Треск Цепей I: Отражение (СИ) - Тихий Даниил - Страница 28

Оглушённые алкоголем они быстро нашли повод напасть на жрицу и мастера ключей. «Ушастый ублюдок!» «Племя воров!» «Зверолюдова шлюха!». Дело осложнилось тем, что в этот момент следопыт пришёл в себя и заткнул рот одному из крикунов крепким ударом когтистой лапы. Убить не убил, но проучил как надо, оставив памятные шрамы на всю жизнь. Дальше была короткая драка, зверолюда избили и куда-то утащили. Жрицу едва не изнасиловали, но местный вожак сам в усмерть пьяный всё же тормознул беспредел и приковал её внизу, в подземном этаже башни. Ну а потом зашло солнце и началось…

Тот отчаянный трус в клетке, был неправ. Никакого проклятья из-за жрицы на их головы не свалилось. Соня вообще не знала, что произошло, лишь чувствовала, как смерть забирает людей одного за другим. Зло поработившее тела охотников, было иного, демонического плана.

— Мастер ключей жив?

Сойка шла босиком, что впрочем, неудивительно с учётом того, что я видел её башмак во дворе.

— Я не знаю Грач, но теперь ты здесь и мы это выясним.

Злой блеск в глазах жрицы, говорил о затаённой ярости. Стоило нам выйти из её комнаты, как она тут же подошла к трупу.

— Сейчас у него обычные глаза. — Присев над останками, девушка кивнула на изрубленный труп и обтёрла об подол, заляпанный в крови нож, поднятый с пола. — Ты уверен, что они были жёлтыми?

— Не просто жёлтыми. Звериными, без белка. — Я поднял факел выше, прогоняя со стены тень. — И вот эти странные закорючки тоже его рук дело.

Сойка провела рукой по стене, испачкав пальцы в чужой крови. Она уже стащила с мертвеца сапоги и обулась в них, чем вызвала моё удивление. Пришлось напомнить себе, что девушка всю жизнь живёт в средневековье и занимается тем же, чем в мире-Первоисточнике занимаются врачи-хирурги. То есть на раны и кишки она насмотрелась вдоволь, как и на трупы.

— Это не закорючки Грач, это язык проклятых: насмешки, угрозы, руны осквернения и порчи.

Я стоял, повернувшись к выходу из подземелья, стремясь не допустить неожиданного нападения со стороны первого этажа. Сверху не раздавалось и звука.

— Даже не буду спрашивать, откуда ты знаешь этот язык.

Соня встала рядом со мной и, бросив мрачный взгляд на лестницу, сказала.

— Я его не знаю, но один из моих учителей знал. Показывал, как выглядят знаки, расшифровал те из них, что могут указывать на ловушку или явную магическую угрозу. А вот общий смысл послания от меня ускользает, да и ни к чему мне такие знания.

Она шагнула к лестнице, но я её придержал.

— Ты не можешь драться, ты жрица, тебе не обязательно искать Мара. Я могу проводить тебя за пределы башни, и ты подождёшь нас там, если пожелаешь.

Она на такую мою заботу, ответила вымученной улыбкой.

— Не пожелаю. К тому же наши враги не люди, и не живые существа. Сражаться с ними не значит причинять боль или смерть. Мы будем искать мастера ключей вместе.

Разве мог я возразить? К тому же вряд ли на улице, вот тьме, можно найти безопасное место в такую ночь.

Я вышел вперёд и теперь поднимался первым, поскрипывая доспехами на каждом шаге. Рыцарский меч покоился на плече, готовясь при малейшей опасности слететь с наплечника косым, рубящим ударом. Факел во второй руке тоже выступал в роли оружия, им я не только освещал себе путь, но и готовился ткнуть в первую попавшуюся желтоглазую рожу.

Встретив Соню, я растерял своё хладнокровие. Страх и посторонние мысли начали просачиваться в сознание. Все встреченные существа смеялись мне в лицо, значит ли это, что мы полностью в их власти? Они могли действовать хитрей, могли навалиться толпой и давно меня убить, но не сделали этого. Череда последних событий вызывала у меня пакостное ощущение, будто всё уже предопределено, а мы возимся в паутине чужого, хитроумного плана.

Неужели мы живы лишь потому, что кому-то так надо?

Миновав первый этаж, мы беспрепятственно поднялись на второй. Запах бойни здесь был гуще, а весь этаж представлял собой одно большое помещение с узкими бойницами по периметру.

Здесь нас поджидала пустота и вязкая, глубокая тьма, которую с трудом разгоняли наши факелы.

— Не торопись Грач, здесь что-то не так.

Я охотно поверил жрице. Лужа запёкшейся крови под подошвами сапог не располагает к поспешности.

— Идущий, будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден, и окружён клетью своего разума.

Девушка услышала мою молитву, хотела что-то сказать, но не успела. Из тьмы вылетел тёмный, мохнатый сгусток. Соня едва не загремела спиной по лестнице, но закричав, сумела удержать равновесие и сбросить с себя чёрного колобка, на что тот ответил противным писком, развернул кучу паучинных ног и попятился, прикрывая блестящие бусинки глаз передними лапами. Свет ему явно не нравился.

Прыжок второго мохнатого террориста был пресечен ударом моего факела. Паук зашипел под огнём и превратился в чёрный дым, который буквально впитался в навершие факела и моментально его потушил.

— Колдовство!

Не знаю, зачем жрица оповестила меня о том, что мы вляпались в магию. На мой взгляд, всё итак было ясно. Отбросив бесполезный факел, я отступил к лестнице. Вот только через пару шагов стало понятно, что никакой лестницы за моей спиной больше нет.

Мы встали спина к спине, освещённые единственным уцелевшим источником света в руках у Сони. Темнота пищала множеством маленьких ртов и шевелилась, готовясь кинуться на нас и поглотить. Вот только жрица не собиралась сдаваться. Не знаю, что она сделала, но огонь взревел и взметнулся вверх длинным языком пламени.

Остатки факела упали на землю яркими углями, а Соня охнула и опустилась на пол, держа перед собой обожженные ладони. Огненный язык от моментально сгоревшего факела лизнул потолок и разошёлся огненным покрывалом над нашими головами. Тьма завизжала и вспыхнула, обращаясь в горячий пепел и плывущие по воздуху угольки.

Пространство всего на секунду дрогнуло и изменилось.

Мы оказались в пяти шагах от лестницы. Как ушли так далеко не ясно, скорее всего, морок уже давно на нас действовал, скрывая истинную реальность за покрывалом из иллюзий.

Я мимоходом отметил редкие паучьи трупы, каждый с мой кулак размером, тлеющие на полу и сочащиеся тёмным дымом. Какой бы не была природа этой магии, осмыслить её до конца, было не в моих силах.

— Убей его Грач! Убей, пока он не повторил!

Я хотел спросить — кого убить? — но проследив за взглядом Сони, я увидел.

Жёлтые глаза терялись на фоне летающих в воздухе искр. В первый миг мне показалось, что оно стоит на потолке, чёрное как сама тьма, желтоглазое, как и все встреченные ранее безумцы.

Чёрные кожистые крылья распахнулись покрытые бликами от тлеющих потолочных балок. Поток воздуха раздул угли, на секунду стало светлей и в красном пламенном свечении, я увидел своего противника во всей красе.

Чёрная, гладкая шерсть. Закрученные назад рога и крылья летучей мыши под два метра размахом. Длинные мускулистые ноги с нечеловеческими ступнями, чьи острые когти позволяли демону висеть под потолком.

Я бросился к нему через весь зал, громыхая доспехами и отведя руку с мечом в сторону. ИскИн подсветил контур противника и навесил на него ярлык жёлтой степени опасности, знак вопроса вместо цифрового обозначения уровня и значок рогатой башки, окружённой тёмным кругом — условное обозначение тёмной магии.

Новый взмах крыльев обернулся хлопком, породившим воздушную волну и вместе с тем, демон, висящий на потолочной балке, взревел, используя свою уродливую пасть для смертоносного заклинания.

— Нак хар нак!!!

Воздух подхватил угли и пепел, обернулся ревущим пламенным всполохом полным ярчайших искр и ударил. Я не успел среагировать и убраться с пути заклинания. Лишь наклонил голову, да прикрылся стальным наручем свободной руки, продолжая свой забег.

Мои доспехи не стали достойной преградой для пламени.

Почувствовав дичайшую боль в тех местах, где моя плоть, была прикрыта лишь одеждой, я вырвался из опаляющей волны и прыгнул на демона, вздымая меч высоко над головой и растянув улыбку в молчаливом оскале.