- Сп-пасибо…

Фетисов некоторое время молчит, глядя на меня, потом бросает:

- Ничего, ты привыкнешь. - Он ставит рядом со мной рюкзак. - Врач будет примерно минут через сорок, приведи себя в порядок. Ванную ты нашла?

Я поднимаю на него удивлённый взгляд, и он усмехается.