Последний первый квест. Расставляя многоточия (СИ) - Эштон Ольмар - Страница 35

— Девочки, тут остаётесь!

— Нет, Лёша! Стой! Тима! Мы с вами!

Парни переглянулись и, кивнув, поспешили к выходу.

Горела гостиница на соседней улице. Густой дым столбом поднимался к небу, согласно примете оптимистично обещая хорошую погоду. На небе, действительно, не было ни облачка, ни тучки.

Первый этаж, сложенный из камня, скрывал огненный ад, разверзшийся внутри. Пламя жаркими языками вырывалось из окон, лизало стены, пытаясь забраться выше.

Окно на втором этаже распахнулось. Кашляя от удушливого дыма, через подоконник перевесился мужчина. Глянул на людей, мечущихся с вёдрами воды, и, недолго думая, сиганул вниз.

— Братец! А как же я?!

Светловолосая девушка, в которой ребята, примчавшиеся на пожар, без труда узнали Джоанну, испуганно замерла у открытого окна, не решаясь повторить трюк Алсгуда. Птицелова уже оттащили от горящего здания. Штанина на левой ноге прыгуна порвалась, из прорехи торчала неровно изломанная кость голени. Алсгуд глухо застонал и потерял сознание.

— Дети! Мои дети тама!!! — истерически завопила дородная селянка, рвавшаяся к объятым пламенем дверям. — Спасите, люди!!!

Краснолюд, новый владелец попугая, матерясь, закутывался в плотное одеяло, подхваченное с чьей-то телеги.

— Ярпен! Паулье! Лейте на меня воду! Как-нибудь проскочу!

— Дети!! Детей спасииииитя!!!

Ведьмак, взглянув на завернувшегося в мокрый кокон краснолюда, скинул под ноги перевязь с мечом и принялся обливаться водой.

— Варька! Бей льдом в двери! Ветром шибани, чтобы огонь сбить! Колдуй, иначе не пройдут они! Даже мокрые не пройдут!

Варежка сосредоточилась, взмахнула руками и послала в пылающий дверной проем целую россыпь маленьких смерчиков. Пламя испуганно хлюпнуло, втягиваясь внутрь, загудело. Джоанна металась у окна, из которого повалил густой дым.

— Ещё, Варька! Льда давай!!

Девушка, не суетясь, выколдовывала звенящие в воздухе ледяные стрелы, замораживала, выстужала горящее нутро гостиницы.

— Верёд, ведьмак! За мной! — завопил краснолюд и ринулся к дверям. — Рядом держись!

Горящая балка просевшего перекрытия упала поперек прохода, обдав смельчаков ворохом искр. Толпа охнула.

— Перчатки, ведьмак! У тебя огнеупорные перчатки! — взвизгнула Яська. — Хватай бревно! Не бойся!

— Варя! Закрой их щитом! Не выберутся!!

Варежка, взмахнув дрожавшими от напряжения руками, послала в спины спасателей, почти исчезнувших в дыму, радужно переливавшуюся пелену. Тонкая дымка втянулась в двери, засияла, заключая ведьмака и краснолюда в перламутровую сферу.

Люди, замершие было, когда Варя колдовала, снова засуетились, забегали, таская ведра с водой. Джоанна, поперхнувшись, осела у оконного проема, пропала из виду. Из соседнего окошка выпрыгнул смельчак, решив повторить фокус Алсгуда. С тем же успехом повторил, с той только разницей, что сломалась не одна, а обе ноги. Фельдмаршал Дуб, взлетев на ветку росшей во дворе липы, глухо скрежетал. Селянка истерически визжала.

Пламя, выевшее на первом этаже всё, что могло гореть, с весёлым гулом перекинулось на второй этаж, деревянный. Раздался громкий треск, толстые балки перекрытия рухнули вниз. Люди закричали.

Из дверного проема, вереща, выскочил объятый пламенем человек. Заметался по двору, побежал по кругу, ничего не соображая от страха. Краснолюд, названный Ярпеном, мощным броском сбил живой факел с ног, стал катать по земле визжащего от боли и ужаса мужика. На обоих со всех сторон полилась вода. Селянка взвизгнула истошно и упала в обморок.

— Идут, люди! Они идут!

Дым, валивший из окон и дверей, посветлел, окрасился нежными пастельными переливами. Во двор вышли две фигуры, укрытые тонкой плёнкой, похожей на мыльный пузырь. Тот, что повыше, нёс бесчувственную девушку. На руках у коротышки взъерошенными воробушками замерли два испуганных мальчонки. Защитная сфера лопнула, тонко звякнув напоследок. Ведьмак и краснолюд поспешили к людям, натужно кашляя от едкого дыма.

— Эй, мамаша! Кхе-кхе… Принимайте своих дитёв. Вроде бы целые. Только пошкорябались маленько да сажей запачкались, — краснолюд довольно бесцеремонно пихал носком ботинка сомлевшую от испуга селянку. — Очнулась что ли? Аль нет? Принимайте, говорю, дитёв-то! С рук, как говорится, на руки.

— Лекаря! Лекаря сюда! — чумазые от сажи крестьяне суетились вокруг потушенного мужика. — Эва как обгорел страдалец!

Койон передал очнувшуюся Джоанну сердобольным матронам, сбежавшимся со всей улицы. Девушку тут же унесли к телеге, где стонал и ругался её кузен. Второго прыгуна, всё ещё пребывавшего в глубоком обмороке, уложили рядом.

— Там больше… никого? — тихо спросила ведьмака Яська.

— Никого там больше живого не осталося, мазелька, — пробурчал, вытирая воспаленные слезящиеся глаза, спасатель-краснолюд. — И этих бы не вытащили, кабы не ваша магия. Примите благодарность мою, госпожа чаровница.

— Не за что, милсдарь… эм-м…

— Золтан Хивай меня звать, милсдарыня. Рад знакомству.

Койон беспокойно оглядывался, пытаясь найти свой меч. Оружие, оставшееся без присмотра в густой сутолоке, бесследно исчезло. Ребята, почему-то ощущая себя виноватыми, отводили глаза и старались не встречаться ни с кем взглядами. Ведьмак выругался сквозь зубы и от досады пнул по стволу липы.

— Кррррва мать! — прокомментировал Фельдмаршал Дуб, слетел с ветки и взгромоздился на плечо краснолюда.

— Мои слова, птица! — сплюнул Золтан, оглядывая собравшуюся толпу. — Совесть есть у вас, люди?! Мы тут старались! За дитями! За чужими дитями! В огонь! В пламя жаркое шли! А вы?!.. Нету у вас совести, скоты засратые! Ни совести, ни будущего у вас нет!

На закате выспавшиеся и отдохнувшие ребята собрались в столовой постоялого двора. Краснолюды, не слушая возражений, оплатили новым знакомым большую спальную комнату и по-царски обильный ужин.

Ведьмака нигде не было. Краснолюды, прихватив объёмистый бочонок пива, устроились за одним из столов во дворе под навесом и, оглашая окрестности зычными голосами, играли в карты.

— Скидай нижника, Ярпен!

— А вот тебе!

— Куда ты бабу пхаешь, Паулье! Гвинтуй!

— Дык это! В сам раз-то бабой сейчас!

— Баба в сам раз только в бане бывает! Гвинтуй, говорю тебе!

— А я вот так!

— Н-на тебе! Что, съел, Золтан?

— А, что б тебя рыжая корова забодала! Пас!

Ребята расселись на лавке недалеко от увлеченных игрой бородачей.

— Давай, Тимоха. Выкладывай план "А". Будем думать.

— А почему план "А", Лёш? — поинтересовалась Яська. — Он разве у нас не один? Есть ещё какой-то?

— План "Б", мелкая, у нас в последнее время постоянный. Остаться на месте и приспосабливаться. Я бы предпочел послушать о других вариантах.

Тимофей откашлялся и чуть задумался, решая, с чего бы начать. Покосился на тощего мужика, сидевшего спиной к компании на лавке у соседнего стола, тряхнул головой, будто отгоняя наваждение. Передвинулся и чуть понизил голос.

— Меньше, чем в дне пути отсюда находится озеро Тарн Мира. На его берегу стоит Башня Ласточки, Tor Zireael. Нам туда.

— Зачем ты у Алсгуда про Эки…Эквинокций какой-то спрашивал? — задала вопрос Варя. — Зачем нам осеннее равноденствие?

— В Эквинокций… хм-м… в Эквинокций с Цири беда приключится. Её почти убьют. Она, убегая от погони, качнёт время, прыгнет вперёд на несколько дней. Можно будет попробовать воспользоваться эхом этого… эм-м… качка.

— Один раз мы уже попробовали вместе с Цири, — съязвил Лёха. — Спасибо. Больше не хочется. Я к этой девке ближе, чем на километр больше не подойду. И вам не позволю!

— А и вправду, Тимош. Зачем нам Цири? Ты ж вроде говорил, что Башня сама по себе Врата Мест и Времен. Да и фаза Луны… В равноденствие от неё половинка будет, а наши "перелёты", кажется, четко к полнолуниям привязаны.

Все, не сговариваясь, посмотрели на небо, усыпанное незнакомыми созвездиями. Луна, желтевшая на небосклоне, была почти идеально-круглой.