Перевал (СИ) - "Эвенир" - Страница 27

Нервно тявкнул Месяц, испуганный повышенным тоном эала. Родрик погладил гибкую спину с выступающими лопатками. Спросил осторожно:

— Что же нам теперь делать, зайка?

— Жить! — обрадовался Аль. — Поехать завтра на Поющий, постоять над обрывом, поорать в голос! Ещё на то озеро поехать, искупаться, на звёзды поглядеть! Дождаться, когда у Эдми первый зубик прорежется! Просто жить, мой свет! Ещё один день, помнишь? Ещё один день.

— Ладно, радость, ещё один день, — покладисто согласился Родрик.

— Спасибо! — воскликнул Аль, схватив лорда за руки.

Спохватившись, поднёс к губам, подул на ссадины. Проговорил задумчиво:

— Знаешь, мой свет, зря ты его бьёшь. Так ты ничего не добьёшься, он ведь не может тебе ответить. Альфы понимают другой язык. Язык подчинения. Они подчиняются сильнейшему. Докажи ему, что ты сильнее. С оружием в руках. Сможешь?

Родрик усмехнулся хищно, довольно. Знакомая острая радость поднималась в его груди, перехватывала дыхание.

— Смогу ли? Да я всех демонов Зимних Пределов раком поставлю, если только ты будешь на меня смотреть.

Засмеялся Аль, будто серебряные колокольчики зазвенели.

— Нет, прости меня, мой господин, на такое непотребство я глядеть не стану!

========== Глава 14 ==========

Рябиновый День: почудилось в то утро Родрику. Он и сам удивился такому наблюдению, ведь Рябиновый День — это тихое сияние золотой осени, журавлиный клин в пронзительно-синем небе, золото осин и багряные рябиновые гроздья среди ржавой листвы. Это время пожинать плоды и не жалеть об ушедшем. Но осень едва вступила в права, ещё длились тёплые дни, лишь в ночной прохладе чувствовалось дыхание нетающих снегов на острых вершинах, и срывались с небесной тверди по-осеннему спелые звёзды. Да тянулись на север караваны с зерном, с рассвета и до заката. Что-то рано начали логоссцы хлеб скупать, уж не воевать ли затеяли?

Утреннее солнце слизывало воду, разлитую на утоптанную глину плаца, у оружейной свистел точильный круг, пахло из кухни свежевыпеченным хлебом. Родрик взял у мальчишки-пажа оружие, ладонь привычно обхватила рукоять, клинок синеватой стали с шепотом покинул ножны. На отполированной до блеска поверхности явно виднелись туманные узоры, лёгкие, будто завитки дыма. Такой это был клинок, особенный, ещё в юности доставшийся ему в бою. С тех пор он несколько раз менял рукоять, но оружию оставался верен, да и клинок его не подводил. Несколько зазубрин от особенно яростных ударов — не в счёт. Всё так же привычно руке, все так же свистит ветер, разрубленный остро заточенной сталью. Родрик оглядел плац, словно выбирая соперника. Подошёл Кейн, с которым он обычно разминался, поговорили о мелочах, но драться не стали. Другие воины поглядывали со стороны. Скрестить клинки с лордом было честью, на которую напрашиваться не полагалось. Честью, которую чужой эал ничем не заслужил. Вот и удивились люди, когда лорд жестом подозвал к себе Тайенара. Тот подошёл с довольной, хищной улыбкой, потянул из-за спины оружие, блеснули на солнце клинки лёгких коротких мечей. Родрик немного удивился: откуда этот лишенец взял эальское оружие? Но так даже лучше, никто не скажет, что у Родрика преимущество…

Атака эала была молниеносной, клинки раскинулись сияющим веером, и удивляться стало некогда. Родрик лишь чудом успел выхватить из ножен кинжал, а не то бы поединок пришёл к концу, толком не начавшись. Отбиваться пришлось отчаянно, двигаться — вдвое быстрее обычного, и уже через минуту побежали вдоль хребта ручейки пота. Редко, редко приходит он на плац, так и жиром заплыть недолго… А потом пришла блаженная пустота, предвестница хмельного восторга, жестокой радости битвы. Тело двигалось, подчиняясь инстинктам, будто способное предугадать следующий удар. Прыжок над лезвием, нацеленным в щиколотку, клинки, скрещённые над головой, звон стали, резкий толчок и первая связная мысль: он, Родрик, сильнее. Навязать ближний бой, без затей, вбить в землю!.. Заставить отступить, перейти, наконец, к атаке. Как в настоящей битве, как в смертельном бою, мир вдруг приобрёл неестественную ясность, предельную яркость, каждый вдох — восторг, каждый шаг — полёт, каждое мгновение — радость. И вот уже легко, легко и радостно даётся новая атака, и нет больше ни сожалений, ни усталости, только страх в глазах врага…

Так бывает, если на всём бегу столкнёшься с каменной стеной. Или, вылетев из седла, всем телом ударишься о землю. Но Родрик не упал, он остался стоять, будто придавленный невообразимой тяжестью, закованный в тесный доспех. Воздух мгновенно выбило из лёгких, перед глазами колыхнулась багровая дымка. И в этом быстро сгущающемся тумане увидел Родрик светлый вихрь, будто молния ударила перед ним в землю, да взметнулась перед глазами светлая коса. А в следующее мгновение Аль, чудом возникший между ним и Таем, резко толкнул чужого эала в грудь и гневно закричал что-то звонкое, непонятное.

Морок пропал. Родрик с силой втянул в себя воздух и сумел удержаться на ногах, когда сдавившая его тяжесть вдруг исчезла, тоже в одно мгновение.

— Ильхемар ас тедвил, эйнар, эйнар! — кричал Аль в лицо Тайенару.

Тот бормотал растерянно и пристыженно:

— Сейе, сейе, айени…

Мистерия получилась на славу, люди на плацу и дышать забыли. На смену боевой радости пришёл гнев. Голос лорда эхом отразился от стен:

— Вы, двое, в мои покои!

В знакомой комнате силы оставили Родрика, он рухнул в кресло, протянул руку к графину с вином. Аль подлетел белой птичкой, налил, подал кубок. Руки его подрагивали. Срывался и голос, ломался от гнева:

— Он использовал против тебя магию! Ты понимаешь?

Вино попало не в то горло. Пока Родрик прокашливался, эалы чирикали друг на друга на своём птичьем языке. Аль осторожно похлопал ладошкой по спине, залепетал:

— Голова не болит? Не тошнит? Видишь хорошо?

— Сядь! — рявкнул Родрик, отодвигая эала ладонью. К Тайенару обратился спокойнее. — Сядь тоже. И молчите оба. Мне надо подумать.

Подумать не получалось. Мысли разлетались стаей стрижей. Пауза затягивалась. Молчание прервал Аль:

— Прости меня, лорд, я не хотел проявить неуважения. Прости волнение глупого омежьего сердца. Магия оказывает на людей непредсказуемое влияние. Самое простое воздействие способно убить, лишить разума, вызвать тяжёлый недуг, телесный или душевный. Мне тревожно за тебя, мой свет.

— И ты прости меня, Аленький, — вздохнул Родрик. — Не хотел я орать на тебя.

Аль улыбнулся, тепло и чуть пристыженно. Но остался сидеть так же прямо, по-детски сложив на коленях ладошки.

— Айени, откуда ты знаешь это, про магию? — спросил Тайенар. Глядеть на Родрика он избегал.

— Я много читал о магии. Мой друг, альфа, с которым я рос, считал, что станет магом. Я пытался обучать его по книге патриарха Илайенира. Это обернулось пустой затеей, естественно. Но я не об этом, Тайенар. Использовать магию в тренировочном бою, в котором тебе не грозит гибель, — это позор и бесчестие. Использовать магию против того, кто магии лишён — бесчестие. Ты не можешь этого не знать.

Тайенар опустил голову, нервно сплёл пальцы, потёр ладони. Проговорил, будто через силу:

— Я не хотел. Просто испугался, наверное.

— Не думал же ты, что я убью тебя или покалечу? — удивился Родрик.

— Да не думал я вообще ничего! — нервно вздохнул эал. — Это случайно получилось. Вот как… Как руку от огня отдернуть, так примерно.

Помолчали. Родрик попытался понять: все ли нормально с его телом, таким безотказным? А с головой? Как это все уложить в мозгу? И что теперь делать? Ведь сто человек видели этот, с позволения сказать, поединок.

Тайенар снова заговорил первым:

— Я не хотел, лорд, правда! Да если бы я и захотел, у меня никогда не получилось бы. Ведь меня никто не обучал, я вообще ничего не умею. Разве что воду находить, но это у нас каждый…

— Как это: никто не обучал? — перебил Аль. — Ты — маг, которого никто не обучал? Возможно ли это?

— Это по вашим, западным меркам я маг, — огрызнулся Тай. — А в нашем роду никому и в голову бы не пришло магом меня называть. Да у нас и самых одаренных знаешь как учили? Не в храмы посылали, не в столицу. Так, кто-нибудь из старших покажет что-нибудь простое: огонь разводить, кровь останавливать, зверя заворожить, глаза отвести, мысль передать. И все, вот тебе и маг готов.