Вернуться (СИ) - Валин Юрий Павлович - Страница 72

— Это и есть нутт? — поинтересовался Жо, кивая на горсть мелких темных орешков, рассыпанных по щелястой крышке стола.

— Он самый, — вор махнул рукой. — Ну, как бедным "желткам" работать, если счастье, считай, на каждом кусте растет? Только в рот совать не забывай.

— Неужто орешки крепче сливовицы забирают? — Вини-Пух покрутил в пальцах крошечный плод.

— Положь взад, — недобро сказала предводительница. — Кто эту гадость тронет, руки поотрываю. Тебя, Ква, это тоже касается. Полагаю, это ты хозяину угощения отсыпал?

Вор пожал плечами:

— Ну, прихватил по дороге. Грядки за ближайшей рощей. Думаете, он сам бы не нашел, что за щеку сунуть? Так и нам, и ему спокойнее. Не смотрите на меня — сказали не трогать, я не трону.

— Наркотики у нас вне закона, — сказал Жо. — Тем более, что хозяин твой старый знакомый. Угостил бы его чем-нибудь доброкачественным.

— Я угостил, — покладисто сказал вор. — Правда, не знаю, старый ли он мой знакомый или новый. Хижина та же, это точно. А "желток".... Они почти не разговаривают, да и физиономии схожи. Может, это сын хозяина. Или внук.... Но угостил я его честь по чести. Вон там свинина осталась и лепешки. Разогреть?

Жо с наслаждением жевал мясо и свежий хлеб. За стенами хижины стояла тишина, лишь изредка доносился далекий рокот океана. Над городком, пропахшим нуттовым дурманом, плыла теплая ночная тьма. Хотелось спать.

Откуда-то донесся протестующий рев. Жо дернулся и обнаружил, что задремал, уткнувшись лбом в плечо наставницы.

— Они, — удовлетворенно сказал Квазимодо. — Ихние ослы орут. Собираются выходить. И нам идти пора. Не торопясь, двинемся. Пока они еще с постоялого двора выберутся...

Место для засады показалось Жо совершенно неподходящим. Дорога в редкой пальмовой рощице, под ногами все тот же песок. Катрин коротко глянула, пояснила:

— Практически еще черта города. Они будут расслабленны. Это же не военный конвой. Ква, сколько их может быть?

Вор, проверявший арбалет, сказал:

— Три повозки. Значит, как минимум трое возниц, плюс старший. Может быть, еще один-два человека. Возниц можно в расчет не брать — это "желтки". Полагаю, у нас будет численное преимущество.

Жо сидел за деревом с правой стороны дороги. Где—то рядом во тьме растворилась наставница. Одноглазый с Вини-Пухом засели по другую сторону дороги. Стояла предутренняя тишина, только ветерок шуршал жестяными листьями пальм. Раз на мальчика посыпалась труха — в ветвях завозилось что-то небольшое — наверное, сонная птица.

Скрип колес Жо услышал издалека. Мягко постукивали копыта. В едва начавшей светлеть полутьме двигались смутные силуэты: три повозки, каждая запряженная парой ослов. Переднюю упряжку вел под уздцы невысокий человек.

Жо обтер вспотевшую ладонь о штаны, поправил топор за поясом и снова стиснул древко копья. Задача мальчика была проста: отрезать противнику пути отступления. Вини-Пух перекроет обозу путь вперед. Ква и наставница нейтрализуют возниц и охрану.

Караван приблизился. Ослы мощно пахли, возницы на коротких повозках сидели в расслабленной неподвижности — действительно, заторможенные "желтки". Когда передняя повозка поравнялась с Жо, раздался раскатистый пугающий звук. Человек, ведущий упряжку, обернулся, и сердито ткнул осла древком копья:

— Не брюхо, а зев стурвормий. И чем тебя только кормят? Пердуны сонные.

— Что ругаешься? — поинтересовался выросший у дороги Квазимодо. — Не нравятся ослики, отдай.

Охранник попятился, выставляя копье:

— Что? Ты кто?

— Что, кто, — насмешливо передразнил Квазимодо. — Любознательный какой. Опусти свою кривулю, пока "болт" в лоб не схлопотал.

— Что ты с ним болтаешь? — грозно рявкнул из темноты Вини-Пух. — Кочевряжится — пристрели. Нам четвероногие ослы нужны, а не двуногие.

— Грабите, что ли? — упавшим голосом спросил охранник.

— Нет, милостыню просим.

Голос Квазимодо заглушил истошный ослиный рев — средняя повозка, понукаемая неожиданно очнувшимся возницей, попыталась развернуться. Рядом с повозкой возникла смутно-светлая фигура Катрин — легко взлетела на мешки — сбитый пинком возница покатился по песку.

— Да вы здесь, в Скара, совсем озверели, — дрожащим голосом заявил охранник, замерший под прицелом арбалета Квазимодо.

— Дергаться не нужно, — нравоучительно заметил вор. — Клади копье и отходи в сторону. Не тронем.

Жо услышал тихий скрип. На последней повозке, рядом с замершим возницей появился силуэт еще одного человека. Очевидно, солдат до этого дремал, вытянувшись поверх поклажи. Теперь этот сонный плавно взводил арбалет, не отрывая взгляда от Катрин, стоящей на повозке впереди.

— Сзади! — Жо крикнул, взмахивая копьем.

Арбалетчик дернулся, поворачиваясь к теням между пальм. Копье Жо просвистело у его груди, чуть не задев замершего как истукан возницу. Слыша щелчок вставшего на боевой взвод арбалета, Жо упал на песок, покатился за пальму. Главное — не останавливаться — Кэт таким вещам учила в первую очередь. Левую щеку обдало холодком — свиста мальчик не слышал, но практически ткнулся носом в "болт", ушедший по самое оперение в песок. Ничего себе!

У повозки Катрин уже сцепилась с арбалетчиком. Охранник оказался не промах — от укола копьем уклонился, нырнул за возницу. Катрин отшвырнула с пути легкую фигуру "желтка" — мелькнуло ошеломленное лицо возницы, изо рта тянулись нити густой нуттовой слюны… По ту сторону повозки Катрин уже поджидал верткий охранник. В руках его появилась легкая секира с окованной металлом рукоятью. Крюком-чеканом на тыльной стороне оружия боец умело попытался выбить копье из рук нападавшей. Катрин уклонилась. На её отвлекающее движение солдат купился — коротким уколом Катрин распорола ему предплечье. Охранник только крякнул, удобнее перехватил секиру, перенося тяжесть оружия в здоровую руку. В лицо Катрин он не смотрел, следил за ее движениями. Копье, вновь отвлекая, кивнуло граненым наконечником... Охранник вдруг вздрогнул и начал оседать на песок — из его груди торчало оперение "болта", без труда пронзившего кожаную безрукавку.

— Я говорил — дергаться не нужно, — упрекнул Квазимодо, взводя арбалет. — Некоторые воюют, как за своё, за последнее. Крохоборы упертые.

Воевать, собственно, уже никто не хотел. Охранник, возглавлявший караван, сдался, и Вини-Пух вязал ему руки. Трое возниц сбились в кучку, туповато поглядывая на тело убитого.

— Время терять не будем. Винни, хозяйничай, как договорились, уводи повозки к берегу, — Катрин окинула взглядом добычу. — Мертвяка очистить не забудь. Ква, пошли.

Теперь Жо бежал в хвосте. Широкая деревенская улица в темноте казалась еще шире, хижины стояли вразброд и казались низкими кучами тростника. Саднило поцарапанное колено. Вот как ни кувыркайся, а "болт" схлопотать легче легкого. А если бы у охранника какой-нибудь паршивый автомат имелся?

В предутренней тишине начали перекликаться петухи. Троица злоумышленников остановилась перевести дух у развалин. В виде исключения — не глиняных, а каменных. Небо светлело на глазах.

— Не поздновато мы? — озабоченно спросила Катрин, ощупывая глубокую зарубку на древке копья.

— Здесь утро позднее. На петухов не смотрите, — Квазимодо отер рот. — Успеем. Уже почти пришли. Вот эти каменюки, между прочим, раньше числились главным храмом Скара. До того, конечно, пока мы, морская пехота, в городе не высадилась.

— Вы храм, что, взорвали? — Жо с удивлением разглядывал каменные россыпи. Оказывается, развалины тянулись вдоль улицы метров на сто.

— Нет, зачем взрывать? Сожгли. Случайно. Командор тогда был очень недоволен. Ну, дело прошлое. Там дальше площадь и комендатура.

Здание комендатуры производило впечатление. Каменный трехэтажный дом с узкими окнами-бойницами и двором, окруженным солидным глухим забором. У дверей, опираясь на чудовищной длины алебарду, сонно привалился к стене часовой.