Перевал (СИ) - "Эвенир" - Страница 28

— Это немыслимо! — всплеснул руками Аль. — Это высшая степень безответственности. Необученный маг — это…

— Это опасно, — вступил в разговор Родрик. — Да, необученный маг — это опасно. Сегодня ты меня заморозил случайно, завтра случайно конюшню подожжешь. Может такое быть, Тай?

Эал сидел, низко опустив голову. Спорить он не пытался.

— Значит, выход один, — хлопнул по коленям лорд. — Надо обучать. Что, Аль, возьмёшься?

С приоткрытыми губами и широко распахнутыми глазами лицо Аля могло бы послужить маской удивления. Родрик даже усмехнулся, таким комичным выглядел шок его Аленького.

— Я? Ты предлагаешь мне учить мага? Но ведь это невозможно, мой свет! — наконец-то обрёл дар речи поражённый Аль. — Только маг может обучить мага, да и то не каждый!

— Так, а кто книжки про магию читал, патриарха Иль-как-там-его? Кто учил магии мальчишку своего рода?

— Но ведь у меня ничего не вышло! — воскликнул Аль.

— Да потому что твой альфа бездарем был! — так же горячо возразил Родрик. — Его учить было — все равно что эту вот лавку. А тут, смотри, самородок у тебя в руках! Неограненный алмаз! Набросил чары на меня, я прямо окаменел. И это, представь, сам того не желая!

— Лорд, у меня очень слабый дар, правда, — заговорил Тайенар, словно оправдываясь. — Настолько слабый, что каратели его даже не заметили. Иначе убили бы на месте.

— Каратели? — переспросил Родрик.

— Маги, исполняющие приговор, — тихо отозвался Аль. — Они надевали ошейники…

— Да, — кивнул Тай, — но если замечали в ком-то магию, просто останавливали сердце. Я сам это видел. А у меня ничего не заметили. Правда, я ранен был тогда, все силы уходили на то, чтобы на ногах держаться. Ведь раненых тоже добивали.

Тихо стало в покоях, будто тень недавнего злодейства дотянулась до родной крепости, холодными пальцами коснулась сердца. Тай перевёл дыхание, продолжил рассказ:

— Я даже не особенно волновался. Думал: лорд выкупит. Мы ведь наёмниками были. Принц Ойгентиар предложил золота ярлу Айеллару, тот поднял знамёна, а мой лорд — данник ярла. Дело обычное. Я на войну шёл, как на праздник. Думал: добычу возьму, мир повидаю, может, омегу себе добуду, в супруги возьму, детей родим. То, что и самого ярла в рабство продадут, мне и в голову не приходило.

Снова вздохнул Тайенар, прищурившись, поглядел на небо в узком оконном проёме. Сказал:

— Ничего у меня не выйдет, лорд. Лучше уж мне прямо сейчас уйти из крепости, пока зима не наступила.

— Осень в горах коварна, Тай, — отозвался Родрик. — В любой день налетит шторм, выпадет снег. Через декаду растает, но тебе и этого хватит, чтобы замёрзнуть насмерть. Так что до весны останешься в любом случае.

— Родрик, — тихонько окликнул его присмиревший Аль, — я ведь своего друга по книге учил. Память у меня хорошая, но этого может оказаться недостаточно. Вероятно, в заклятиях важна точная формулировка, полное соответствие вербальных и мысленных команд.

— Наведайтесь вместе с Таем в кладовые, скажите Борсу — я велел. Берите все, что сочтете нужным. Там и амулеты есть. Вот, посмотрите, какая у меня штука. Работает отлично.

Родрик снял с шеи простой серебряный диск с тусклым камешком, окружённым неясными знаками, протянул Таю. Тот взглянул на амулет, нахмурился.

— Вроде его нельзя долго носить. Кажется, он даёт силы на короткое время, а вообще — отбирает. У моего дяди был похожий. Он надевал его только в бой.

— Вот видишь! — обрадовался Родрик, пряча коварную вещицу в карман. — Ты уже дал мне толковый совет. Так что давайте, господа мои эалы, приступайте к работе. Времени у вас — до весны.

Эалы молча переглянулись. А Родрику на мгновение стало вдруг тревожно, будто холодный ветер, вестник далёкой бури, коснулся его лица. И вроде бы не о чем волноваться, ведь буря запросто может и мимо пройти, да и мало ли он штормов пережил, чтобы бояться непогоды?..

А за дверью поджидал Родрика мрачный Кейн. Спросил прямо:

— Что это было, Род?

— Спину свело, — соврал он брату. — Не поверишь: ни вздохнуть, ни с места сойти.

— В баню тебе надо! — распорядился Кейн. — Помнишь, я позапрошлым летом со скалы сорвался? Так вот, у меня с тех пор…

Родрик подавил стыд, сделал вид, что прислушался к рассказу, но молчаливый диалог эалов занимал его воображение, и не утихала неясная тревога.

На первом уроке он пожелал присутствовать лично. Во-первых, любопытно: не каждый день своими глазами увидишь магию эалов. Во-вторых, казалось ему, и не без основания, что в его отсутствие ни ученик, ни учитель не проявят должного усердия. Но главной причиной было то, что не хотелось Родрику оставлять эалов наедине. Будто тот единственный взгляд установил между ними некую связь, в которой ему, человеку, не было места.

Место для урока выбрал Аль. Родрик выбор одобрил: в маленькой комнате на верхнем этаже Закатной башни гореть было нечему, кроме грубо сколоченного стола и трёх табуреток.

— Насколько мне известно, работа с огнём является простейшим видом магии, — пояснил Аль, поставив на стол глиняный подсвечник с одной свечой. Другой, побольше, шестирогий, ждал своего часа на полу. — Поэтому начнём с огня.

— Для нас, пустынников, искать воду — самая простая магия, — заметил Тай. — Впрочем, это даже не магия, а необходимое умение. Жить захочешь — научишься, нет — умрешь в первом походе.

Оба эала волновались. При этом Аль был серьёзным и сосредоточенным, а Тайенар, напротив, скрывал тревогу за нарочито небрежными позами и кривой ухмылкой.

— Итак, — нервно вздохнул Аль, указывая на свечу, — самое главное — сосредоточиться. Изгнать все мысли. Твой разум — чистое полотно без единого пятна. Ты глядишь на фитиль свечи и видишь только его. Ничто другое не существует. Ты протягиваешь к нему руку, на твоих пальцах — жар. Ты видишь, как фитиль нагревается, обугливается, сжимается. Ты видишь, как огонь сбегает с кончиков твоих пальцев и касается фитиля. Ты говоришь: «Мейяр!» — и этим словом повелеваешь огнём. Давай.

Тайенар снова ухмыльнулся, взглянул на свечу и с насмешливым «мейяр» коснулся её пальцем. Разумеется, ничего не случилось.

— Так не получится, Тай, — строго сказал Аль. — Ты должен верить, что это возможно. Как с водой, ты ведь находишь её потому, что знаешь: ты это можешь.

— Потому что твоя жизнь зависит от этого, — вмешался Родрик, хоть и обещал себе остаться в стороне. Что он понимает в магии? Оказалось, что-то все же понимает. — Так вот, если ты не выучишься магии, ты умрешь. Ты уйдёшь из Белого Гнезда, и первый же бандит снова наденет на тебя ошейник. Может быть, он будет логоссцем. Помнишь, как они охаживали тебя плетью? Это снова повторится, если ты прямо сейчас не зажжешь эту бесову свечу.

Родрик заметил, как задрожали губы эала, как заблестели его глаза, как гневно, будто у нервной лошади, затрепетали ноздри тонкого носа. Гнев полыхнул в его голосе, когда он, резко выбросив руку, крикнул:

— Мейяр! Мейяр хантар!

Пламя полыхнуло, взвилось над столом, будто на свечу плеснули торком. Полыхнуло и погасло.

— А теперь то же самое, но спокойно, — приказал Аль. — Ты — господин, огонь — раб. Ты приказываешь — он не может ослушаться. Приказывай, маг.

— Мейяр!

В этот раз приказ прозвучал именно так, как надо, это Родрик понял сразу. Понял и даже не удивился, увидев ровное пламя свечи, ярким язычком вспыхнувшее под пальцами Тая.

— Я предпочёл бы никогда не знать тебя, лорд, — жёстко проговорил Тайенар. — Пусть бы я умер от голода на озере, пусть бы логоссцы снова взяли меня в плен.

— Ты не умер, и они не взяли, — в тон ему ответил Родрик. — Не нравится тебе твоя участь — измени её. Не можешь изменить — смирись.

— Теперь то же самое, но не касаясь фитиля, — приказал Аль. — Руку можешь протянуть.

Это получилось с первого раза. Сумел маг зажечь свечу и вовсе без жеста, и ограничившись лишь мысленным приказом. Больше времени заняло научиться зажигать одновременно шесть свечей, но и это оказалось Тайенару под силу. Время близилось к полудню, когда, повинуясь лишь воле мага, все шесть свечей одновременно вспыхнули длинными и ровными язычками пламени. Ни слов, ни жестов Тайенару не понадобилось.