Дракон для жениха (СИ) - Светлана Крушина Викторовна - Страница 55

Пану Иохану очень хотелось встать и немедленно вызвать его на поединок, но он понимал, как глупо это будет выглядеть: ведь не было сказано ни слова. Пришлось скрепить себя и ждать. Чего? Барон и сам толком не знал.

В дверях возникла черно-белая осанистая фигура барона А. На несколько секунд он застыл на пороге, расточая обществу солнечные улыбки (пан Иохан заподозрил, что он нарочно репетировал их накануне перед зеркалом, такие они были блестящие) и позволяя вдоволь налюбоваться собой. И он произвел своим появлением тот эффект, которого добивался: девицы, окружавшие пана Даймие, вспорхнули, словно по команде, стайкой разноцветных птичек, и в едином порыве устремились к барону А. Тот раскрыл им навстречу руки, как будто намереваясь обнять их всех, и заулыбался еще шире. Послышались восклицания: «Ах, ваш последний роман — такая прелесть!», «Шедевр!», «Просто конфетка!», — и пан Иохан понял, что так восхищало окружавших пана Даймие девиц.

— Наконец-то! — кровожадно шепнула посланница, приподымаясь.

Барон тут же вскочил следом.

— Помните, вы обещали!

Панна Улле улыбнулась ему через плечо приторной, как сироп, улыбкой, и потекла — иного слова в ее походке в этот момент подобрать было нельзя, — к сочинителю, который еще не заметил приближающейся опасности и, отдуваясь, обтирал мокрое от пота, покрасневшее лицо платком. Пан Иохан, как приклеенный, поплелся следом за посланницей. Несмотря на данное ею обещание, его томили недобрые предчувствия — не миновать нынче еще одного скандала!

На ходу панна Улле протянула в сторону руку. Барон в недоумении повернул голову, сочтя, будто она на что-то указывает — но нет! Дело было совсем в ином. Послышались женские взвизгивания, кто-то испуганно шарахнулся в сторону. Пан Иохан закрутил головой, пытаясь разобраться, что происходит. Не сразу, далеко не сразу заметил он нечто, по воздуху движущееся через залу. Это был какой-то предмет неопределенной формы, именно с его-то пути и отскакивали с взвизгами. Предмет, как нетрудно было определить после недолгого наблюдения, двигался по направлению к посланнице, и в конце концов лег ей прямо в протянутую руку. Только тогда пан Иохан разобрал, что это — виноградная кисть, видимо, подхваченная из вазы с фруктами — эти вазы были заботливо расставлены по всей гостиной. По комнате проносились возбужденные шепотки, гости спрашивали друг у друга, что означало сие загадочное явление? Многие, впрочем, вовсе ничего не заметили. Девицы, облепившие гордо и покровительственно улыбавшегося барона А., так уж точно.

С виноградной кистью в руке панна Улле подошла к сочинителю. Тот вскочил, как ошпаренный, и принялся поспешно промокать платком только что утертое и опять вспотевшее лицо.

— Я так счастлива, что наконец могу поговорить с вами, — промурлыкала посланница таким нежным и ласковым голосом, что у пана Иохана мурашки по спине побежали от ощущения близкой беды. — Видите ли, пан Даймие, я прочла ваш роман, и у меня родилось множество вопросов касательно…

— Конечно… разумеется…

— Видите ли, — продолжала мурлыкать Улле, и в довершение эффекта продела свою свободную от винограда руку под локоть сочинителя и увлекла его в сторону. — Я многого не поняла. Меж тем как вы, вероятно, прекрасно разбираетесь в предмете, о котором пишете — иного я просто не допускаю… Так вот объясните мне, драгоценный пан Даймие, почему Великий Дракон явился вашим пророкам Прозору и Перою именно в виде огнедышащего страшилища с костяными шипами по хребту, а не в каком-либо другом виде?..

— Н-не… понимаю… — пролепетал сочинитель, беспомощно косясь на пана Иохана, который все пытался взять посланницу за локоть и отвести ее в сторону, но она виртуозно, как бы между прочим, избегала его прикосновений. — Вероятно, пророки увидели Дракона таковым потому, что сие был его истинный облик…

— Неужто… — еще один хитрый маневр, и рука пана Иохана снова необъяснимым образом хватанула воздух. — Вам это доподлинно известно?

— Панна Улле, — не выдержал барон.

— К чему я клоню, — проникновенно продолжала посланница, повернувшись к пану Иохану спиной, — истинный облик — понятие относительное. Есть существа, способные принимать какой угодной облик, но легче всего им дается тот, который наиболее желателен, или, скажем так, наиболее приятен в данный момент времени для существа, с которым происходит контакт.

— Э…

— И мне хочется понять, — гнула свое Улле, — почему вашим пророкам приятнее было увидеть огнедышащее чудовище, нежели, например… секундочку…

Она остановилась, обернулась, и пан Иохан тоже застыл, прикованный к месту ее взглядом и улыбкой.

— Почему не так? — спросила посланница, и — исчезла. На том месте, где она стояла, к потолку рванулось дерево с багряной листвой.

Вокруг закричали и завизжали — шум поднялся невообразимый. Пан Даймие сначала побагровел, затем побледнел, и, кажется, приготовился упасть в обморок.

— Почему не так? — прошелестел клен и рассыпался в воздухе стайкой нежно-голубых бабочек.

— Ведьма! — поднялся над общим гулом раскатистый голос Фреза. Пан Иохан оглянулся и увидел, что граф решительно проталкивается сквозь беспорядочно мятущихся по комнате перепуганных гостей.

— Почему не так? — продожала вопрошать преобразившаяся Улле, и рой бабочек слепился в нечто водянистое и прозрачное… Пан Иохан решил, что это дева морская, хотя разбираться досконально ему уже было некогда: он перехватил за грудки рвавшегося к посланнице Фреза и пытался удержать его на месте (что оказалось нелегкой задачей, поскольку граф был весьма дюжим молодцом). Что было дальше, пан Иохан не видел, а только слышал, как Улле вопрошает снова и снова на разные голоса: «Почему не так?» Очевидно, она вошла в раж. В гостиной стоял невообразимый шум. Половина гостей поспешила сбежать, а те, что посмелее, остались, обступили посланницу и вовсю обсуждали ее превращения. Что до хозяина салона, он, вероятно, уже лежал в глубоком обмороке. Во всяком случае, пан Иохан, пошарив вокруг взглядом, насколько позволяла ситуация, его не обнаружил.

— Отпустите меня, чтоб вас черти взяли! — прорычал побагровевший Фрез, рвясь из его рук. Рычал он, впрочем, не слишком громко — так, чтоб услышал только соперник.

— Отпущу, если дадите слово оставить панну посланницу в покое, — так же негромко отозвался запыхавшийся пан Иохан.

— Не дождетесь. Вы что, не видите — она же ведьма!

— Она — дракон, — возразил пан Иохан, делая попытки выволочь графа за дверь. В душе он радовался тому, что Фрез оставил свою саблю у входа. — И я не понимаю, почему вас это так задевает.

— Не понимаете?

— Нет, не понимаю.

Фрез вдруг перестал рваться и, глубоко вздохнув, уставился в лицо барону недобрым взглядом. Пан Иохан осторожно убрал руки, настороженно на него глядя. Шейный платок неудобно сбился на бок, но барон не стал его поправлять — боялся отвлечься.

— Ну, так вы скоро поймете, барон, — пообещал Фрез мрачно и кинул зловещий взгляд в сторону Улле. Та, кажется, начала уже уставать — по крайней мере, образы сменяли друг друга далеко не с такой быстротой, как вначале. — Да уберите руки. Ничего я ей не сделаю. Во всяком случае, не сейчас. И вот что, барон — берегитесь.

— Беречься — вас?

— Не меня. Ее.

И, не вдаваясь в дальнейшие объяснения, граф Фрез устремился к дверям гостиной с такой быстротой, что ветер засвистал. Пан Иохан не стал его удерживать, посторонился. Постояв несколько секунд на месте, он стал пробираться к посланнице Улле. Нужно было уводить ее как можно скорее… впрочем, это уже все равно. Скандал состоялся.

Улле окончательно выдохлась и стояла в своем человеческом обличье и немного растерянно озиралась по сторонам, встречая везде удивленные и испуганные взгляды. Завидев протискивающегося к ней меж двумя фрачными господами пана Иохана, она просияла улыбкой. Такую улыбку, как будто немного пьяную, барон у нее уже видел раньше… Сделать выводы было легче легкого: посланница снова не удержалась и «подзакусила».