Дракон для жениха (СИ) - Светлана Крушина Викторовна - Страница 54

Заручившись его согласием, позвали из спальни девушку. Она явилась в гостиную сию же секунду, как будто подслушивала под дверью (пан Иохан не исключал и такой возможности), да не одна, а в сопровождении Эрики. Та была бледной до синевы, но губы сжимала решительно и глядела без обычной своей коровьей покорности. На бывшего своего жениха, впрочем, она подняла глаза только однажды, а на брата не смотрела вовсе. Пан Иохан тут же заподозрил какой-то заговор… Казалось бы, о чем могли договориться такие разные девушки? Но ведь приехали же они в Дюрвишту вместе. Значит, какие-то ниточки между ними протянулись. Пану Иохану очень захотелось расспросить сестру об ее внезапной дружбе с Эрикой, но, раз решившись молчать, положил выдержать характер до конца. Он сел в то самое кресло в темном углу, где недавно возлежал занедуживший герцог, скрестил руки на груди и замер молчаливой статуей, предоставив барышням самим разбираться.

Барышни и разобрались, причем весьма скоро и умело. Улле и Ядвися поздоровались за руку и обменялись неожиданно дружелюбными улыбками, а затем приступили сразу к делу. Ядвися уже заранее все обдумала, и на вопрос посланницы ответила немедля в том смысле, что готова ехать туда, куда едет брат: с ним ей ничего не страшно, а страшно, напротив, надолго остаться без него в опустевшем доме. «Вот и славно», — Улле улыбнулась ей и дружески пожала руку, ласково поглядев при этом в сторону пана Иохана. Тот сделал вид, будто ничего не заметил.

— Но у меня будет к вам встречная просьба, посланница! — немножко волнуясь и торопясь, заговорила Ядвися. — Сделайте одолжение, возьмите с собой и Эрику тоже!

— Что? — приподнялся в креслах изумленный пан Иохан. — Эрику? Зачем — Эрику? Иштван! Что же ты молчишь?

Герцог в самом деле молчал; и по выражению его лица в эту минуту пан Иохан ясно понял, откуда взялось намоченное уксусом полотенце. Походило на то, что еще до визита Улле у герцога с девушками состоялось объяснение, и тихая, кроткая доселе Эрика заявила о наличии у нее собственной воли.

— Если панна Эрика желает… — с улыбкой проговорила посланница.

— Желаю, — неожиданно твердым голосом ответила герцогская сестра и с вызовом — подумать только! с вызовом! — взглянула на своего несостоявшегося жениха. Пан Иохан ошеломленно молчал и только переводил взгляд с Ядвиси на Эрику и обратно. Даже зная свою сестру, подобной прыти от девиц он никак не ожидал.

* * *

— У вас такой вид, словно вы жалеете о своем согласии, — шепнула посланница Улле, скользнув за спинку кресла, где сидел пан Иохан. На несколько минут они остались в гостиной вдвоем: Ядвися и Эрика вызвались приготовить чай, а герцог удалился, чтобы привести себя в «приличный» вид.

— Я дал слово, — неохотно ответил барон. Он не повернул головы и потому не видел Улле, но всеми нервами чувствовал ее близкое присутствие.

— И что?

— Не могу же я его забрать.

— Но вам хотелось бы, не так ли?

— Оставьте, панна Улле. Я сказал, что поеду с вами, и я поеду.

— Но, кажется, вам не очень понравилось, что к нам присоединится ваша невеста.

Пан Иохан помолчал немного. Ему очень хотелось обернуться, но он сдерживался.

— Эрика больше не моя невеста. Наша помолвка расторгнута.

— Вот как! — с едва заметной досадой воскликнула Улле. — Значит, вы свободны? Что же вы не сказали об этом раньше? Мне бы не пришлось так расшаркиваться перед вашим герцогом.

— А почему вы не сказали раньше, что Великий Дракон — ваш брат?

— Один-один! — засмеялась посланница. — Так, кажется, у вас говорят? Но я могу легко загладить свою вину. Хотите, представлю вас лично Великому Дракону?

— Зачем? — содрогнувшись, спросил пан Иохан.

— Поглядите, насколько он не соответствует образу того чудовища, о котором говорят ваши священные книги… Да-да, я прочитала роман вашего приятеля. Знаете, это очаровательно! Я хочу с ним поговорить. Давайте перед отъездом еще раз зайдем в его чудесный салон.

— Вы перепугаете его своим появлением насмерть.

— Правда? Он такой пугливый? А выглядит очень крепким мужчиной. Нет, Иохан, в самом деле, прошу вас, — ласкаясь, Улле наклонилась и поцеловала его в макушку, а когда он запрокинул к ней лицо — в лоб и брови. — Я буду хорошо себя вести и не стану его пугать. Честное слово.

После сегодняшнего посещения дворца пану Иохану очень не хотелось появляться в обществе, и он колебался, но поцелуи Улле все решили.

— Хорошо, — сказал он тихо. — Только помните свое обещание.

— А вот и чай готов! — объявила Ядвися, входя в гостиную с подносом в руках.

* * *

Пан Иохан все продолжал молчать и вечером, по пути в салон. Прислонившись головой к отделанной атласом боковой стенке экипажа, он снова размышлял, на сей раз о странных гримасах судьбы: еще утром он был заключенным в городской тюрьме, днем — придворным кавалером шествовал по залам императорского дворца, и вот, наконец, вечером светским человеком ступит на натертый до блеска паркет одного из самых модных домов Дюрвишты. Что-то будет дальше?

И судьба продолжала таки строить гримасы: едва переступив порог салона, пан Иохан буквально натолкнулся на Фреза, который как раз отстегивал саблю. Рядом в молчаливом ожидании стоял лакей. Пан Иохан поклонился и хотел было пройти мимо, но граф, оставив в покое саблю, поспешно и почти грубо схватил его за локоть.

— Как, вы уже на свободе, барон?

— Как видите. Я же говорил, что вся эта история только недоразумение, — сухо ответил пан Иохан. Почти солдафонская грубость и демонстративно пренебрежительное отношение Фреза к светским условностям его покоробили.

— Кажется, я догадываюсь, кто приложил руку к вашему освобождению, — граф смерил посланницу Улле яростным взглядом, как будто та была его первейшим и злейшим врагом. Она же ясно улыбнулась ему и хрустальным голоском проговорила:

— Пан Криуша передал мне вашу просьбу, граф. С сожалением вынуждена отказать.

Маленькие глазки Фреза вспыхнули, лицо налилось пурпуром, и он процедил сквозь зубы:

— Я ни о чем не просил барона.

— Правда? — Улле с самым невинным видом приподняла брови. — А мне, напротив, показалось… впрочем, если вы утверждаете…

— Прошу прощения, граф, — пан Иохан настойчиво потянул посланницу в сторону. Он начинал жалеть, что не взял со спутницы обещания хорошо вести себя в общем и целом, а не только в отношении пана Даймие. — Зачем вы его цепляете? Ведь ясно же, что у него зуб на вас и ваших сородичей…

— Зуб? — Улле прыснула и, забавляясь, несколько раз клацнула зубами.

— Что это вы выдумали? прекратите, прошу вас…

— Хорошо, хорошо.

Хозяин салона отыскался в одной из гостиных; вокруг него собралась неизменная стайка девиц. Они плотной толпой обступили его, наперебой щебеча о каком-то свежевышедшем романе (пан Иохан так и не сумел установить в несусветном гвалте имя автора, понял только, что роман «так мил, почти гениален!»), и пан Даймие сумел только издали кивнуть новым гостям (при этом жалобно округлил глаза, увидев Улле под руку со своим другом). Улле, отпустив барона, изящно уселась на диванчике и приготовилась ждать, пока намеченная жертва освободится для общения. Пан Иохан сел рядом, настороженно на нее поглядывая. За сегодняшний день он и без того изрядно устал, и не хотел участвовать ни в каких скандалах. Пока что, однако, панна Улле сидела настоящей паинькой и с интересом прислушивалась к девичьему чириканию. Барон ни к чему не прислушивался и рассеянно скользил взглядом по фигурам во фраках и светлых выходных платьях. Краем глаза он отметил, как в комнату вошел граф Фрез. Глядя себе под ноги, он пересек гостиную и остановился в углу напротив пана Иохана и посланницы. Его появление вывело барона из задумчивости, он поднял прояснившийся взгляд на Фреза и встретился с небольшими серыми глазками, глядящими прямо в упор. Это уже показалось пану Иохану настоящей дерзостью и, пожалуй, вызовом — такие взгляды он видел разве что у противников на дуэли. Он приподнял брови, спрашивая этим: «Что вам угодно, сударь?», — и Фрез поймал его мысль на лету, тут же указав глазами на панну Улле. Пан Иохан нахмурился: «Оставьте ее в покое!» — «В таком случае пеняйте на себя», — просигнализировал ему Фрез и отвернулся.