Саламандра (СИ) - "полевка" - Страница 279

— Его надо найти, — Лекс схватил домоправителя за руку, — я сегодня разговаривал с братом, он интересовался зеркалами, а про булат он молчал, как будто он его совсем не интересует. Ты считаешь, такое возможно?

— Мы сейчас же займемся его розысками, — Сканд теперь тоже выглядел встревоженно.

Сканд стал раздавать указания всем взрослым мужчинам, а потом мальчишкам из старших, тем, кто хорошо знал город, и даже нескольким девкам. Они должны были осмотреть те места купален и внутренних комнат терм, куда трезвый мужчина не пошел бы, но пьяный вполне мог зайти и уснуть. Задания получили и ученики Лекса. Они шикнули на перепуганных детей и, подхватив палки, вышли на улицы.

Лекс покусал губы и подошел к воротам дома. Открыв калитку, он свистнул и сразу увидел спешащего к нему монаха.

— Мы разыскиваем пропавшего Броззи. Он вчера пил с кем-то из города моего брата, а куда потом они пошли, мы можем только догадываться, — Лекс увидел, как монах кивнул головой, — надо найти Броззи, но при этом лучше не привлекать к нашим поискам лишнего внимания. Он мог выпить лишнего или задержаться в публичном доме и там уснуть, но он знает тайну булата и его надо найти. Вдруг его похитили? Не надо давать похитителям форы по времени. Броззи надо найти, но так, чтобы люди Чаречаши не поняли, что мы его разыскиваем. Не стоит давать моему брату идею, если он уже сам до этого не додумался…

Монах еще раз кивнул капюшоном и, подхватив подол рясы, шустро побежал по улице. На его место вышел другой монах, такой же безликий, как и первый, и так же молча склонился перед любимцем богов в ожидании его распоряжений. Лекс вздохнул и закрыл калитку. Оставалось только ждать.

— А теперь поподробнее, о чем вы там шушукались с Кирелем, — Сканд, оказывается, стоял за спиной Лекса и прижимал к себе недовольного Ламиля.

— МО! — потребовал карапуз и потянулся к Лексу.

Лекс подхватил капризулю и пошел во дворик внутреннего сада. Там на одинокой скамейке было хорошо просматриваемое место, где точно никто не мог подслушать. Он опять тихо и спокойно объяснил мужу, что Киреля интересуют новые мечи. Более того, Кирель и Шарп уже рассматривают варианты переноса городских стен для того, чтобы построить новые кварталы для новых гильдий. Кирель сообщил, что первый меч уже выкован и он очень отличается от того, что все видели раньше, а сегодня закончили выплавку и занялись ковкой второго. По всей видимости, Кирель установил соглядатаев из числа монахов, которые и докладывают Первосвященнику обо всем, происходящем в имении сына.

Потом рассказал, что Кирель хотел навестить имение после прогулки в старый город, и хотел это обставить, как любовное свидание. На что он предложил навестить имение тайно, буквально сегодня вечером, переодевшись монахами. Сканд недовольно сопел, он тоже хотел увидеть новые мечи, но только он точно не сможет скрыться под личиной монаха.

— А я и не буду прятаться! — вскочил со скамейки здоровяк и взмахнул руками, — просто поеду в свое имение, а если нескольким монахам окажется со мной по дороге, то пусть так и будет!

Лекс легко согласился с этим и с сомнением посмотрел на замершего Ламиля. Похоже, тот понял, что его собираются оставить одного, и вцепился в рыжую косичку мертвой хваткой. Лекс сразу сделал вид, что все нормально и никуда он ехать не собирается. Вместо этого он пошел на кухню и попросил перетертую кашу. Одна из служанок Оливы стала перетирать сваренную на ужин кашу, а Лекс стал выхватывать из тарелки понемножку ложкой и облизывать и смаковать еду с таким видом, будто ничего вкуснее он в жизни не ел.

Ламиль вначале с сомнением смотрел, как лакомится взрослый, а потом попробовал перехватить пролетающую мимо носа ложку. Не с первой попытки, но ему это удалось. Каша была из разваренного зерна, сладкая от меда и с маленькими кусочками каких-то фруктов. Ламиль, кривясь, попробовал ее, и вначале она ему не понравилась. Ма сразу предложила малышу свою грудь и Ламиль с удовольствием присосался к привычной уже еде. Но при этом он с интересом смотрел, как все вокруг получили такие же тарелки и увлеченно кушают, а, главное, Лекс с явным удовольствием облизывает ложку и причмокивает.

Сканд с интересом посмотрел, как все на кухне включились в показательные выступления «какая вкусная каша» и, насмешливо похмыкав, быстро умял свою порцию, а потом стал расспрашивать, когда Лекс собирается, «ну это самое», и при этом скашивал глазами на задумчивого ребенка. Лекс одними губами показал мужу, что как только Ламиль изволит заснуть и выпустить его. Во двор въехало двое монахов на своих коротколапых ящерах и Сканд сразу подобрался и велел седлать Шу. Он с ухмылкой отправился из дома, надеясь перехватить мужа по дороге в имение.

А Ламиль в это время закончил с Ма и опять с интересом переполз на руки к Лексу. Содержимое его тарелки еще больше привлекало малыша. Лекс позволил запустить в тарелку две шаловливые лапки, и с олимпийским спокойствием наблюдал, как кашу разминают маленькие пальчики, время от времени облизывая, но чаще размазывая по столу и рукам самого Лекса. Ламиль кашу и пробовал и нюхал и облизывал, но в итоге тарелка опустела. И хотя большая часть досталось столу, одежде и рукам Лекса, но первое знакомство с настоящей едой прошло более чем успешно. Лекс довольно наблюдал, как маленький поросенок соловеет и его движения замедляются.

Он перехватил малыша на локоть, одновременно обтирая от комков сладкой каши, и перемигнулся с Ма, которая понятливо перехватила его на свое плечо. Ламиль попытался возмутиться, но Лекс был рядом, просто продолжил кушать, и маленький тиран заснул на руках кормилицы, надеясь, что он все так же контролирует ситуацию. Как только упрямые бровки расслабились, Лекс выскочил из-за стола и бросился в спальню, где его дожидался монах с мешковатой одеждой серого цвета. Он помог Лексу нацепить на себя хламиду и подвязал поясок. После этого накинул капюшон и велел засунуть руки в рукава, навстречу друг другу, как в муфту, и не поднимать головы. Удостоверившись, что Лекс не выделяется из общей массы монахов, он выпустил его за дверь, а сам уселся под стенкой, вне зоны видимости для случайного свидетеля.

Лекс как призрак прошел по дому и вышел через кухонную дверь. На него даже второй раз никто не посмотрел, как будто вместе с рясой он стал для всех невидимкой. Лекс не переживал что его унюхают старшие. Тиро, охранники и все мужчины вышли из дома на поиски Броззи, а девушки смотрели на сонного Ламиля. Мальчики закончили ужинать и теперь хрустели фруктами. Еда их интересовала больше, чем невзрачный монах. Второй монах дожидался во дворе, он кивнул головой, когда увидел Лекса, и запрыгнул в седло. Лекс забрался на второго светлошкурого и коротколапого ящера и дождавшись, когда охрана откроет ворота, тронул поводья, побуждая ящера к движению.

Ящер спокойно отнесся к седоку и легко зарысил следом за первым. Лекс понял, что по сравнению с привычными самочками, эти ящеры не раскачиваются, но в то же время ехать на них — это все равно, что пересесть на пони после лошади. Мелкая, частая рысь, и намного ниже посадка, поэтому хочется подобрать ноги, чтобы не шаркать ими по земле. И хотя внизу оставалось достаточно пространства, но все равно контраст чувствовался, как после джипа пересесть в запорожец, когда на каждой кочке кажется, что цепляешься сиденьем за асфальт.

За воротами к двум наездникам сразу присоединились еще два, и они дружно бежали по городу, в который возвращались сытые подвыпившие жители. Они громко обсуждали увиденное, бурно комментируя все, что происходило на арене, а некоторые даже разыгрывали сценки, как кто-то кого-то протыкает мечом, и смеялись, разгоряченные видом чужой крови и смерти. Они громко славили победивших гладиаторов и проклинали пиратов. Они совсем не обращали внимания на монахов, которые куда-то торопятся по своим скучным делам.

Маленькая процессия вскоре выскочила из городских ворот и затормозила возле ближайшего забора, отделяющего загородный дом патрициев от проселочной дороги. На ней не было ни купцов, ни путешественников, и только одинокие пешеходы торопились попасть внутрь городских стен до их закрытия на ночь. Лекс старался сильно не крутиться, к счастью, вскоре появилась еще одна небольшая колонна монахов. По всей видимости, Кирель решил, как и Лекс, покинуть город инкогнито. Вторая колонна притормозила, позволяя первой плавно влиться в общее движение. И вскоре около двух десятков ящеров мчались по пустынной проселочной дороге в сторону старого города.