Венера (СИ) - Корфф Гера - Страница 27

Через полчаса меня уже кормили остатками новогоднего оливье и показывали семейный фотоальбом. Их дети, как и внуки, жили заграницей, соответственно, редко приезжали, отчего вся нерастраченная любовь по счастливой случайности перешла ко мне.

В тот день я поселилась в их доме.

По прошествии двух месяцев, казалось, я отведала всё, начиная от заливного из угря и заканчивая моржом фаршированного тюленя, не удивлюсь, если такие блюда и вправду были.

Когда я пересмотрела все фото этой семьи, их детей, детей их детей, друзей, соседей и всех домашних питомцев, я поняла, — старые джинсы скоро не вместят в себя мою филейную часть. Я приняла решение, что пора пустится в самостоятельное плавание.

После некоторых неурядиц с жильём, я переехала в съёмную квартиру с текущими кранами и деревянными скрипучими полами, но она была прекрасна тем, что целиком и полностью принадлежала мне, хоть на какое-то время.

— Ты уже написала письмо Деду Морозу, подруга? — вырвав меня из воспоминаний, спросила Нелли.

— Спешу тебя огорчить, я больше не верю ни в чудеса, ни в сказки, ни в волшебников, — ответила я.

Нелли нахмурилась, целую минуту сканировала моё лицо и всё же задала вопрос:

— Ладно, а как ты хочешь отметить праздник?

— Никак! Я уже поменялась с Леной из экипажа Наумова, у неё семья, муж с ребенком. Хотят отметить семейный праздник дома все вместе. Она попросила, а я не смогла отказать, — ответила я, опуская свои глаза в тарелку, — так что в новогоднюю ночь я буду в небе над Альпами лететь в прекрасный город Марсель. Там у меня ночевка, потом назад.

— Ты же в курсе, да? Как встретишь Новый год, так его и проведешь — поинтересовалась Нелли.

— Отлично, если мне предначертано весь следующий год летать во Францию, то я только порадуюсь, — счастливо улыбнулась я, — а что насчёт тебя, ты заказала подарок Деду Морозу?

— Знаешь, подруга, — начала свою речь Нелли, и я поняла, что сейчас из её уст прозвучит очередной треш, — в прошлом году он послал мне наилучшие пожелания, здоровья и какого-то мифического счастья.

— Да уж, так себе подарочек, — посмеялась я.

— Это еще не все, самое ужасное, что это все не сбылось! — возмущалась подруга,

— потому, исходя из результатов прошлого года, я попрошу подарить нормальные подарки.

— Бутылку виски и пачку презервативов? — поинтересовалась я.

— Отличная идея, — воскликнула Нелли, — то, что нужно! Нормальный, полезный подарок. Вот ты его и подаришь, а у Мороза я попрошу мужика. Такого здорового, словно Халк. Накачанного неандертальца, — мечтала девушка, закатывая глаза.

Я представила и поморщилась.

— А главное точно неженатого, а то у меня уже зрение упало разглядывать, есть ли у мужика кольцо на пальце или нет.

— Нелли, сколько у тебя было мужиков и всем ты даешь от ворот поворот, может пора дать шанс хоть одному из них? — спросила я.

— Потому что у меня не было мужиков, мудаки были, мужиков нет. Учти, если до двадцати восьми я не выйду замуж, то я выйду за тебя, — предупредила меня подруга.

— Я же девушка, — заметила я.

— Твои проблемы, — констатировала Нелли.

— Ты спятила, — я не спрашивала, я была уверена.

— Да и, слава богу, нормальная не пойдет на это. Знаешь такую игру, называется «я никогда не…»? — я кивнула ей в ответ, — так вот, я практически уже всё, когда-то да.

Мы долго смотрели друг на друга, а потом на нас обрушился такой смех, что мы практически надорвали животы, к таким репликам от Нелли я привыкла, но иногда даже у меня возникает сомнение в её адекватности.

Мы смеялись так, что уже было стыдно, ведь немногочисленные посетители ресторана начали оборачиваться на нас. В Европе является плохим тоном так вызывающе вести себя в общественном месте.

Понимая, что успокоиться в ближайшее время нам не удастся, мы оставили пару крупных банкнот на столе и поспешили прочь, заливаясь громким смехом.

Встречая пассажиров на борту моего уже родного Boeing 777, я чувствовала внутри уверенность в своих действиях и спокойствие.

Удивительно, как быстро я влилась в новое для себя направление. Страх быть такой, как моя мать отошел на второй план, не без помощи Валерия Палыча и Верочки Николавны, кстати.

Эти двое так искусно вели разговоры со мной, что только спустя несколько дней я понимала, к чему был тот или иной диалог.

Как я узнала позже, Верочка Николавна работала психологом в школе для трудных подростков, так что мои детские травмы выкорчевать наружу оказалось для неё проще простого. Сколько бы я не огрызалась, веру в моё счастливое будущее она не теряла.

Когда все пассажиры заняли свои места и самолёт начал руление, по салону раздался спокойный и уверенный голос моего капитана.

В такие минуты я задумывалась: когда-то и мой отец мягким, бархатным голосом рассказывал пассажирам температуру за окном и особенности той или иной страны.

Мне рассказывали, что отец был очень уважаемым человеком в компании. Доброта, честность и любовь к небу, впоследствии, сыграли с ним злую шутку. Именно небо забрало у него единственную любимую женщину и, в конечном счете, прибрало к рукам его самого.

Всё это лирика, но она нужна была моей душе. Казалось, так отец будет всегда рядом, мысленно оберегать и направлять.

Сегодня наш последний рейс перед Новым годом. Чистое совпадение, что расписание составлено так, что у нашего экипажа целых три дня до и два дня после праздника, остаются свободными. Когда наш экипаж узнал об этом, все радовались, словно дети.

Перспектива остаться со своими семьями, у кого они были, или отправиться в ночной клуб для одиноких, казалось лучшим подарком на этот праздник.

Для всех, кроме меня. Я перестала любить Новый год — год назад. Ассоциации не располагали к громкому и веселому времяпровождению, поэтому я с радостью согласилась выйти в другой экипаж на замену. Работа сделала из обезьяны человека, в моём случае работа просто сделала меня.

Вам, наверное, интересно, как я справлялась все это время? Те слова Алины перед моим отъездом, помогли понять одну важную вещь для себя. Это звучит так просто и очевидно, что, казалось бы, и говорить не стоит. Я хочу быть счастливой.

Не обязательно для этого быть в паре с мужчиной. Я просто больше не хочу испытывать ту боль, что сопровождала меня долгое время. Да и кому я вру. Я любила и люблю до сих пор, и боль от предательства изо дня в день разъедает мне душу.

Как там у Шекспира? «Чем страсть сильнее, тем печальнее бывает у неё конец». Сколько бы лет, веков, тысячелетий не прошло, а суть не меняется.

Кстати, да, он женился. И я окончательно поняла, что бессмысленно расплываться в мечтаниях о ком-то, кому не нужны твои чувства. Заметили, я не называю его по имени? Даже смешно становится, тот, чьё имя нельзя называть.

Он построил в моём сердце прекрасный город с вечной весной и уютными улочками. А потом взял и сжёг его дотла, полив из канистры бензином и бросив зажжённую спичку. Стоял и смотрел, как исчезает дом за домом, как улицы испаряются сверкающими искрами.

Он наблюдал, как всё это душевное богатство стало добычей пламени. Он совершил страшное преступление — преступление против моего сердца.

Новость о его женитьбе попалась мне на глаза совершенно случайно. Казалось бы, удали все социальные сети, перестань читать новостные ленты онлайн, не смотри телевизор, и ты в безопасности от подобных новостей.

Но стоит метнуть незначительный взгляд в сторону пассажира, который внимательно читал газету, как видишь фото любимого человека на первой странице под руку со своей женой. Той самой длинноногой эффектной брюнеткой. Как там её зовут, я даже не знаю, не запоминала вовсе.

Пробило мгновенно, рука, которой наливала кофе мужчине, дрогнула и его идеально отутюженные брюки пали жертвой одной очень впечатлительной девушки. Для первого международного рейса в составе экипажа ведущей компании страны — это был провал, и неважно эконом класс или бизнес.