Тайны герцога Вельфа (СИ) - "Сонная Сказочница" - Страница 34

Иногда Его Светлость будет поручать тебе несколько необычные дела. Тщательно запоминай его инструкции и не смей заниматься самодеятельностью. Чтобы выполнить эти задания, тебе понадобится смелость и смекалка. Впрочем, эти качества у тебя в избытке, к тому же ты прекрасно владеешь холодным оружием. Оно понадобиться тебе, когда на милорда будут пытаться убить…

— Как часто такое происходит? — прервал наставника несколько встревоженный Адальберт.

— Один-два раза в месяц, — был ответ. — Не волнуйся, это нормально. Его Светлость не только стоит слишком близко к трону, но и занимает верховное место в преступном мире Истангии. Вполне естественно, что найдутся недовольные самим фактом его существования. Поверь, благодаря способностям милорда, такие мелочи не стоят внимания. Что важнее, тебе следует раз в два месяца напоминать Его Светлости, что нужно написать ответ лорду Сей…

Ольфсгайнер послушно кивал в нужных местах, что-то переспрашивал и казался примерным слушателем, но мыслями был уже далеко. Он думал о том, сколь многое ему еще предстоит познать о своем новом господине.

Когда Адель только узнала о своем новом статусе слуги, все ее существо восстало против такого положения дел. Ее родители, будучи обычными мещанами, ни от кого не зависели. Отец был мельником, мать держала маленькую пекарню. Ее выпечку жаловали все окрестные деревушки. Адель была поздним ребенком, к тому же девочкой. В отличие от старшего брата ее всегда баловали. Впрочем, баловал и сам брат. Когда Адальберт умер, цена ее жизни возросла настолько, что родители предпочли расстаться с ней навсегда, чем допустить вероятность ее смерти. Но, даже полностью понимая ситуацию, в которую она попала, девочка не могла любить их за это.

Когда Адель сказали, что отныне она входит в штат слуг семьи Вельф, девочка не поверила своим ушам. Она мечтала, что в будущем станет блестящей актрисой, которой сам император пожалует титул за превосходную игру. Что ж, свою роль Адель получила десять лет назад и отыгрывала ее до сих пор.

Нельзя сказать, что у нее не было никакого выбора. Его Светлость предлагал стать дальней бедной родственницей семьи Вельф. Однако это было небезопасно. Появление нового лица, пускай и женского, в окружении столь влиятельного вельможи несомненно привлекло бы внимание не только почитателей, но и врагов. Новый слуга — другое дело. На слуг никто внимания не обращает… И все же Адель была против. Она не понимала, каково это — прислуживать, а главное, зачем? Девочка чувствовала себя свободным человеком и не собиралась ни перед кем гнуть спины. Даже когда Вернер пытался ей объяснить суть профессии камердинера, она понятливо кивала, но принять душой не могла. Так продолжалось до тех пор, пока она не познакомилась с Вестэлем. Ее первый господин был энергичным и неуклюжим мальчишкой. Он шесть раз падал с дерева, два раза его кусала собака, и постоянно норовили поцарапать все окрестные коты. Младшего Вельфа невозможно было заставить лечь спать раньше двух часов ночи и встать с постели до полудня. В еде он не привередничал, но большое количество продуктов вызывало у него серьезную аллергию, из-за чего первое время после становления Адальберта камердинером, юный господин частенько ходил пятнистым, словно гепард. Именно тогда, между попыткой разбудить Его Сиятельство и перебинтовыванием его ссадин, родилась маленькая философия Ольфсгайнера.

Служить — не значит лебезить и бегать перед господином на задних лапках, служить — значит познать и попытаться исправить его недостатки. Осознав это, Адальберт первым делом попытался наладить отношения молодого господина с животными. С тех пор местные собаки, задобренные жирными кусками мяса, виляли перед Вестэлем хвостом. И вздумай Вельф-младший стать вором, ему ничего бы не стоило обнести особняк соседей. Кот кухарки был усмирен парой капель валерьянки. Под старым дубом, по которому так хорошо было лазать, появилась страхующая сетка. Разнообразие методов побудки Его Сиятельство возрастало с каждым днем. Так и жили.

Спустя десять лет службы Ольфсгайнер досконально изучил привычки молодого господина. Он видел юного маркиза в его самые хорошие и самые ужасные моменты жизни. Он знал, что попросит Вестэль еще до того, как тот откроет рот. Он с каждым прожитым днем понимал Вельфа-младшего все лучше и лучше. И нет ничего удивительного в том, что белокурый камердинер успел полюбить их маленький мирок на двоих, куда временами заглядывал герцог. В этом мире были, как спокойные вечера с чаепитием, так и жизненные бури, вызванные авантюристским складом характером молодого господина. Словом, там было все, что нужно для молодых людей, находившихся в самом начале своего пути. Теперь же четко выстроенный мир разваливался на части. Ольфсгайнер стал слугой Его Светлости. Его Сиятельство узнал секрет своего бывшего камердинера. Земной шар вертелся, не переставая. Адальберту все приходилось начинать сначала.

Дослушав речь своего наставника до конца, камердинер отправился спать, чтобы завтра с новыми силами и свежими мыслями начать познание того, что за личность скрывается за образом сиятельного герцога Вельфа.

Утро Северина началось с восхитительного запаха ванильного капуччино. Аромат был настолько хорош, что Его Светлость проснулся на целых пять минут раньше обычного, чего прежде не случалось. Наскоро размявшись, он нетерпеливо принялся за свой утренний кофе. Наслаждаясь этим напитком, герцог с одобрением наблюдал за Адальбертом, готовившим его одежду. И хотя сам Северин предпочел бы костюм в полоску, вид работающего камердинера с утра пораньше ему невероятно нравился. Вопреки вчерашней метели за окном было солнечно. И если бы не толпа посторонних людей в его доме и давно надоевшие обязанности, герцог Вельф мог бы с уверенность заявить, что этот день пройдет прекрасно. Однако из-за непредсказуемых поворотов в своей жизни загадывать на будущее он перестал еще десять лет назад.

Когда с утренним кофе было покончено, Его Светлость сел за другой столик, для еды и напитков вовсе не предназначенной. Адальберт, предупрежденный наставником об этой причуде господина, занял место напротив. Герцог сделал шаг конем и первая шахматная партия началась. Северин традиционно играл за белых. Камердинер, до вчерашнего вечера не знавший правил, но просидевший над ними полночи, вел партию за черных. По мнению Ольфсгайнера, эта игра была очень странной. Его Светлость молчал, все время поглядывал в окно и, казалось, скучал. Однако каждый его ход давил на противника своей непогрешимой логичностью. Спустя семнадцать ходов Адальберт познал вкус поражения. Две последующие партии заставили камердинера сомневаться в собственном уме. От полного краха уверенности в себе его спас гонг, призывающий обитателей особняка на совместный завтрак.

Его Светлость повеселел прямо на глазах и, широко улыбаясь, отправился в столовую. Ольфсгайнер, засмотревшись на белого ферзя, поставившего мат его королю, едва не пропустил момент, когда стоило последовать за господином. Его унылые размышления прервало легкое насвистывание герцога. Камердинера словно ветром сдуло со стула. Через мгновение он уже был в коридоре.

К их приходу дамы находились за столом в полном составе. Зевающий Вестэль также был на своем месте по правую руку от младшей мисс Деллоуэй. Из его друзей в столовую успел дойти только Джонатан. Мистер Джонс вожделеющим взглядом смотрел на хорошо прожаренный стейк, который был приготовлен специально для него.

— Доброе утро, Ваша Светлость! — приторно улыбаясь, поздоровалась первой мадам Деллоуэй.

Герцог коротко кивнул вместо приветствия и занял свое место. Со всех сторон начали раздаваться сонные возгласы.

— Вижу, некоторые из вас очень голодны, — произнес Северин, косясь на Джонса. — Что ж, мы не на приеме у Его Величества, так что остальных можно не ждать. Приступайте. И приятного вам аппетита!

Присутствующие немного оживились, отовсюду начал раздаваться звон вилок и ножей. Спустя пару минут в столовую вошли Элвис Фицрой и Артур Клиффорд. Их приветствовали молчаливыми кивками. Оба сели напротив Вестэля и Лидии. Заглянувший мимолетно Вернер объявил о том, что мистер Блэквотер и мистер Морган решили завтракать в своих комнатах. «Проспали», — по отстраненному выражению лица наставника моментально понял Адальберт.