Саламандра (СИ) - "полевка" - Страница 271

По словам мальчишек, получалось, что они не виноваты, что некто сам первый начал, а Тиро хороший, и Олива не виновата… В глубине дома раздался грохот, визг и рычание пары голосов. Похоже, Сканд вместе с Тиро где-то держали оборону. Убедившись, что все живы, Лекс бросился в глубину дома. По пути попадались перевернутые вазы с лужами воды и поломанными цветами, опрокинутые светильники, возле которых уже кружились рабы, пытаясь затушить огонь и не допустить пожара в доме. Пробегая мимо купальни, Лекс едва не упал, заскользив на разлитом мыле, хорошо, что успел схватиться за хитон одной из служанок, которая отмывала пену и заодно собирала черепки.

К этому моменту Лекс уже понял, кто виновник переполоха в родном доме, и горел желанием наказать мелкого скандалиста. Эпицентр скандала нашелся в атриуме. Лекс перехватил Ламиля под мышку и толкнул дверь. Он собирался выглядеть грозно, но едва не рассмеялся, когда увидел застывшую группу. Посередине стоял злющий Сканд, он был в одной тунике, и на его ноге, как обезьянка на пальме, сидел совершенно голый рыжий наложник, который обвивал ногу мужа руками и ногами… хотя, судя по напряженному взгляду мужа, одна рука наложника, скрытая под туникой Сканда, явно держалась не за то, что нужно. Рядом в напряженных позах стояли Тиро и растрепанная Олива, судя по внешнему виду, им уже досталось от нового рыжего младшего, и они с надеждой смотрели на подскочившего Лекса.

— Что здесь происходит? — Лекс переложил ребенка с одной руки на другую и постучал сандалием по полу, выражая свое нетерпение.

— Дорогой, ты только не нервничай! — Сканд вытянул вперед руки, — все не так, как, возможно, тебе показалось!

— Хм… — отозвался Лекс и выразительно посмотрел на мужа, чью ногу обнимал наложник.

Сканд попытался оторвать от себя прилипшую бяку, но липучка только сильнее стиснул конечности и с неприязнью посмотрел на Лекса. Тиро коротко вздохнул и попытался подхватить наложника под мышки, но тот взвизгнул и крепче ухватился за Сканда, по всей видимости, заодно сжав его яйца, поскольку любимый муж болезненно скривился и виновато покосился на Лекса. Тиро, дернув пару раз прилипалу, опять тяжело вздохнул и отступил. На лице наложника проступила довольная улыбка, и он с потерся лицом о тунику Сканда, пытаясь заглянуть тому в лицо.

Лекс понял, что без решительного вмешательства тут не обойтись, поэтому подошел к мужу и передал ему ребенка. Ламиль недовольно покосился на сидящего на ноге наложника и сердито угукнул. Лекс тем временем запустил в распущенные волосы руку, одновременно второй надавливая на болевую точку на шее нахала. Наложник ожидаемо дернулся и попытался схватиться за руку Лекса, но тот резко рванул наложника за волосы, отрывая его от мужа, как рыбу-прилипалу от черепахи. Наложник опять взвизгнул, но Лекс тряхнул его за шевелюру и пнул коленом по ребрам. Визг перешел в жалкий скулеж, когда наложник задохнулся от неожиданной боли, и Лекс оттащил ослабленного нахала подальше от мужа.

— Итак, — Лекс обвел замершую троицу с ожиданием, — так все же, мне кто-нибудь объяснит, что тут происходит? Почему дети напуганы, а в доме бардак? Тиро, начинай первым…

— Нам привезли наложника из дворца. Сказали, что это подарок Сканду, и тот велел переодеть его в одежду империи… — Тиро выглядел виноватым, — но у меня ничего не получилось… — Тиро потер крепкую шею и виновато скосился на Сканда, — я подвел тебя, Сканд, прости.

— Я видел напуганных детей, перевернутые светильники и вазы, а еще разбитое мыло и бардак в купальне. И как один человек смог управиться за столь короткое время?

— Он не один, — Олива показала куда-то за спину Лекса, — их трое… с ним еще две личные рабыни…

Лекс резко развернулся, не понимая, как он смог не заметить других людей в атриуме. Но это невнимание стало понятно, когда он увидел в неосвещенном углу, у стены, двух темных нубиек. Чернокожих, как кузнец Нарья, и таких же крупных. Они сидели как два гопника, свесив вперед длинные руки. Заметив, что на них обратили внимание, они неторопливо встали и выжидающе посмотрели на наложника, который до сих пор скулил и извивался, пытаясь вырваться из захвата Лекса. Лекс в ответ встряхнул скулящий подарочек и заметил, как опасно блеснули белки глаз у чернокожих амазонок. Похоже, они не только расчесывали наложника, но и являлись его телохранительницами.

Лекс с интересом посмотрел на амазонок и невольно залюбовался. Они явно были воинами, это было ясно по развитой мускулатуре, скорее мужской, чем женской. Никаких плавных форм и округлостей, у них даже грудь выглядела, как у культуристов — налитой мышцей. Лекс склонил голову на бок и задумался… а вот если сейчас наложник скомандует им ФАС, они на него набросятся? А Сканд и Тиро бросятся в ответ… хм…

Лекс махнул рукой, заставляя их выйти на более освещенное место. Они были бритыми, как и все рабы в этом мире, да и из одежды на них были только тёмно-коричневые набедренные повязки и ошейники из жёлтой кожи. Они повели покатыми плечами и передернули литыми мышцами, явно рисуясь своей силой.

— Угу, — Лекс отвернулся от амазонок и посмотрел на Оливу, — ясно, это рабыни наложника. Хорошо… Но я все равно хотел бы услышать, что тут произошло и почему все закончилось именно так, а не как положено… Начнем сначала. Олива, рассказывай, что здесь происходило.

— В дом принесли носилки с наложником, — начала женщина, нервно посматривая за спину Лексу, тот с трудом заставил себя не оглядываться, — следом за ним пришли и его рабыни, которые несли сундуки с вещами своего господина. Наложника решили поместить в гарем, как и положено, но там расположились дети, как вы велели… — Олива виновато покосилась на Тиро, — вначале он стал выяснять, кто является наложником господина, а кто слугами, и выяснив, что там живут просто воспитанники, стал выкидывать из гарема мальчишек и их вещи.

— Он не сам выкидывал, — Тиро подал голос, — его рабыни начали потасовку с детьми и освободили помещение гарема от младших…

— Вот это говно ящера, — Лекс кивнул головой за спину, — настолько потеряло честь воинов, что подняло руку на беззащитных детей? — Лекс явственно услышал, как за его спиной скрипнули зубы, но он все равно не обернулся, — и что было дальше?

— Наложник пожелал помыться с дороги, — Олива опять виновато посмотрела на Тиро, — но он остался недоволен купальней. Его не устроила температура купален, и качества масел, а когда Тиро предложил ему окунуться в ванну, то… — Олива совсем поникла, — тут такое началось… вот…

— Простите меня, — Тиро выглядел виноватым, — я не справился…

Ламиль зевнул и, устав сидеть на руках Сканда, попросился на руки к Лексу, при этом ревниво косясь на всхлипывающего паренька у его ног. Лекс принял Ламиля на вторую руку, при этом опять встряхнул наложника за патлы, вызывая очередную волну скулежа.

— Так, — Лекс посмотрел на растерянного мужа, несчастного Тиро и виноватую Оливу, — мой дом — мои правила. Пусть все неважно началось в наше отсутствие, но давайте все расставим по своим местам и начнем сначала. Для начала, я голоден и собираюсь поесть! Пошли на кухню, Тиро, я надеюсь, дома еда осталась? А то во дворце одни деликатесы! Сканд ел все подряд, а я голодный!

Тиро ухмыльнулся и приободрился. Он заторопился вперед, открывая перед младшим хозяином двери и торопясь на кухню. По дороге было видно, что порядок в доме почти наведен. В вазы наливали свежей воды и засовывали обратно цветы, не слишком разбираясь, насколько они пострадали при падении. Светильники установили обратно на треногах, и ночной коридор опять был освещен как положено. В проеме открытой двери стоял Бэл, за его спиной на кровати сидел Тургул. Лекс поздоровался с Тургулом и кивнул Бэлу, чтобы он присоединился.

Лекс тащил наложника за волосы, заставляя его передвигаться едва ли не на четвереньках. Следом шли Сканд и Олива, а замыкали процессию нубийки. На кухне все так же сидели дети и девушки, кроме этого, добавилось несколько воинов-носильщиков и тех, что смогли самостоятельно доковылять до кухни. У камина сидела кормилица и держала на руках спящего ребенка, по всей видимости, мать получила свое дитя и теперь ждала дальнейших распоряжений господ. Бэл подошел к мальчишкам и встал возле своих собратьев, которые недобро сверлили взглядом нубиек.