Противоестественно (СИ) - "Shamal" - Страница 32

— Позволь мне поприсутствовать!

Первые пару секунд я шокированно молчу, но потом до меня доходит смысл слов, и я почему-то чувствую, как мои щеки начинают гореть от стыда.

— Макс!

— Я хочу научиться! — горячо отвечает он, хватает меня за плечи, не давая отстраниться. — Я хочу понять, как тебе нравится, как мне себя вести!

Мне больно и горько это говорить, но я все равно убежденно произношу, глядя ему в широко распахнутые глаза:

— Этому невозможно научиться, это должно быть внутри!

Макс не тушуется, не смущается и даже не думает отступать. Только ухмыляется таинственно, сильнее сжимая пальцами мои плечи.

— С чего ты взял, что у меня нет этого внутри?

И я не могу не согласиться. Есть. Конечно же, у него это есть, только вот стоит ли вытаскивать это наружу? Может, так бы оно в нем тихо и спало, поднимая ощерившуюся пасть только в редких сексуальных играх с какой-нибудь милой девушкой, готовой к экспериментам? Она бы громко стонала «нет-нет-нет», и так же громко кричала «еще-еще-еще».

Может, зря я дразню сонного медведя?

Может, зря я так преждевременно записываю себя в список людей, которым позволено что-то ему запрещать?

Может, зря я соглашаюсь?..

— …это уже какой-то сраный куколд! — глухо выдыхаю последний разумный аргумент и до боли кусаю губы, но Макс доволен ответом. Слишком доволен. — Хорошо! — заявляю я с напускной строгостью в голосе. — Но не в этот раз, а следующий. Этот топ не позволит никому постороннему присутствовать, особенно другому топу… — вижу, как в глазах Макса загораются благодарные искры, соседствующие и уживающиеся с радостью, что его уже записали в доминанты, но не акцентирую на этом внимание. — А на следующий месяц я договорюсь о сессии со своим хорошим знакомым. Мы с ним обсудим сценарий, и тогда ты посмотришь. Может быть поучаствуешь… Но!

Я наконец-то беру себя в руки, достаю из чулана мозги, которыми, видимо, забываю пользоваться, и включаю строгого дядю, наставляющего племянника на путь истинный. Наверняка есть и другие решения, но я их не могу предложить просто по причине того, что не способен думать адекватно. А потому произношу, глядя Максу в глаза, чтобы он точно уяснил.

— У меня есть одно условие!

Макс кивает, сосредоточенно глядя на меня. Даже улыбаться перестает.

— Сегодня, как я понимаю, мы проводим весь день вместе?

Дожидаюсь, пока он снова кивнет, и продолжаю:

— Тогда с завтрашнего дня и ровно на месяц мы не встречаемся, не созваниваемся, не списываемся. Мы не знакомы, ясно?

— И я не могу встретить вас, таинственный незнакомец, где-нибудь на улице? — обворожительно улыбается он, но, заметив мой строгий, полный немого упрека взгляд, снова становится серьезным. — Я понял, что ты хочешь сказать. Даешь мне время передумать?

— Да, — мне хочется выпутаться из его объятий, но Макс уже и сам отпускает, будто чувствует. Я аккуратно присаживаюсь на кровать, глядя на него снизу вверх. — Ты должен пообещать мне, что не будешь искать встреч.

Макс не дурачится, вопреки моим опасениям. Уже хорошо. Хотя, лучше, наверное, если бы было наоборот. Показал бы свою незрелость и ветреность, заставил бы меня усомниться, а нужно ли вообще воспринимать его слова всерьез…

— Живи обычной жизнью, — продолжаю я, стараясь в полной мере донести свою мысль. — Работай, встречайся с друзьями, пригласи на свидание девушку, переспи с ней.

— Кайя! — возмущенно восклицает Макс, опускаясь рядом с кроватью на колени. — Я не собираюсь…

— А ты попробуй! — жестко останавливаю его, хватая его руку и сжимая пальцами. — Это мое условие, понятно? Ты даже не представляешь, насколько это затягивает! Ты должен быть готов, должен быть точно уверен, что хочешь именно этого!

— Я уверен! — с жаром отвечает Макс, но, заметив, что я не собираюсь сдавать позиции, покорно кивает. — Хорошо. Целый месяц живу обычной жизнью. Приглашу Алину в кино, но секс не обещаю.

Улыбаюсь, запуская пальцы в его непослушные кудрявые волосы. Мне хочется поблагодарить его за понимание, но как это сказать? «Спасибо, что переспишь с девчонкой и напьешься с друзьями в баре?»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Так и не придумав ничего путного, тянусь к нему за поцелуем, касаюсь мягких губ, но, не получив ответа, отстраняюсь.

Макс смотрит на меня каким-то таким странным взглядом, что мне кажется, будто он уже понял, что подобное не для него, и прямо сейчас встанет и уйдет…

Сердце начинает биться с перебоями, внутри все сжимается от тревоги и досады, а я уже не знаю, чего хочу больше, чтобы он ушел или чтобы он остался.

— Сегодня мы весь день можем быть вместе? — тихо спрашивает он, поднимаясь с пола. Отходит чуть дальше, не глядя в глаза.

— Да.

Мне неловко, я не понимаю этого холода в голосе и понятия не имею, что сделал неправильно. Паника накатывает волнами, в башке пустота…

— Но ты не обидишься, если я прямо сейчас позвоню одногруппнице Алине и приглашу ее погулять сегодня? — вкрадчиво продолжает он, складывая руки на груди.

Меня будто током бьет от этого вопроса, но я силюсь улыбнуться и, разлепив пересохшие губы, отвечаю, как мне кажется, достаточно уверенным голосом:

— Конечно же я не обижусь.

Макс молчит, внимательно глядя мне в глаза, а я всеми силами пытаюсь засунуть поглубже свои эгоистичные прихоти и обиды.

— Правда, ты можешь позвонить! — продолжаю свои жалкие попытки убедить его, но замечаю лишь любопытство во взгляде и мне почему-то отчаянно хочется спрятаться под кровать. — Ты вообще можешь делать все, что пожелаешь, я пойму и…

Замолкаю, когда Макс вдруг глубоко вздыхает, как родитель, когда его чадо в очередной раз начинает рассказывать байки, как кошка съела все конфеты, а обертки затолкала под диван, и улыбается.

— Ты врешь, — с удовольствием, нараспев произносит он, ехидно поглядывая на меня. — Ты бы обиделся.

Я давлюсь воздухом и, не сдержав эмоции, восклицаю:

— Так это была проверка?! Что за развод для лоха?

Макс только разводит руками.

— Ну, ты проверяешь меня, я проверяю тебя. Все честно! Должен же я как-то выяснить, на самом деле ты хочешь отношений или просто не можешь отказать.

— Что?..

— Ну ты же не остановил меня сегодня ночью, когда было больно, да? — его голос становится мрачным, с угрожающими рычащими нотками. — Даже не пытался. Может, и сейчас тоже соглашаешься только потому, что боишься отказать.

Я не знаю, что на это ответить. Я уже и сам жалею, что допустил подобное, но исправить ничего не могу.

Мы оба молчим какое-то время, сцепившись взглядами, пока Макс вдруг не разрывает этот гипнотический контакт и не отворачивается к окну.

Делает глубокий вдох, прикрыв глаза, успокаивается и отводит назад плечи, будто сбрасывая с себя напряжение. Я вижу, как он сжимает зубы, хмурится, думая о чем-то невеселом, а потом решительно произносит:

— Я больше не допущу этого. Обещаю.

========== 6. Не зову ==========

И я не знаю, что будет завтра,

Но по-любому, за всё отвечать головой,

И это единственная причина

По которой я не зову тебя за собой

Люмен — Не зову

В самом дальнем углу коридора мигает и непрерывно жужжит больничная лампа. Ее гудящий электрический звук наполняет вытянутое с запада на восток тусклое пространство пушистым, усеянным колючими звездами, космосом.

Эти звезды взрываются искрами в меркнущей реальности и рассыпаются на осколки.

Космос становится тягучим, как смола. Он хватает за горло, мешая дышать, за ноги, мешая идти, и я чувствую, как вязну в нем, захлебываясь. Сползаю по стеночке, не пройдя и метра от своей палаты.

Сознание переходит в режим бессознательного. Слышу быстрые шаги, направляющиеся в мою сторону, голоса, заглушающие треск лампы, а потом следует пустота. Беспредельная и глубокая, как черный колодец без дна. Бé‎здна.

Клиническая смерть. Реанимация.

…Громкий звук вытаскивает меня из задумчивости, и я в испуге распахиваю глаза, глядя в пустоту.