Саламандра (СИ) - "полевка" - Страница 161

Он застонал и выгнул спину, наверное, это был откат адреналина, но трахаться захотелось просто жутко. Яйца поджимались, а член вдруг стал каменным. Сканд в тот же миг замер и с неверием уставился на подставленный зад. Рыжик только изогнулся и жалостливо посмотрел на него, сам не понимая, что же он хочет получить в итоге, чтобы его перестали бить или, наоборот, продолжили, поскольку чтобы кончить ему оставалось совсем немного.

Сканд рыкнул и, задрав собственную тунику, засадил рыжику одним движением по самые яйца. Хоть и медленно, но без всяких прелюдий и остановок. И только когда Лексова задница уперлась ему в живот, он, наконец, разжал рот и выдохнул.

— Чудовище мое. Если ты еще хоть раз решишь прыгнуть на арену — знай, я тебя поймаю прямо там, на арене, отгоню всех ящеров и сам, лично, вот этими самыми руками голову твою дурную оторву!

— Так ты за меня переживал или за ящеров? — Лекс повел бедрами, пытаясь заставить Сканда наконец двигаться.

Сканд в ответ укусил рыжика за шею, сил на разговоры уже не осталось, но в рот попалось дурацкое ожерелье, и Сканд наконец сделал то, что хотел сделать с самого начала — сорвал его и присосался как вампир к нежной коже, где так отчаянно пульсировала венка. Пальцы на боках рыжика сжались, он скользнул назад и, почти выйдя, опять насадил на себя этого несносного младшего. В ответ до него донесся довольный вздох, и это окончательно сорвало тормоза, все мысли о сдержанности и осторожности вылетели из одурманенной головы старшего, и он рычал и вколачивался в рыжика с таким неистовством, как будто и не было утра, полного игр и ласки, и этот отчаянный забияка впервые попал ему в лапы, и его надо было наказать за все свои измочаленные нервы.

***

— А где ожерелье? — усмехнулся Кирель, едва увидев Лекса.

Сканд тем временем заворачивался в свежую тогу вместо той, что он отбросил где-то в недрах Колизея. Услышав вопрос, он хмыкнул и насмешливо посмотрел в сторону рыжика.

— Сканд зубами перекусил! — Лекс потрогал плечо, на котором краснел укус, — вот ведь злобный ящер!

— Присаживайтесь, — Кирель повел рукой в сторону кресел.

— Нет, спасибо, — Лекс осторожно потрогал горящие половинки, они все еще пульсировали и даже простое касание туники обжигало огнем, — я лучше постою возле кресла старшего мужа.

Теперь уже ухмылялись все, и Кирель, и Шарп, похоже, им уже доложили о воспитательных мероприятиях Сканда. Остальные гости в ложе улыбались и шушукались, опасаясь попасть под руку возбужденного генерала.

— Мы о тебе переживали, — Пушан оказался совсем рядом. Он заботливо положил руку на плечо рыжика, — зачем же было так рисковать собой? Ты теперь принадлежишь Сканду и должен беречь его нервы. Ай-яй-яй… — ласково пропел Пушан и довольно улыбнулся, — безобразник. Тебя, как я погляжу, надо воспитывать и воспитывать.

Пушан тем временем большим пальцем ненавязчиво провел по краю укуса на плече рыжика, как бы случайно придавив. Лекс повел плечом, сбрасывая руку «заботливого брата», и поправил тогу, чтобы она прикрывала укус. Гаури зло улыбался, смотря на все это, а потом тяжело вздохнул.

— Ты испортил всем праздник и лишил богов намеченной жертвы, смотри, как бы они тебя за это не наказали, — Гаури посмотрел на Лекса так внимательно, как будто прикидывал, как именно боги будут его наказывать, ну или он, если они с наказанием не будут спешить.

— Глупости это все, — Сканд появился рядом и положил руку Лексу на плечо, — если бы боги не хотели отдавать детей и решили наказать моего непоседливого мужа, то те два ящера, что изображают на арене мать Ящерицу и Семизубого сами бы пошли разобраться с происшествием на арене, а они даже не смотрели в их сторону. Так что боги были совсем не против отпустить с арены детей и моего мужа. В случае необходимости я его сам накажу. Знаю надежный способ, как добиться от него послушания.

— И какой же? — живо заинтересовался Пушан.

— А пусть это останется нашей семейной тайной, — Лекс закрыл рукой рот Сканду. Тот поцеловал его ладонь и довольно рассмеялся, соглашаясь.

— Но боги должны получать свои жертвы! — горячо воскликнул Гаури, — а иначе они будут на нас сердиты! И кроме того, людей надо развлекать на праздниках. А иначе горожане останутся недовольны и будут роптать.

— Ну, сегодня горожанам, похоже, очень понравилось представление, — Кирель подошел к краю парапета и посмотрел, как с арены убирают битые кувшины и куски недоеденной плоти, присыпая кровь свежим песком, — Лекс, не делай так больше, ты нам дорог, — Кирель поиграл бровями, а потом ухмыльнулся, — или я тоже присоединюсь к наказанию Сканда.

— А вот я бы тебя никогда и ни за что не наказывал, — рядом возник Теланири, от него пахнуло приторными благовониями, — это вообще кощунство, прятать столько дней такую красоту за закрытыми дверьми. Откажись от этого брака и стань моим мужем! — Теланири пожирал рыжика глазами, не стесняясь, принюхивался и жадно облизывался, как будто собирался откусить кусок от давно желанного лакомства.

— Но, но, но… — Сканд обнял рыжика за плечи и прижал к себе спиной, — это мой муж, и я не советую на него облизываться, так ненароком и зубов можно лишиться.

— Кстати, о лишениях, — Кирель сделал тревожное лицо, — у нашего оракула сегодня ночью было видение, что боги прогневались на вас, уважаемый Теланири, и лишили всего.

— Ну, конечно, — злобный божок облизнулся, — я ведь потерял такую драгоценность, нельзя было выпускать его с моих земель, пришлось вот тащиться в такую даль за СВОИМ сокровищем. Стань моим, Саламандрочка, мои люди будут на тебя молиться. Я построю для тебя красивый храм, и ты там будешь обожаемым божеством. Я все брошу к твоим ногам! И сам стану твоим преданным рабом, делай со мной все, что хочешь! Стань же моим господином, Искорка!

— Ах, как горячо! — воскликнул рыжик и потерся попой о Сканда, — я подумаю о вашем щедром предложении. Скажу честно, вы мне сегодня снились — голым! — по подбородку Теланири потекла слюна, как у голодной собаки. Лекс улыбнулся и продолжил, — вы брели по дороге голым и босым, и это было так печально! И теперь, когда я узнал о предсказании оракула, мне прямо страшно за вас, как бы мой сон не стал вещим!

Теланири нахмурился и посмотрел с сомнением на Киреля, тот в ответ поднял высокомерно брови.

— Я думаю, хранителю рек не стоило покидать свои реки, враги не дремлют. Взять, к примеру, Озерный край, у них говорят колдун сильный появился…

Теланири задумался. Одинокая мысль, случайно попавшая ему в голову, металась в ужасе. Божок недовольно вернулся к своему креслу и, подозвав своего человека, что-то прошептал ему в ухо. Темнокожий воин рванул к выходу, как будто его пнули. Лекс поймал взгляд Киреля и подмигнул ему, тот в ответ довольно улыбнулся.

— И что я пропустил? — прищурился Пушан, переводя взгляд с одного на другого.

— Я хотел бы оставить спасенных детей себе, — Лекс решил, что сейчас самое подходящее время для просьбы.

— Хорошо, — Кирель ухмыльнулся, — считай их подарком на свадьбу. Только зачем тебе столько младших в доме? И кроме того, эти дети ни на что не годны, им на арене было самое место.

— Они что, все младшие? — уточнил Лекс.

— Все, — Кирель ухмыльнулся, — ты этого так и не понял? Как правило, все монахи младшие, мы специально следим, чтобы из подкинутых яиц вылуплялись только младшие. Они более спокойны, чем старшие, их легко дрессировать, и, главное, они понимают, что окажись они на улице, их ожидает только панель и всеобщее презрение.

Лекс поднял взгляд на Сканда, а тот удивленно пожал плечами, — у тебя есть четверо бывших монахов, они младшие, ты что, не понял?

— Я как-то не задумывался над этим. Парни и парни, ну, некрупные, но может, их кормили плохо в детстве и они не выросли?

— Они же пахнут иначе, — удивился Сканд, — ладно рост, но запах ведь не скроешь.

— Я запахи не различаю, — сознался рыжик, — у меня вместе с памятью и обоняние пропало…