Феникс (ЛП) - Рейн Энтони - Страница 28

Я чувствую этот вкус во рту и вижу, как мое видение вздрагивает. Соль и металл. Кажется, никто и не замечает стоящую посреди поля битвы женщину. Я слышу лишь боевые кличи, чувствую лишь их жажду крови. Мужчины режут друг друга всевозможными оружиями. Они толкаются, пинаются, бьют и даже кусают.

Над головой проносится волна стрел, и несколько противников падают. Они умирают, лежа на земле. За первой волной следует вторая, только теперь это не стрелы, а большие серые камни. Внезапно, когда я наблюдаю за схваткой, для меня выделяется один воин, разрезающий грудь своего противника. Я бы узнала этого воина где угодно, даже если он в шлеме. Только вот его здесь быть нет должно. Это Феникс. Он так жесток. Его меч, лицо, руки, весь он покрыт кровью. Затем какой-то солдат врезается в меня, и я падаю на землю. О, ужас.

Проснувшись утром — хоть я чистая и в безопасности своей кровати — я все еще могу чувствовать кровь на своей коже. Как сон может быть таким… реальным? И ужас от Феникса, от убийств его руками… ох, это слишком. Одно дело — слушать, но совсем другое — смотреть своими глазами, как мужчина, в которого ты влюбляешься, убивает.

Глава 17

На следующий день, подъезжая на велосипеде к моему прекрасному, теплому, мирному новому дому, я узнаю знакомый серый Форд Фиеста, припаркованный на моей подъездной дорожке. Я практически падаю с велосипеда, в ужасе роняя его на землю.

Моргаю и потираю глаза, потому что просто-напросто поверит не могу, что вижу мамину машину. Мамин ужасный старый пыльный пропахший сигаретным дымом Форд Фиеста. Должно быть, это галлюцинация. В конце концов, прошлой ночью я видела странный сон о Фениксе. Но нет, это не сон или галлюцинация, потому что я стою на одном месте добрых пять минут и надеюсь, молю, прошу исчезнуть ее как дым.

Но этого не происходит. Я стою столбом и чувствую, как кто-то приближается ко мне сзади. Быстро оборачиваюсь, но понимаю, что это лишь Феникс. Мое дыхание ускорилось и стало прерывистым.

— Ева, ты в порядке? — обеспокоенно спрашивает он.

— Нет, Феникс, я не в порядке. На самом деле, не в порядке.

Секунду спустя он уже стоит передо мной, наши носы практически соприкасаются. Феникс тут же обнимает меня.

— Скажи, что не так. — Он поглаживает нижнюю часть моей спины.

— Видишь ту машину на подъездной дорожке?

— Да, вижу.

— Она принадлежит моей матери. Каким-то образом она выяснила, где я. Не знаю, почему она здесь, но я не хочу ее видеть. — Голос ломается, руки дрожат. Закрываю глаза, пытаясь хоть немного успокоиться, но это не помогает.

— Ева, дорогая, замолчи сейчас же. Я здесь. Ты не должна делать то, что не хочешь.

Феникс прижимает мою голову к своей груди, и я опираюсь на его сильное тело, потихоньку чувствуя, как паники становится все меньше и меньше.

— Могу я просто остаться у тебя, пока она не уедет? — отчаянно прошу я.

— Может, тебе следует разобраться с ней, — хмуро говорит Феникс. — Или ты можешь позволить мне сделать это за тебя. — Он замолкает, раздумывая. — Она знает о твоем брате, верно? Она знает о том, как он с тобой обходился.

Я благоговейно смотрю на него. Его интуиция сильна. Я могу лишь кивнуть, и его челюсть сжимается.

— Как думаешь, он пришел с ней?

— Несомненно. Именно поэтому я так паникую. С мамой я смогу столкнуться, а с ним — нет.

— Верно, — мрачно говорит Феникс, в его глазах появляется стальной блеск.

Феникс аккуратно берет меня за руку и ведет к дому. Столкнуться с мамой и Максвеллом ужасно, но все становится легче, когда рядом Феникс. Я черпаю силу из его решительности.

Он поднимает мой велосипед и катит его рядом с собой. В ту же секунду как мы ступаем на подъездную дорожку, моя мама выпрыгивает из машины и шагает к нам. Максвелл крадется следом, рассматривая Феникса своими змеиными глазами.

Некоторое время я их не видела, поэтому теперь я понимаю, как странно выглядит Максвелл. У него одно из тех толстых лиц, которое должно сопровождаться толстым телом, но он худощав. Все те же щеки и подбородок, тусклые голубые глаза мышино-каштановые редеющие волосы.

— Привет, дорогуша, — говорит мама, внимательно наблюдая за Фениксом. От ее пальцев вьется дым.

На ней узкие джинсы с широким поясом из искусственной кожи и оранжевая блузка. Обесцвеченные волосы затянуты в хвост соответствующей оранжевой резинкой. На ней, как обычно, слишком много макияжа. Из-за этого морщины на ее лице становятся еще более выраженными и почти мультяшными.

— Что вы тут делаете? — сдержанно спрашиваю я, отцепившись от Феникса, взяв велосипед, подкатив его к боковой стороне дома и оставив у стены. Оглядываюсь, и контраст между ней и Фениксом, который тихо стоит рядом, поражает. Излишек его красоты состязается с отсутствием у нее таковой.

— Мы пришли к тебе в гости, Еви, — говорит она, нацепив на лицо невероятно фальшивую улыбку. Перевод: они хотят денег.

— Не сомневаюсь, — я закипаю. — Как вы меня нашли?

— Не говори так с матерью, — вставляет Максвелл, решив наконец открыть рот.

Не думаю, что он ожидал увидеть кого-то вроде Феникса рядом со мной. У меня всегда было очень мало друзей, и он держал пари, что и здесь я буду одна. Так у меня было бы легко что-то отобрать, как в детстве.

Я просто поднимаю бровь и ничего не говорю. Он не заслуживает моего внимания. Поворачиваюсь к матери в ожидании ответа.

— Я узнал от секретаря адвоката, — снова отвечает Максвелл за нее. — Она реально болтливая.

Тот кровавый секретарь. Я и не думала, что тот самый адвокат будет знать, куда я переехала. Может, они каким-то образом отследили меня по деньгам Гарриет, когда я покупала на них этот дом.

— Слушайте, чего бы вы там не хотели, выкладывайте сейчас, потому что в дом я вас не приглашу, — раздраженно говорю я.

Феникс встает рядом со мной и кладет руку на поясницу. Теперь его движения другие — они плавные, опасные. Максвелл осматривает его сверху вниз с раздраженным выражением лица. Феникс прямо смотрит в ответ; кажется, будто он отслеживает каждое движение моего брата.

От Феникса исходит ненависть; ненависть к тому монстру, что чуть меня не разрушил. На вид он спокоен, но у меня такое ощущение, будто он балансирует на лезвии ножа; в одно движение он может оторвать Максвеллу руку или ногу.

— Кто это? — раздраженно шипит Максвелл. Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем Максвелл сорвется.

— Это мой друг Феникс, — сообщаю я им, — и если вы не возражаете, мы собираемся войти в дом. Надеюсь, к тому времени как я снова выйду, вы двое уже уйдете.

— Мы никуда не пойдем, — говорит Максвелл. — Поэтому тебе лучше пригласить нас в дом.

— Да пошел ты.

— Ева! — неясно ругает меня мама. Как нелепо! Она думает, будто может поучать меня после двадцати четырех лет молчания. — Нам нужно с тобой поговорить, а мне не хочется делать это здесь, на подъездной дорожке. Так что, пожалуйста, ты не впустишь нас в дом на несколько минут? Можешь сказать своему другу уйти. Мы не создадим проблем.

Феникс цинично поднимает бровь.

— Я не уйду.

— Тебе здесь делать нечего, мудак, — выплевывает Максвелл, расправляя плечи и делая шаг к Фениксу. Феникс отстраняется от меня и поворачивается с Максвеллу. Одно четкое движение его руки, и Максвелл лежит на земле.

— Назови меня так еще раз, — говорит Феникс со смертельным спокойствием, делая шаг к нему, как пантера. — Ну же. Я этого хочу.

Если бы у Максвелла были мозги, он бы мудро заткнулся. К сожалению, в голове у моего брата почти так же пусто, как в птичьем гнезде в декабре. А еще у него нулевой самоконтроль.

Максвелл пялится на Феникса сощуренными глазами.

— Еб@ный. Мудак.

Феникс склоняет колено и хватает Максвелла за запястье, выгибая его под невообразимым углом. Брат визжит от боли и сжимает зубы.

— Отпусти меня, ты, псих!

Я почти смеюсь из-за иронии. Максвелл называет кого-то другого психом. Но ситуация слишком отвратительна даже для безрадостного смеха. Глаза Феникса почернели, на его лице появилось такое выражение, которого я прежде никогда не видела. Выражение хладнокровного убийцы. В этот момент я не сомневаюсь, что он прикончит моего брата между этой секундой и следующей. Еще более тревожным является тот факт, что я не чувствовала ни капли боли при мысли о смерти Максвелла.