Темные желания (СИ) - Савицкая Анастасия Олеговна - Страница 27

— Кто вы?

— Когда-нибудь ты откроешь его, и он многое скажет тебе, если ты верно его прочтешь. — Я взяла с ее рук конверт, все еще находясь в замешательстве. — Семья заботилась о тебе, а не о том, что ты могла сделать для нее. Семья всегда с тобой, в счастье и в горечи. Всегда. Она поддерживает тебя. Даже если тяжело.

Я закрыла глаза, отложив фотоальбом и конверт, и постаралась не думать больше ни о чем. Затем последовала тишина, которой я наслаждалась.

Раньше меня часто спрашивали, почему я задерживаюсь на работе, на что я отвечала, что дома меня никто не ждет. Я всегда была свободной, и все знали о моей независимости. Теперь мое сердце занято Майклом, но клеймо осталось. Что и сколько раз я должна потерять, чтобы оно осталось в моей жизни навсегда? Чтобы не было пропасти между мной и счастьем? Чтобы чувство, что земля уходит из-под ног, не прекращалось, и от понимания этого вырастали крылья? В этот момент я понимала Эмили, Донну и Долорес. Мы все семья, но есть и мужчина, жизнь женщины без которого никогда не будет полноценной. Я не верю в моногамию. Нет, не потому что сама не могу быть постоянной, а потому что знаю реальность и побывала в самой жизни. Но даже если мы с Майклом снова перестанем засыпать в одной кровати, я всегда вернусь к нему. Эстель связала нас на все жизни во всех мирах.

Я увидела, как Майкл брал на руки из машины нашу дочь и целовал ее в носик. Впервые я задумалась о замужестве. В нем много недостатков, но он лучший отец, которого может хотеть женщина для своего ребенка. Я думала о домике на пляже, о семейном ужине, взрослении Эстель и словах «я согласна». Он также хороший мужчина и верный друг. Он любит меня, и я сегодня абсолютно точно, как никогда ранее, хотела сказать ему то же.

— Это лучшая ночь. Даже стыдно в этом признаваться, — улыбнулась я, забирая Эстель на руки.

— Мама, — сказал мой ребенок.

— Боже, боже, Майкл, ты слышал? Она сказала мое имя? — засмеялась я. — Она сказала мое имя.

Майкл не сводил с меня взгляд, улыбаясь. Когда наступил тот момент, когда я окунулась в него? Когда я поняла, что ему нет замены даже с понимаем того, что там есть множество других, с точки зрения науки, гораздо безопасней для моего сердца. Когда смотришь на улыбку этого мужчины, все расцветает внутри, и такое чувство, что он все время обнимает нас за плечи своими сильными руками.

Я впилась губами в его губы, жалея, что сбежала. Голова шла кругом от нежности прикосновений. Он ворвался в мою жизнь не в баре, а в палате больницы, и я захотела, чтобы он остался навсегда. Я дышу им. Я так благодарна небу. Он стал моим спасеньем с самого начала. Начиная с Эстель, и заканчивая подведением черты прошлой жизни. Музыка играла, и на улице не было никого кроме нас. Я смеялась, а Майкл не сводил с меня глаз.

— Тебя не так зовут, дорогая, — сказал он.

— Так. Для нее мое имя всегда будет именно таким, как она сказала.

Мы сидели на террасе, и когда начался дождь, я сильнее прижала к себе своего спящего ребенка, укутывая в одеяло. На улице стояла теплая погода, и было слышно голоса птиц. Я бы хотела жить именно в доме. Пентхаус или просто большая квартира не для меня. Я бы хотела собаку и клумбы цветов, которые нужно было поливать в такой жаркий день несколько раз.

— Расскажи о своей работе, — сказал Майкл, смотря на меня.

Он сидел в брюках и расстегнутой рубашке. Летние ночи — лучшее, что может даровать нам природа. Дождь, который говорит, что даже небо способно быть слабым. Мне всегда нравилось смотреть на ночное небо. У каждой звезды своя человеческая судьба.

— Что ты хочешь знать? — спросила я шепотом, целуя Эстель.

— Что ты чувствуешь?

— Мне интересно, сколько в жизни я видела лиц. Знаешь, я всегда работала только с особо опасными преступниками, и не было никого, кого бы я посадила за решетку, кроме единственного человека.

— Что ты с ними делала?

— Убивала.

— Тогда у тебя совсем нет врагов.

— У меня их больше, чем ты думаешь. Ведь у них остались люди, которые их любили.

— Ты в порядке?

— Я в порядке.

— Эс, перестань говорить, что все в порядке, когда хочешь кричать от боли. Перестань отворачиваться от меня и своих друзей. Мы не будем вонзать в тебя нож, что бы не случилось. Чего ты хочешь?

— Я хочу быть с тобой, — взглянула я на мгновение на Майкла. — Но иногда я хочу быть одна.

Это был как удар молнии. Вот вчера я знала, что Эстель подрастет и я уйду, а сегодня, проснувшись, поняла, что хочу остаться. За год он стал мне гораздо ближе остальных.

Рассудок и здравый смысл — это хорошо, но не всегда полезно. Иногда лучше выпасть из реальности или просто плыть по течению. Я впервые, наверное, ничего не контролировала, а подчинялась контролю и планам мира, с которым не была знакома.

— Трудно найти человека, который будет любить тебя, несмотря ни на что, а просто за то, что ты есть. А у тебя таких людей больше, чем можно желать.

— Ты, конечно, можешь попытаться зайти еще дальше в мое сердце, но тогда присядь и доставай деньги.

Он лишь засмеялся и обнял меня за плечи, прижимая к себе. Кажется, в эту секунду я была влюблена в свое собственное сердце. Я часто думаю, что жизнь, она где-то там. Она яркая и настоящая. Но на самом деле она тут и сейчас. Люди все время ищут, сами не зная чего, а нужно просто увидеть в сердце весну и понять, что все это зря.

— Мне передали конверт, пока я ждала вас.

— Кто?

— Какая-то женщина. Сказала, что если когда-нибудь я захочу узнать правду, то нужно просто правильно прочесть письмо.

— Теперь ты будешь ее преследовать? — усмехнулся он.

— Ты хоть знаешь, как трудно бегать на каблуках? — толкнула я его, смеясь. — Особенно по песку.

— Обычно ты клином выбиваешь клин. Мне стоит переживать?

— Нет, но ты же все равно не перестанешь этого делать.

— Вы — центр моей жизни, Эс. Самая главная девушка для меня — Эстель, но ты — центр моего мировоззрения. Люди хранят тайны. Это не случайно, просто иногда лучше не знать.

— Ты будешь так же думать, если я стану слабой?

— Ты самый сильный человек, которого я знаю, Стейси. А я знаком со многими.

Я ничего не ответила и продолжала смотреть куда-то в даль. Конечно, сейчас не так хорошо, как хотелось бы, но точно не настолько плохо, как могло бы быть. Я столько времени суетилась, но все равно промахнулась. Да, пускай «мой выстрел» попал не в того зверя, но это моя добыча, и может быть, если попробовать по достоинству оценить ее, все будет менее ужасным.

Майкл забрал у меня Эстель, и, войдя в дом, я сделала на диване для нее самодельную кроватку из одеял. После, направились на кухню, и достав пакеты из той же шуфляды, в которой они лежали много лет назад, выбрасывала то, что больше не пригодится. Я оставляла лишь хорошие вещи, или очень памятные, но их количество было слишком маленьким, так что оставлять особо было нечего. Мамин фартук желтого цвета, и также я нашла еще одну банку варенья, которое выбросила, но прежде снова вспомнила его вкус, который был таким родным.

Когда кухня была убрана, Майкл сел на пол и улыбался.

— Черт возьми, никогда не думал, что мне может такое понравится.

— Что ты имеешь ввиду?

— Смотреть, как ты что-то делаешь и устаешь. Мне нравится это.

— Ты скотина, Вудс, — засмеялась я.

Я подошла ближе к нему и села верхом на его колени. Впившись поцелуем в мои губы, Майкл сильно прижал меня к себе, сжимая до сладкой боли мои ягодицы. Мы целовали друг друга до истязания губ, и я получала такое наслаждение, вися на волоске, чтобы не потерять сознание.

Мне не читали сказки перед сном, и я не знала, что такое волшебство. До Майкла. По большому счету, все вопросы, которые я теперь задавала, были связаны с ним. И все же, каждый раз он молча давал мне ответ, убеждая в том, что он лучший из лучших. Майкл Вудс был источником моего удовольствия.

— Ты белоснежна снаружи, лакомый кусочек. Но внутри скала, — прошептал он, прикусывая мою губу. — Ты и сама знаешь об этом.