Харли Квинн. Безумная любовь - Дини Пол - Страница 39

– Я?.. Нет... – Харли даже не представляла, что ответить.

– Не сию минуту. Подумайте, ладно? И поговорим об этом еще раз послезавтра, когда я вернусь.

– Разумеется, – Харли направилась к двери. – Мне, пожалуй, пора. Надо работать.

– Не так быстро, – голос Лиланд заставил девушку застыть у двери. – Вы перестали присылать ежедневные отчеты.

– Разве? – Харли надеялась, что невинное удивление в ее голосе звучит естественно.

– От вас уже четыре дня ничего не поступало.

– Правда? – Она повернулась к доктору Лиланд. – Но я точно их посылала, я помню.

– Если вас не затруднит, перешлите их заново.

– Конечно, – вряд ли Джоан что-то подозревала, но улыбка на ее лице уже исчезла. – Наверное, лучше подождать, пока вы вернетесь. Не хотелось бы загружать вас еще и этим.

– Нет, пришлите их до вечера, – голос Лиланд звучал спокойно, но она по-прежнему не улыбалась. – Я возьму с собой планшет и прочитаю отчеты, пока меня не вызовут для свидетельства. Вся юридическая система состоит из «быстрее-быстрее, а теперь подождите».

– Ну да, – пробормотала Харли и чуть не бегом бросилась вон из кабинета, пока Лиланд не вспомнила о чем-нибудь еще.

Черт бы ее побрал! До конца дня состряпать четыре детальных, объективных отчета о Джокере! Может, сказать, что что-то случилось с компьютером и отчеты пропали? И предложить общий отчет за все время? Давно стоило перейти на один отчет в неделю, но Харли не хотелось поднимать данный вопрос, чтобы не напоминать Джоан о себе и Джокере.

Разумеется, не отправив отчеты вовремя, Харли лишь добилась обратного эффекта. Ей требовалось одобрение и согласие доктора Лиланд на перевод Джокера из его подземной камеры в палату с окном и естественным светом. Это была бы серьезная победа, на основе которой она сумела бы позднее убедить Лиланд поместить его в том крыле здания, где окна открывались. Да, за окнами стояли решетки, но он хотя бы смог дышать свежим воздухом.

Она надеялась, что ей удастся убедить руководство предоставить ему право гулять по территории больницы, сначала понемножку, естественно. Когда доктор Лиланд увидит, как хорошо он себя ведет, она позволит ему гулять подольше и уменьшит количество вооруженной охраны. Со временем можно будет обойтись и без снайперов, и тогда в один прекрасный день Джокер поедет в городской бассейн. Шаг за шагом она поможет ему пройти этот путь. Как бы она им гордилась! Они преодолели бы все препятствия вместе, и однажды он привел бы их к воротам «Аркхема», а оттуда – в большой мир. Джокер стал бы свободным человеком, а она была бы рядом.

По дороге к камере Джокера Харли размышляла над планом. Вот только его реакция оказалась не совсем ожидаемой.

– И сколько же лет займет этот ваш блестящий план? – осведомился Джокер. – Точнее, сколько десятилетий?

– Лет десять, не больше, – ободряюще ответила она. – Ну, или немного больше. Но не стоит пытаться сразу представить весь путь. Мало-помалу вы будете продвигаться к цели, и я буду рядом и...

– Вам-то легко говорить, – мрачно рассмеялся Джокер. – Мало-помалу, вы – рядом, и так далее, и тому подобное. Все это вранье. Вы отнюдь не рядом со мной. Кончается рабочий день, вы идете домой, а я остаюсь здесь, погребенный заживо. И чем меня вознаграждают за хорошее поведение? Лишней минутой в душе? Обедом, в который плюнула только половина санитаров, а не все скопом? Если мне придется так жить следующие десять лет, лучше вообще не жить.

– А кто-то плюнул в ваш обед? – потрясенно спросила Харли.

– Откуда мне знать? Я плевки по виду не различаю, – с горечью сказал Джокер. – Который час? Когда вы опять уйдете? Вы всегда уходите. Как я могу спать сегодня ночью, зная, что завтра три каких-то придурка выйдут из этой змеиной ямы и отправятся плавать. Все, что они для этого сделали, кивали головой, как болванчики, и поддакивали идиоту Дэвису.

Джокер вцепился себе в волосы, и Харлин на секунду подумала, что сейчас он начнет их рвать. Он поднял на нее искаженное лицо.

– Док, я, правда, стараюсь. Но я не могу просто сидеть и не думать об этих трех ничтожествах, весело плещущихся в бассейне.

Харли открыла рот от удивления: в глазах у него стояли слезы.

– Я уже сказал, я постараюсь. Но я не вижу в будущем ничего, кроме долгой одинокой дороги через бесплодную пустыню, в конце которой меня ждет безымянная могила на кладбище для бедняков.

– Не говорите так! – Харли села рядом с ним и мягко дотронулась до его плеча. – Вы не должны так думать.

Джокер отбросил ее руку.

– Когда вы сегодня пойдете домой, когда выйдете из дверей в прохладный, ночной воздух, подумайте, что бы вы чувствовали, если бы знали, что единственный способ для вас покинуть это здание – на носилках ногами вперед.

– Хватит! – это прозвучало как отчаянная мольба, а не уверенный приказ. – Я не позволю, чтобы это случилось с вами!

Никогда прежде она не видела настолько печальных глаз.

– Очень хочется вам поверить, моя дорогая доктор Харли Квинн.

– Просто это... займет какое-то время, – робко добавила она.

Джокер уронил голову на грудь.

– Да, конечно, –- шепнул он полным скорби голосом. – Не больше десяти лет, и я должен поблагодарить вас хотя бы за это, – он глубоко вздохнул и содрогнулся. – Я думал, вы не такая, как все. Думал, вы понимаете, как важно быть смелой и дерзкой! Что нужно схватить жизнь и потрясти ее, а не ползти по тропе осторожно, будто серая мышка.

Харли опустилась перед ним на колени и взяла в ладони его лицо.

– Верьте в меня, я никогда вас не подведу. Вот увидите.

Он все-таки посмотрел на нее. Его глаза блестели, но слез больше не было видно.

– Вот увидите, – повторила она.

Джокер наклонился вперед. На миг она подумала, что сейчас наступит тот момент, которого она так ждала, о котором так мечтала.

Но нет.

Его губы находились совсем рядом, а затем он отшатнулся и повалился на кровать, повернувшись к Харлин спиной.

– Доброй ночи, дорогая доктор. Хороших вам снов. Может, завтрашний день будет лучше, чем сегодняшний.

«О, мой сладкий, ты даже не представляешь, насколько», – молча пообещала она.

22

Все, кто сидел в фургоне, включая пациентов, ошеломленно уставились на Харли.

– Это что, какая-то шутка? – прохрипел доктор Патель.

– Нет, это шут собственно персоной, – хихикнул Джокер.

Харли наступила ему на ногу и бросила предупреждающий взгляд.

– Это часть терапевтического процесса. Решение было принято в последнюю минуту, но все нужные разрешения у меня имеются.

Прежде, чем Патель успел возразить, Харлин знаком велела Джокеру забираться в фургон. Она собиралась последовать за ним, как вдруг увидела, что свободных мест больше не осталось.

– Уверен, ваше разрешение недействительно! – доктор Патель повернулся к Джокеру, усевшемуся на соседнем сиденье. – Вылезайте немедленно.

– Не двигайтесь, – приказала Харлин своему подопечному, который, по всей видимости, и не собирался вставать. – Я поеду следом на своей машине. Впрочем... мой пациент может поехать со мной.

– Нет, не может, – отрезал один из сопровождающих. – Правилами запрещена транспортировка заключенных на частных машинах.

– Он – не заключенный, он – пациент, – поправила его Харли.

– Мне пофигу, пациент он или пепельница. Ни одному из заключенных «Аркхема» не разрешается передвигаться без охраны в частной машине.

– Он не имеет права здесь находиться, – доктор Патель сердито уставился на Харли. – Мы заранее обговорили, что поедут три пациента. Три, а не четыре! – Он повернулся к Джокеру. – Убирайтесь! Может, в следующий раз повезет больше.

– Почему бы ему не поехать с вами, раз есть свободное место? – Продолжала настаивать Харли.

Она глянула на охранников, сидевших впереди. На самом деле, странно, что остались свободные места, но у Харли не было времени на обдумывание случившегося. Ее мозг и без того был перегружен – она схватила мир и встряхнула его! Ведь это единственный способ достичь настоящего успеха.