Нож сновидений - Джордан Роберт - Страница 78

– Значит, увидим то, что увидим, – загадочно протянула Туон и принялась обмениваться жестами с Селусией.

Это как если бы они сплетничали обо мне у меня за спиной, только сейчас они делают это прямо перед моим носом. Мэт терпеть этого не мог.

– Люка разливается, прямо как менестрель, но я не думаю, что на сей раз он сумеет переубедить их, верно, Том?

Том усмехнулся и покрутил длинный белый ус:

– Он неплох, что верно, то верно. Но до менестреля ему далеко. И все же, я бы сказал, он увлек их. Пари, мой мальчик? Скажем, на золотую крону?

К собственному удивлению, Мэт рассмеялся. Он был уверен, что не сможет выдавить из себя улыбку, пока не избавится от застрявшего в голове образа вязнущего в земле торговца. И его лошадей. Мэт прямо слышал их леденящее душу ржание, которое перекрывало даже рокот игральных костей.

– Ты хочешь поспорить со мной? Отлично. По рукам.

– Я не стану играть с тобой в кости, – сухо ответил Том, – но я вижу, когда человеку удается завладеть разумом людей. Я и сам не раз так поступал.

Закончив вещать о Кэймлине, Люка уже оседлал своего любимого конька – былая помпезность вернулась к нему, – и его несло дальше.

– И оттуда, – провозгласил он, – мы двинемся в сам Тар Валон. Я найму корабли, которые доставят нас туда. – Мэт чуть не прыснул при этих словах. Люка наймет корабли? Люка, который от скупости пускает мышей на свечное сало? – В Тар Валоне на наши представления придут толпы народу, и мы сможем провести остаток дней, окруженные удивительной красотой этого города. Даже лавчонки, выстроенные каменщиками Огир, кажутся дворцами, а дворцы и вовсе не поддаются описанию. Правители, видящие Тар Валон в первый раз, рыдают, что их города на его фоне скорее напоминают деревни, а их дворцы можно сравнить разве что с крестьянскими хижинами. И легендарная Белая Башня находится в Тар Валоне, это самое величественное строение на свете. Сама Престол Амерлин попросит нас выступить перед ней. А ведь мы дали кров троим Айз Седай. Они непременно поговорят об этом с Престол Амерлин.

Мэт оглянулся через плечо и обнаружил, что сестры уже закончили осмотр луга, где стояла деревня. Теперь они в ряд стояли у дороги и смотрели на Мэта – воплощенное спокойствие Айз Седай. Нет, он вдруг понял, они смотрят не на меня. Они пристально изучают Туон. Троица обещала больше не досаждать ей, и, будучи Айз Седай, они теперь связаны этим обещанием. Но как долго Айз Седай держат слово? Они же постоянно находят способы обойти Обет, запрещающий лгать. Видимо, Туон не суждено увидеть Кэймлин и, возможно, даже Лугард. Вполне вероятно, что в этих городах им встретятся еще Айз Седай. Так что же тогда мешает Джолин и компании сообщить другим сестрам, что Туон – шончанская Верховная Леди? В таком случае Туон окажется на пути в Тар Валон прежде, чем Мэт успеет даже моргнуть. Она будет доставлена туда в качестве «гостьи», конечно же, чтобы остановить войну. Многие наверняка сочтут, что это к лучшему, что Мэту самому стоило вручить ее Айз Седай и сообщить им, кто она такая, но он дал слово. Мэт стал прикидывать, как близко он сможет подобраться к Лугарду, прежде чем обстоятельства вынудят отправить Туон обратно в Эбу Дар.

Люка пришлось постараться, чтобы Тар Валон выглядел внушительнее на фоне цветистых описаний Кэймлина, и если когда-нибудь цирк все-таки доедет до Тар Валона, после таких безумных дифирамбов многих может постигнуть разочарование. Белая Башня высотой в десять шагов? Дворцы, работы каменщиков Огир, величиной с небольшую гору? А еще Люка заявил, что прямо посреди города находится стеддинг Огир! Но, наконец, он призвал всех согласных ехать дальше в Лугард поднять руки. Никто не остался равнодушным, и даже детишки размахивали своими маленькими ладошками, хотя права голоса они не имели.

Мэт выудил из кармана кошель и извлек оттуда эбударийскую крону.

– Я никогда так не радовался проигрышу, Том.

Ну, он никогда не радовался проигрышу, просто на этот раз он оказался куда лучше выигрыша.

Том принял монетку с поклоном.

– Думаю, я оставлю ее себе на память, – проговорил он, перекатывая пальцами толстую золотую крону. – Она будет напоминать мне о том, что даже самый удачливый человек может проиграть.

Несмотря на всеобщее рвение, никто не хотел пересекать пресловутый кусок дороги. Когда Люка вывел свой фургон обратно на дорогу, он замер на козлах, а Лателле вцепилась ему в руку не хуже, чем Аматера в руку Джуилина. В конце концов, Люка пробормотал что-то, должно быть ругательство, и щелкнул вожжами по спинам лошадей. К тому моменту когда они достигли проклятого участка, упряжка уже летела галопом, и Люка позволил ей нестись со всех ног, пока призрачная мостовая не осталась далеко позади. Так же поступали и остальные: ждали, пока проедет предыдущий фургон, потом взмах вожжей и бешеный галоп. Сам Мэт тоже задержал дыхание, пришпоривая Типуна. Он миновал страшный клочок земли шагом, но было крайне сложно удержаться и не вонзить пятки в бока мерина. Особенно проезжая мимо шляпы торговца. На смуглом личике Туон и бледном Селусии отразилось не больше эмоций, чем на лицах Айз Седай.

– Однажды, я обязательно увижу Тар Валон, – невозмутимо сообщила Туон. – Может быть, я сделаю его своей столицей. Ты должен показать его мне. Ты там был, Игрушка?

Свет! Ну что за упрямая малютка! Просто прелесть, но такая упрямая.

Сбавив скорость, Люка пустил свою упряжку аллюром, а не привычной иноходью. Солнце клонилось все ниже, и караван уже проехал немало просторных лугов, которые легко могли вместить все фургоны. Однако Люка продолжал двигаться вперед, пока солнце пухлым красном шаром не повисло над горизонтом. Даже тогда он, сидя на козлах, некоторое время рассматривал покрытую густой травой придорожную поляну.

– Это же просто поле, – чересчур громко объявил он, наконец, и направил свой фургон дальше.

Оставив коней Метвину, Мэт проводил Туон и Селусию до фиолетового фургона, но этим вечером рассчитывать на партию в камни не приходилось.

– Эта ночь для молитвы, – объявила Туон, прежде чем последовать за своей горничной. – Ты разве ничего не знаешь, Игрушка? Ходячие мертвецы – предвестники Тармон Гай’дона.

Мэт не стал относить это к ее обычному суеверию; ведь ему самому в голову приходили схожие мысли. Он не мастер возносить молитвы, но все же прочитал парочку. Порой ничего другого не остается.

Никому не спалось, так что огни горели в лагере допоздна. Никто не хотел оставаться один. Мэт поел у себя в палатке, хотя аппетита не было и кости грохотали в голове особенно невыносимо. Но вскоре пришел поиграть в камни Том, а за ним подтянулся и Ноэл. Лопин и Нерим вскакивали каждые пять минут, чтобы в очередной раз поклониться и спросить, не желают ли Мэт и его гости чего-нибудь. Когда на столе появились стаканы и вино, Лопин принес высокий пузатый кувшин и вскрыл восковую печать, а Нерим расставил на деревянном подносе стаканы, то Мэт приказал им найти Харнана и остальных солдат.

– Не сомневаюсь, они собираются напиться. Мне эта идея нравится, – объявил он. – Так что это приказ. Скажи им, пусть поделятся с вами.

Лопин серьезно поклонился, перегнувшись через свой круглый живот:

– Я иногда помогаю командиру этих ребят. Недавно, например, добыл ему то, что он просил, милорд. Так что, думаю, он не будет против поделиться с нами бренди. Пойдем, Нерим. Лорд Мэт хочет, чтобы мы напились, а ты будешь пить со мной, даже если мне придется силой вливать тебе бренди в глотку.

Не особо жадный до выпивки узколицый кайренец неодобрительно поморщился, но покорно поклонился и поспешил за тайренцем. Мэт решил, что Лопину не придется применять силу, чтобы напоить Нерима. Сегодня ночью, по крайней мере.

Джуилин пришел с Аматерой и Олвером, так что к партии в камни, проводимой на маленьком столе, прибавилась партия в «Змей и Лисиц», причем игроки расположились прямо на тканом полу палатки. Аматера неплохо показала себя в игре в камни – еще бы, ведь она была когда-то правительницей, – но когда они с Олвером стали проигрывать в «Змей и Лисиц», она принялась обиженно надувать губки, хотя толком никто еще не выиграл. Мэт заподозрил, что правительница из нее никудышная. Те, кто не играл, устроились на походной лежанке. Мэт смотрел на игровое поле только тогда, когда нужно было делать ход, как и Джуилин, если играла Аматера. Он отрывал от нее взгляд, лишь когда наступал его черед ходить. Ноэл продолжал рассказывать свои истории – он не преставал говорить даже за партией в камни, но это мало сказывалось на его игре, – а Том сидел и читал письмо, которое Мэт давным-давно принес ему. Листок изрядно помялся, оттого что Том носил его в кармане, и засалился от регулярных перечитываний. Старик утверждал, что это письмо умершей женщины.