Погребальная похоть - Блиденберг Саид - Страница 57

Кристина глубоко задумалась и не сразу ответила:

— Нет, не заразил. Но размышлений подкинул. Действительно, это очень неоднозначная тема. Однажды я заглянула, не регистрируясь, на один сайт знакомств для неформалов, и тоже была в ужасе – как много интересных ребят! Понятно, что никто не идеален и у всех есть свои недостатки, но это ещё ерунда по сравнению со всей той ебаной тщетой о том, кто кому понравится, получится ли сойтись во взглядах и так далее...

— Ты согласишься, что между нами сейчас хоть и есть приятные чувства, но нет любви? Как не было и вчера.

Её взгляд выражал здоровый скепсис, чему он не мог не обрадоваться:

— Было бы наивно называть так наше общение в реальности на второй день, это точно.

— Ага, но при этом мы сейчас едем к тебе на дачу. Сколько, кстати, пробудем там? 

— Ну, пару дней, наверное. Всё-таки там нет удобств. А вообще – хоть неделю, только жрачкой надо затариться и батарейками для фонариков.

— Ты упоминала о извращённой ёбле. Это именно в таком качестве входит в твои планы?

Она улыбнулась:

— Я ничего не планировала, поэтому твои планы станут моими, — одарила она его многообещающим взглядом.

— Это я к тому, что как бы ты могла объяснить, например, инопланетянам, о том, чем занимаешься с этим человеком, и как это обоснуешь?

Кристина сдержанно засмеялась и задумчиво посмотрела на него:

— Чего? Инопланетянам? Хуяссе ты загнул! Это сложный вопрос. Слушай, в чем дело?

— Да, хорошо загнул, по-фирменному! Но согласись – мы могли бы тогда назваться друзьями, которые доставляют друг другу удовольствие?

— Ну, блядь, да! Мы же явно не враги, — поглядела она озорно, и вдруг нахмурила брови, — что-то странные вопросы у тебя!

— Да, ибо я хочу прояснить кое-что. Смотри, я бы мог ещё спросить, что кроме дружеского секса, ты хотела бы, чтоб в этой близости была какая-то романтика, духовная связь? Но не спросил, а ты ни о чем таком и не сказала. Значит ли это, что тебе эти пункты безразличны?

— Ебать! Нет, не безразличны, —  Кристиночка взглянула на него так, что Юм различил вызов и горячо её поцеловал. Она осталась довольна. — Думаю, что духовная связь у нас и так есть. Если бы я не почувствовала её вчера, то мы не встретились бы сегодня, и вообще больше никогда бы не увиделись.

— А что насчет романтики?

— Ну, это должно быть приятно, конечно, но пойми... Я не знаю, не умею её проявлять. Ты дорог мне, и я говорю это прямо. Кстати я ещё вчера ощутила, что по романтике специализируешься ты, ну а теперь, после истории, с этим всё ясно. Поэтому, думаю, мою пассивность в этой теме можно оправдать.

— Ах, милая, да я ж и не требую ничего! Мне достаточно того, что ты говорила прямо вчера и сказала сейчас, и что сегодня мы едем к тебе и будем вместе.

— Вот и прекрасно! — она повернулась и взяла его за обе руки, — так чего же ты выясняешь?

— Я выясняю – считаешь ли ты меня другом, любовником, богом, или кем-то там ещё?

— А почему бы не замахнуться сразу на все позиции?

— О, это мне нравится. Но назовём меня, тогда, универсально – чёртиком из табакерки. Я задам ещё три вопроса и успокоюсь. И так, первый... Что если у меня есть несколько брошенных жён и детей, и я их всех люблю – какое бы значение возымел такой факт?

Кристина сделала глаза по пять рублей:

— Но ведь их нет?

— Их нет. Но представь, пожалуйста – что, если бы были? Я был бы скотиной, мудаком, или просто спятившим?

— Пожалуй, последнее. Думаю, моё мнение о тебе не изменилось бы очень сильно.

— Внезачётный вопрос: а как изменилось бы?

— Ну, размножение не сделало бы тебе чести, и особенно без оправдания поехавшей крышей. Нет, я ничего не имею против твоих генов, наоборот, красивые получились бы люди, но я идейная противница продолжения рода.

— Чудесно, и я тоже. Второй вопрос: что если я везу камеру для записи нашей извращённой ёбли, и последующего выкладывания в бесплатный доступ? Будет тебе неприятно от того, что я разбазарил что-то наше интимное?

Кристи беззвучно посмеялась:

— Господи, Юзернейм, ну какая чушь! Ты это серьёзно?

— Лол, нет.

— Тебе не стоило бы считаться с моим мнением об этом. Просто доставил бы мне удовольствие, а всё остальное сделал молча. Знаешь, сама немного удивляюсь, но мне действительно всё равно.

— И третий вопрос... Что если там, в другом вагоне, едет моя сестрёнка, которая хочет посмотреть на наши грязные утехи?

Кристиночка залилась громким, психопатским смехом, наверняка даже разбудила кого-нибудь; и слава её голосу, вряд ли кто-то осмелился бы возникать. Отсмеявшись, она отвечала:

— В случае, если ты не работаешь на ментов, а ей больше восемнадцати – мне не о чем было бы волноваться. И я была бы равнодушна. Но это ведь тоже чушь.

Юзернейм молча поднялся, размялся, и встретился с ней взглядом:

— Пойдем, познакомишься.

— Бля! — уставилась она с отвисшей челюстью, — ты шутишь?

— Нет, но в этом есть только доля шутки. Буду честен. А было бы удобнее солгать, что она мне сестра. И ведь ты бы поверила. Однако, эта девушка мне не родственница. Но не беспокойся – я принадлежу вам одинаково. Считай, что это просто часть меня в другом теле – она также будет тебе рада.

Он достал её рюкзак с полки. Кристи поднялась с места, и её взгляд к его тайному удивлению не выражал негативной реакции. На всякий случай он всё же извлек из кармана пятитысячную купюру и сказал:

— В этом нет ничего сверхъестественного, милая Кристина, я только хочу весело провести время. Но если, всё-таки, по твоему это ни в какие ворота не лезет, то вот тебе компенсация проезда и времени лично от меня.

Она посмотрела на купюру, перевела на него взгляд и улыбнулась:

— Ой дурак! Пойдем знакомиться, хули.

Йусернэйм нёс её рюкзачок, делая шаги на дрожащих ногах, с той же дрожью распахивая тяжелые двери – а всё его существо в груди колбасилось от восторга и какого-то волнения! Ему всё ещё было трудно поверить, он боялся и переживал, готовился к чему-то худшему и дальше.

Светочка первое время ещё играла в какую-то головоломку на телефоне, но позже утомилась, и сидела теперь сложа ручки, у окна, наблюдая и удивляясь бесконечным просторам. Ей уже страсть как хотелось выйти и отправится в какую-нибудь даль. Послышалась открывшаяся в вагон дверь и шаги, нарисовались их фигуры.

— Кристина, это Света. Света, ты знаешь.

Суккуба поднялась и протянула ручку этой удивлённо рассматривающей её фемине, и получив ладонь, Света также, как и Йус с Лизой Панихидкиной, объяла в замочек своих ладонь эту нежную кисть и спросила, не хочет ли она занять место у окна? Кристи поблагодарила и отказалась.

Юзернейм сел на место посередине.

— Кристина, смотри сюда, — он достал фейкофон и показал 01:07 на часах. — Это наше конспиративное время. Я ещё не сказал тебе, что бросив жилище, я также отверг времяисчисление во всех его видах – я не знаю, какой сегодня день, и сколько сейчас времени на самом деле. Так что на всякий случай имей в виду, что при мне нельзя оглашать такую информацию.

— Ебануться... Как же ты ничего нигде не увидел, в метро например? А на ластэфэме как переписывался?

— В метро я себя контролирую и смотрю почти всегда только перед собой и под ноги. А с перепиской и всей координацией меня в реальности с сохранением безумия помогла Света.

— Ого... А как вы познакомились?

— Света, расскажите.

— Ну... Я увидела, как он сидел на лавочке под зонтом, в позе лотоса, без обуви. Это было перед третьяковкой. Накрапывал мелкий дождь. Я сразу поняла, что интересно будет пообщаться, — вершила она с дьявольской улыбкою.

— А до этой встречи я уже несколько дней бомжевал по всему городу, катаясь в транспорте вдоль целых маршрутов; спал в кинотеатрах и забегаловках; питался крадеными шоколадками...

— Охуеть... Знаешь, Юзернейм, такое впечатление, что ты сектант какой-то.

— Хаха! Ну, так и есть. А вы мои первые последователи...