Брак по расчету - Джордан Николь - Страница 44

Хизер вздрогнула, когда Слоан отнял руки и, отступив, долго глядел на заплаканную крошку. Наконец он с бесконечной нежностью припал губами к детской щечке.

Но потом… потом он поднял глаза на Хизер. И в них она прочла благодарность, признательность… любовь?

В сердце Хизер с новой силой загорелась надежда. И хотя она знала, что все его чувства предназначены для Дженны, возможно… всего лишь возможно… что эти синие глаза когда-нибудь улыбнутся и ей.

Глава 13

Случай едва не закончившийся гибелью Дженны, навеки запечатлелся в памяти Хизер. Они с мужем никогда еще не были так близки, и никогда еще она так не жаждала, чтобы он ответил на ее любовь.

Ей снова хотелось испытать уже знакомые головокружительные ощущения, но гордость мешала открыть Слоану свои чувства, поэтому она, словно цветок, впитывала малейший лучик его ласки и прятала в сердце драгоценный дар. Она твердила себе, что с нее довольно его обжигающей страсти, она рада любым крохам внимания, которые перепадали ей, но по-прежнему грезила о том, что когда-нибудь его благодарность вырастет во что-то более существенное. Под холодной маской прятался чувственный, живой, нежный мужчина. Он обязательно сбросит эту маску, отринет горечь прошлого и ответит на ее любовь.

Отношения их оставались неопределенными, но на политической арене перевес сил, казалось, был на стороне Слоана. Вскоре после праздника он получил приглашение от губернатора штата, того самого, который годом ранее помиловал Джейка Маккорда, обвиняемого в убийстве брата Кейтлин.

На обед в честь законодателей штата, который давался через три недели в доме губернатора, были приглашены несколько кандидатов в сенат. Хотя летом дел на ранчо было не так много, Слоан поначалу отказался тратить время и деньги на короткую поездку в Денвер, но Хизер уговорила его согласиться.

— Тебе полезно встретить людей, с которыми, возможно, придется в дальнейшем работать, — посоветовала она.

Они оставили Дженну на попечение Кейтлин и в тот же день выехали в Денвер. И прибыли как раз вовремя, чтобы успеть снять номер в скромном отеле, вымыться и переодеться к обеду.

Хизер привезла с собой темно-синее шелковое платье с розовой отделкой. Квадратный вырез с высоким воротником, верхняя юбка подобрана по бокам и задрапирована сзади, чтобы подчеркнуть узкую талию и округлые бедра. Шею обвивала короткая жемчужная нить. В ушах поблескивали крупные жемчужины — наследство матери, одна из немногих уцелевших драгоценностей. В этом наряде она выглядела на редкость элегантно.

Однако, выйдя из-за ширмы, Хизер натолкнулась на подозрительный взгляд Слоана и в нерешительности остановилась. Что же она сделала не так? Может, ему не по вкусу ее манера одеваться?

— Что-то неладно? — робко спросила Хизер. Слоан покачал головой, но выражение лица оставалось недовольно-отчужденным.

— Нет… просто гадал, откуда такая роскошь?

— Я сшила его несколько лет назад, до того как отца… постигли финансовые трудности. Правда, сейчас оно уже несколько вышло из моды. Мне казалось, что это самый подходящий наряд для такого торжественного случая, но если тебе не нравится…

— Все в порядке, — резко оборвал Слоан, хотя Хизер чувствовала, что он явно недоволен. Его резкий тон напомнил ей, что деньги все еще были болезненной темой разговора между ними.

Резиденция губернатора находилась всего в двух кварталах от отеля. Богатая обстановка, должно быть, производила впечатление на простодушных жителей Запада: всюду позолота, хрусталь, цветастые ковры и мебель с парчовой обивкой. Но Хизер, раньше часто бывавшая в аристократических домах, смотрела на все без особого почтения. Собравшееся общество также было ей знакомо: к такому кругу она привыкла с детства. Ее мать обожала посещать званые обеды с влиятельными политиками и богатыми магнатами, вести легкую непринужденную беседу с гостями. Так поступала бы и сама Хизер, став миссис Рэндолф…

Эта неприятная мысль словно громом поразила Хизер, когда она стояла в длинной цепочке вновь прибывших гостей, ожидавших своей очереди поздороваться с хозяева-ми. Но нет, она совсем не скучает по таким пышным собраниям и не променяла бы всю роскошь этого особняка на неопределенную будущность в качестве миссис Слоан Маккорд.

Под пристальным взглядом мужа Хизер знакомилась с дородным губернатором Пейном и его хорошенькой женой Рут. Поговорив с хозяевами, оба присоединились к небольшой группе джентльменов, обсуждавших последний законопроект. Когда Слоан представил ей всех, кого знал, Хизер взяла бокал шампанского с подноса проходившего официанта и начала разыгрывать новую для себя роль жены политика. Успех был немедленным и оглушительным. Слоан молча наблюдал, как Хизер успела в считанные минуты очаровать всю компанию. В нем боролись восхищение ее манерами и воспитанием и смутное чувство вины. Герцогиня в своей стихии, излучает доброжелательность и приветливость. Настоящая светская дама. Женившись на ней, он вырвал ее из привычной среды раутов, приемов и балов. Она заслуживает модных платьев, шелков и бриллиантов, а не ситца и хрустальных бус, которые одни ему по карману. Он должен бы чувствовать вину перед Хизер, ведь она отказалась от всего ради него и Дженны, но ничего подобного не испытывал. И теперь, сравнивая ее с Ланью, Слоан вынужден был признать, что в этой блестящей оправе его вторая жена напрочь затмевала первую. Слоан представить не мог, чтобы Лань участвовала в его избирательной кампании, вела на равных разговор с образованными, умными людьми или, того пуще, помогала школьному учителю писать газетные статьи!

Вот уже дважды, возвращаясь домой, Слоан заставал жену и Вернона за оживленным обсуждением принципов демократии или стилистических особенностей той или иной фразы. Хотя они и были в самых дружеских отношениях, о физической близости не могло быть и речи, это было очевидно. Однако где-то в глубине души Слоан жестоко страдал от ревности, для которой у него не было никаких оснований. Его задевало, что какой-то книжный червь ведет с его женой остроумные и весьма серьезные беседы, а она, казалось, целиком поглощена гостем.

Слоан был почти благодарен, когда один из гостей прервал его невеселые размышления, что-то спросив. Однако он по-прежнему остро ощущал присутствие Хизер и мгновенно встрепенулся, когда высокий темноволосый незнакомец, подойдя к ней, весело воскликнул:

— Какая приятная неожиданность! Неужели это вы мисс Хизер Эшфорд?

— Ричард! — обрадовалась Хизер, протягивая руку, и на правах старой приятельницы позволила увлечь себя в сторону. — Что вы здесь делаете?

— Освещаю предвыборную кампанию. Перешел на службу в «Денвер пост». Кстати, то же самое я мог бы спросить и у вас.

— Я здесь с мужем. Теперь у меня другая фамилия.

— Да, слышал. Печально, — с сожалением улыбнулся Ричард. — Эван Рэндолф сообщил мне эту грустную новость несколько месяцев назад, когда мне случилось побывать в Сент-Ауисе. Вы нанесли тяжкий удар многим вашим поклонникам, включая меня. Я-то, глупец, надеялся, что вы меня дождетесь.

— Так я и поверила! — рассмеялась Хизер. — Вам было не до меня! Признавайтесь, сколько страждущих женских сердец вы разбили за это время?

Смех зазвучал в ушах Слоана легкой переливчатой мелодией, и стрела ревности впилась в сердце. Он насторожился, стараясь поймать каждое слово. Но Ричард, как назло, понизил голос.

— Собственно говоря, именно Эван попросил меня приглядеть за вами. Конечно, не мое это дело, но поверьте, он себе места не находит. Умолял меня узнать, как вы живете, не нуждаетесь ли в чем и довольны ли своим выбором.

Слоану показалось, что на лицо Хизер легла легкая тень.

— Передайте, что у меня все хорошо и я ни о чем не жалею.

В этот момент она подняла глаза и обнаружила, что Слоан следит за ней. Мрачно сдвинув брови, он шагнул в ее сторону, и она, как подобает верной жене, немедленно взяла его под руку.

— Ричард, позволь представить моего мужа, Слоана Маккорда. Слоан, это Ричард Уэлд.