Вы весь дрожите, Поттер (СИ) - "love_snape" - Страница 45

— Правда? — вежливо удивляется Гермиона. — В таком случае, он перестает быть слизеринцем. Ни слова мне о вас не сказал. Ни одного.

— Знаю. Благородный паршивец, — усмехаюсь я.

— Я сохраню твой секрет, — серьезно говорит подруга.

— И я твой.

Минут десять мы молча сидим, уставившись на огонь, каждый в своих мыслях. И тут вдруг Гермиона так громко ахает, что я вздрагиваю.

— Гарри! Предсказание шляпы!

Она вскакивает и начинает метаться перед камином.

— Ты понимаешь, что это значит? Лев и Змей! Гриффиндор и Слизерин! Юный Лев обретет покой в кольцах Змея! Это очень подходит под описание... вас!

— Нет-нет-нет, — я протестующе поднимаю ладонь. — Никакой покой юный лев не обрел! Сплошные переживания!

— Еще не все потеряно, Гарри, в ваших отношениях не поставлена точка, — заверяет подруга.

— Поставлена. Аккурат сегодня и поставлена.

Гермиона не отвечает, лишь окидывает меня скептическим взглядом.

— ТЫ! — вскрикиваю я, озаренный догадкой. — Вы! Вы с Малфоем также из Гриффиндора и Слизерина! И вам как раз прекрасно друг с другом!

— Но там сказано про маску. Драко не Пожиратель, — она снова садится рядом и принимается судорожно перебирать кисточки ковра.

— Может, это образно? Ведь вся его семья близка к Волдеморту, а родная тетка — и вовсе правая рука. Малфой чуть сам не стал Пожирателем.

— Что там дальше? — напрягается Гермиона. — Змей найдет спасение от неволи, боли и погонь. Соответствует им обоим. И, по словам шляпы, грядет некий час расплаты. «Ваши взгляды встретятся, вы спасете мир, себя и нас».

— Как многообещающе, — хмыкаю я.

— Гарри, не стоит забывать, в Пророчестве говорилось о тебе. Я не списываю себя со счетов, но...

— Верно, — перебиваю я. — Давай обсудим все завтра. Слишком много новой информации, да?

— Помнишь, в первый вечер, сразу после праздничного ужина, — укоризненно смотрит на меня Гермиона. — Ты обещал рассказать, если случится нечто подобное.

— Я о предсказании шляпы даже и не думал. И ты, между прочим, тоже обещала!

— Так мы, оказывается, лгуны, — понуро бормочет она.

— Нет, просто два трусливых кретина.

Подруга нервно смеется.

— С Рождеством, Гарри.

— С Рождеством, Гермиона.

====== Четверо в лодке ======

So come on baby take the chance

The time is right for dance romance

Stand together straight and gay

Sleep united night and day

Tonight!

«Sexual Revolution» by Army of Lovers

У Пожирателей отдыха по случаю Рождества, разумеется, не было. Не представляю, что там в планах у Риддла, но от его ярких эмоций у меня часто саднит шрам, а Снейп от постоянной боли в предплечье и вовсе ходит весь бледный, как полотно.

За считанные дни после каникул я так устал от домашней работы, тренировок и недосыпа, что передвигаюсь, словно сонная муха, а строчки в учебниках расплываются перед глазами. Вот и сейчас абзац о великой битве валькирий сливается в одну широкую темную полосу, а дальше...

— Безмозглый, недоразвитый тролль! — ору я на жирного, тупоголового недоумка, распластавшегося передо мной на полу и трясущегося, точно мерзкое желе на подносе. — Как ты посмел утаить это?

— Повелитель, — бубнит Гойл-младший. — Простите, повелитель, я не знал, что это важно. Но сегодня подумал, а вдруг...

— Подумал? Тебе нечем думать, болван! — в ярости я отпихиваю его от себя ногой. — Тебе надо лишь беспрекословно выполнять приказы своего господина и ставить его в известность обо всем, что может помочь или помешать убить Поттера!

— Да, господин, конечно, господин, — не осмеливаясь шелохнуться и поднять голову, кивает амбал.

— Говори, что предсказала шляпа! Рассказывай все в деталях!

— Ну... Э-э... Она пела песню о чем-то. Я уже не вспомню.

— Чертов кретин! — взбешенный и взволнованный, я готов запытать его до бессознательного состояния, но он необходим мне в здравом уме. Ведь Крэбб-младший еще безнадежнее. — Legilimens!

Я погружаюсь в память Гойла и блуждаю по просторам его слаборазвитого мозга. Дегенерат услужливо подсовывает нужное воспоминание об их первом дне шестого курса. Но все смазано и непонятно: я вижу только тарелку с окорочками и картофельным пюре, а слышу исключительно звон посуды и перемалывание еды мощными челюстями. Как же надо любить жрать, чтобы ничего не замечать вокруг себя! Но тут воспоминание преображается: Гойла кто-то пихает в бок, и он наконец отрывается от трапезы.

«В час расплаты ваши взгляды встретятся,

Ждать его недолго — этот час.

Очень скоро ваши судьбы скрестятся.

Вы спасете мир, себя и нас».

— О ком речь? — кричу я, вынырнув из его мыслей. — Что имела в виду шляпа? Говори!

— Н-не знаю, мой Лорд. Там вроде про любовь было, — мямлит остолоп.

— Crucio! Crucio! Crucio!!! Привести Крэбба-младшего!

В мои покои осторожно входит очередной приземистый свиноподобный тупица. Он с опаской оглядывает товарища, в изнеможении растянувшегося на ковре, и начинает мычать что-то нечленораздельное.

— М-мо-ой Л-л-ор-д...

Особенно не церемонясь, я без предупреждения проникаю в его сознание и быстро нахожу требующийся мне вечер. Но здесь все гораздо хуже: в воспоминаниях Крэбба церемония распределения вообще не отпечаталась, словно жаркое и штрудель напрочь затмили его крошечный разум.

— Идиоты! Жалкие, бесполезные недоумки! — воплю я, и Нагайна на моих плечах поддерживает меня угрожающим шипением. — Я убью вас!

Стоп!

Сбитый с толку пробуждением в тихой, уютной обстановке спальни, я сажусь на кровати и отбрасываю «Историю магии», во время чтения которой умудрился заснуть. Шрам дергает и саднит, от боли на глаза наворачиваются слезы.

Интуиция подсказывает, что случилась чрезвычайно важная и плохая вещь.

Необходимо пойти к Дамблдору. Немедленно все ему сообщить. Я понимаю это головой... Но ноги сами несут меня по лестнице в гостиную, а оттуда — в подземелья. Убедившись, что отбой еще не наступил, я устремляюсь к человеку, которому с недавних пор готов безоговорочно доверить свои видения, свое тело и свою жизнь. Мною движут эмоции: волнение, страх, желание увидеть после столь жуткого зрелища того, от чьей непоколебимости и силы, от чьего присутствия мне всегда очень-очень спокойно. Расскажу ему, а дальше будь что будет.

Миновав сотни ступеней, я искренне надеюсь, что Снейп сейчас у себя. Холодные каменные коридоры пустынны: слизеринские старшекурсники, должно быть, заняты водными процедурами и подготовкой ко сну. По пути мне встречается один лишь Кровавый Барон.

Я уже хочу свернуть к кабинету зельевара, как замечаю его высокую фигуру в темных одеяниях в другом конце коридора.

— Профессор! — я спешу ему навстречу и, запыхавшись, тараторю: — Хорошо, что я нашел вас. Мне было видение во сне. Волдеморт узнал о предсказании Распределяющей шляпы. Он выпытал все у Гойла и теперь...

— Совсем ополоумел, мальчишка!

Взвинченный Снейп, посмотрев на меня, как на идиота, оглядывается по сторонам и, удостоверившись, что поблизости никого нет, толкает ближайшую дверь.

— Живо! Внутрь!

Я послушно захожу в пустующий класс, забитый старыми партами, перевернутыми стульями и непонятной рухлядью. В углу неподалеку пылится древний шкаф, похожий на тот, откуда Люпин на третьем курсе выпускал боггарта.

— Сколько раз говорить вам, что следует быть осмотрительнее, — недовольно изрекает профессор, заперев помещение и повернувшись ко мне. — Решили поведать о своих видениях детям Пожирателей?

— Простите, — сконфуженно откликаюсь я.

— Вот теперь можете рассказывать.

Я принимаюсь сбивчиво объяснять, как в моем сне Волдеморт выпытывал у Гойла подробности песни шляпы, но глупый слизеринец не мог составить и пары связных предложений. И тогда Риддл попросту залез в его голову и покопался там. И как я увидел его глазами то, что помнил Гойл из событий первого сентября.

— Так значит, Темный Лорд отныне в курсе туманного предсказания, которое ему мало о чем говорит, — задумчиво произносит хмурый Снейп. — Вероятно, он свяжет его с вами, как со своим главным оппонентом.